Фармацистка - И. Краткое

- Пить не умеет, - охотно объяснил лерр Эшенрих, поспешивший на помощь экономке. - Слабы нынче фендрики, с одной рюмки валятся!

Он сам донес поднос до стола, самостоятельно налил себе кофе, неторопливо выпил, разглядывая стоящую над спящим Диланом Марлену с каким-то новым и неприятным ей вниманием. Затем вынул из кармана и положил на стол небольшой флакончик с пометкой «Nova».

- Вот ваш пробник, лерра Неллер, - сказал он сухо. – Завершайте работу и запомните на будущее, у меня есть права на все, что я сочту необходимым для благополучия империи! Кстати, поздравляю с принятием на госслужбу. Завтра с утра заеду, обсудим детали вашего контракта.

Глава 6. Еще один серьезный разговор

Марлена сидела возле спящего Дилана и сосредоточенно размышляла. Кресло свое она поставила так, чтобы, вытянув руку, иметь возможность касаться щеки, перебирать русые пряди или просто легонько гладить пушистые брови, напряженная морщинка меж которых во сне совсем разгладилась, и в уголках губ появился знакомый намек на улыбку. Отчего лицо Дилана в мягком свете небольшой настенной лампы казалось юным и беззаботным, почти таким, каким она его помнила последние три года. Спал Дилан крепко, дышал во сне ровно, так что его состояние беспокойства не вызывало.

Зато все остальное случившееся вызывало не просто беспокойство, а тревогу, близкую к панике, и осознание безотлагательной необходимости принимать решения. Но для уверенности, что решения будут правильными, все еще не хватало информации. Марлена захлопнула изученный до запятой рабочий журнал отца и снова посмотрела на Дилана.

Он из знатной семьи, хорош собой, имеет неплохие перспективы, как сказал лерр Эшенрих, подразумевая «в отличие от». В отличие от нее, Марлены, чей отец был простым фармацистом, а сама она, конечно, умница, но… не красавица. По мнению лерра Эшенриха лишь родство с ним могло сделать брак с такой, как она, для кого-нибудь интересным. Тем более, для такого блестящего аристократа, как Дилан. К тому же амбимага с высоким потенциалом. И еще такого красивого. Марлена снова не удержалась и провела кончиком пальца по изящно изогнутым темным бровям.

Дилан пошевелился и приоткрыл глаза. Мгновенно поймал Марленину руку, которую она не успела отдернуть, улыбнулся и коснулся губами ее ладони:

- Привет!

Марлена грустно улыбнулась в ответ. Морщинка между бровей Дилана уже образовалась снова, он нахмурился, выпустил ее руку и резко сел, оглядывая полутемную гостиную:

- Где он?

- Уехал.

- Страшный человек! – Дилан передернулся. – Он действительно подмешал мне эту вашу лишающую воли сыворотку? Вот адово пламя! Погоди… а почему я тогда все помню? Говорили же, что воспоминаний не остается… Или я все еще под воздействием этой гадости? Сколько же я проспал? Марлена, ну что ты молчишь? – затеребил он застывшую девушку.

Марлена подняла голову и, пристально всматриваясь в любимое лицо, спросила медленно и тихо:

- Дилан, откуда тебе известно, что препарат, который я стабилизирую, это лишающая воли сыворотка? Ни я, ни лерр Эшенрих ни разу этого не произносили.

Дилан моргнул, откинулся на спинку дивана.

- Нуууу, - пробормотал он, - именно так я ощутил его воздействие…

Он наклонился вперед и вынул Марлену из кресла, усадил к себе на колени и, зарываясь лицом в ее волосы, еле слышно шепнул: - Объясню потом, здесь может быть прослушка.

Губы и язык Дилана касались, лаская, ее шеи, но Марлена не чувствовала ничего, кроме щекотки. Она лихорадочно соображала, как теперь быть. Что за домом следят, ей стало понятно еще после слов лерра Эшенриха о ее ночных сменах, а вот о возможности прослушки она не подумала совсем.

Дилан гладил ее волосы, плечи, ловкие пальцы его уже справились с застежкой на груди и проскользнули под кружевную вставку.

Марлена извернулась и вскочила на ноги.

- Идем!

- Куда? – удивился Дилан. - Разве здесь плохо?

- В мою комнату! – решительно сказала Марлена.

- Ты уверена?

- Идем же, – она потянула Дилана за руку. – Только тихо. Лерра Лотта спит чутко.

Держась за руки, они выскользнули из гостиной, прокрались по темному коридору в самый конец его, где Марлена толкнула свою дверь, втащила Дилана и заперлась изнутри. Потом она зажгла настольную лампу и, не отпуская руки Дилана, подвела его к окну, шепнула:

- Обними меня! - и сама потянулась к его губам.

Пусть она и чувствовала себя как на сцене, обнимаясь перед незашторенным окном, поцелуй получился почти настоящим, благодаря Дилану, конечно, которого нарочитая постановочность эпизода нисколько не смутила, хотя он и шепнул насмешливо, куснув Марлену за мочку уха: «Ты меня компрометируешь!»

- Задвинь, пожалуйста, шторы, - попросила Марлена.

Пока Дилан выполнял порученное, она вынула из шкатулки медальон и зажала его в кулаке. А потом потушила лампу и попросила:

- Обними меня крепко-крепко!

Сама прижалась как можно теснее и, как только почувствовала, что руки Дилана сомкнулись на ее талии, активировала амулет.

Портальный тоннель натянулся вибрирующей струной. Засвистел с подвыванием вызванный переносом ветер. Но не догнал, тоннель схлопнулся раньше, оставив запах озона и ощущение нетвердости пола под ногами.

Здесь тоже было темно, но света