Сбежавшая невеста дракона - Аида Византийская

Я аж передернулась при мысли, чего она может хотеть от него. Вот уж не ожидала от Мортона любви к пожилым тетушкам.

- Давайте, Лискер, обойдемся рыбой, без инчиков.

- Хорошо, госпожа. Отличный выбор. Присаживайтесь за столик, я скоро все принесу. Пить будете бражку или воду?

- Воды, - быстро отвечаю. Кто их знает, из чего они тут брагу делают.

Пока мужчина нес заказ, я разглядывала местную публику. Меня не покидало ощущение, что я на съемках какого-то кино, а это все декорации вокруг меня.

Кто-то горланил песни, некоторые тискали несчастных женщин, где-то вдалеке разгорался скандал с битьем кружек о стену. И все это под непрекращающиеся песни и танцы.

Дурдом.

Мне принесли большую деревянную тарелку и металлические приборы. У них тут, смотрю, древесина прямо в ходу. А мыть вы эту тарелку от жира, потом как будете?

Передо мной лежала тощая тушка рыбы, поверх неизвестной крупы, похожей на наш булгур.

С трудом заставила себя это попробовать. Безвкусная масса с горькой рыбой. Кажется, сегодня я останусь голодной. Поковырявшись в тарелке, решила все-таки съесть гарнир, мало ли, когда еще удастся поесть.

За трапезой незаметно прошло минут двадцать, и со спины раздался голос:

- А вот и я, - на соседний стул запрыгнул Мортон, - а чего рыбу не съела? Деликатес же.

- Тебе оставила, - съязвила я, - Угощайся.

Протягиваю ему за хвост эту обитательницу местных водоемов. Вжих, незаметное движение пастью и в моих руках ничего не осталось.

- Как прошли переговоры?

- Все, отлично! – дожевывая, проговорил Мортон, - Я смог договориться. На неделю ты останешься здесь. Поживешь на втором этаже. Жаннэт мне должна за одно дельце, вот сейчас и выплатит долг, приютив тебя.

- А потом? Ты можешь вернуть меня обратно? Ты обещал, что мы поговорим.

- Лиля, у меня совсем нет времени, но мы поговорим с тобой. Позже. Сейчас пойдем спать в твою комнату, а с утра я весь в твоем распоряжении перед отъездом.

- Почему не сейчас? Ты меня тоже пойми, я нахожусь в эмоционально-подвешенном состоянии. Я не знаю, что будет завтра, послезавтра, через неделю! – начала распаляться я, - Я в вашем мире никто. У меня ни документов, ни дома.

- Я тебя понимаю, - посмотрел мне в глаза волк, - но на ближайшую неделю ты имеешь дом здесь. Тебя никто отсюда не выгонит и не заставит работать. Живи и отдыхай, пока я не вернусь. Гуляй по городу, но не выходи за забор. Я оставлю тебе немного денег, этой суммы хватит до моего возвращения.

- А куда ты собрался?

- Выполнять свое задание, с которым прибыл в ваш мир. Без него я не имею право возвращаться раньше срока.

- Что за задание?

- Не могу тебе пока сказать.

Я нахохлилась. Очень не хочется оставаться здесь одной. В этот момент к нам величаво подплыла Жаннэт.

- Доброй ночи, - сказала я ей. Все-таки жить под одной крышей целую неделю. Надо проявить вежливость.

- Здравствуй, - свысока ответила она, пристально разглядывая мою одежду и обувь.

- Жаннэт, это Лилия. Лиля, это Жаннэт, - познакомил нас Мортон.

- Приятно познакомиться, - произношу.

- Да, да, мне тоже, - отмахивается от меня дама. Ой, чую, дружбы не получится, - Мортон, вам приготовили комнату, можете идти.

Комнату?! Да это кладовка, в которой семейство мышей не поместиться. Помещение полтора на полтора метра, куда ни кровать, ни матрас не влезут. На полу лежала скатка из одеяла и подушки. Еще в стороне прямо на грязном полу валялся маленький коврик. Видимо для Мортона в волчьем обличии.

- Жаннэт, твоя щедрость не знает границ. Спасибо! – поблагодарил волк без капли иронии в голосе.

Мы зашли в комнату, за нами закрылась дверь, и темнота проглотила все очертания. Однако музыка и крики с первого этажа были слышны так, словно я там нахожусь.

- Мортон, ты где?

- Да тут я, - недовольно ответил тот, и моментально стало светло.

Под потолком летал светящийся шарик.

- Что это? – восторженно спрашиваю.

- Магия, - довольно произносит волк, и начинает зевать, демонстрируя все свои клыки.

- Здорово! А можешь еще магически почистить комнату от грязи и расширить ее?

- Могу прибрать, но не расширить, - в эту же секунду волк что-то произнес и комната немного преобразилась. Со стен исчезли грязные подтеки и плесень. Многолетний слой пыли тоже растворился.

- Как же замечательно. Почему у нас нет такой магии?

- Потому что очень давно, на верховном собрании, старейшины вашего мира решили отречься от любой магии и ее носителей.

- Как интересно. Расскажешь подробнее?

- Завтра, - снова зевнул Мортон, - помни, ты живешь здесь на правах гостьи неделю. Никуда не уходишь, ждешь меня.

- Я поняла, - киваю и расстилаю одеяло вместо матраса. Мортон уже лежал на коврике и посапывал.

Противно спать на чьем-то белье, да еще и в борделе! Но на вид одеяло и подушка чистые, так что рискнем. Надеюсь, на утро я не покроюсь сыпью, и меня не посетит чесотка. Я легла, и мои ноги даже полностью не поместились, пришлось поджимать их, сгибая в коленках.

-  А теперь спи, - приказал Мортон, - До самого утра.

Я хотела было возразить, что во мне полно энергии и спать я пока не хочу, но мои глаза стали против воли закрываться. После чего я уснула.

Утро встретило меня женскими криками и звуком бьющейся посуды. Ага, значит не все тарелки деревянные!

Я осмотрелась вокруг в этой каморке, Мортона не было на коврике. Вместо него лежал свернутый лист и маленький мешочек.

Протянула руку, чтобы посмотреть, что это такое и раскрыла послание.

В нем было всего пару строк:

«Лилия, я скоро вернусь. Возможно, раньше, чем через неделю. Никуда из города не уходи. С любыми вопросами обращайся к Жаннэт. Ты здесь гостья и ничего не бойся. Мортон»

Ну, волчара!

Я стояла на кухне и мурлыкала себе под нос незатейливую песенку. Помните, я задавалась вопросом, как здесь моют деревянную посуду? Вот вам и нашелся ответ – никак. Стряхивают остатки еды линялой щеткой с редким ворсом невинно-убиенного животного. Чем я собственно сейчас и занимаюсь.

В этом борде… таверне я нахожусь уже больше двух недель. Мортон, как исчез, так и не объявлялся.

Первую неделю я спокойно себе жила, никого не трогала. Условия проживания в таверне были антисанитарными. Пища, скромно подаваемая  Лискером или Жаннэт, была отвратительной. Больше половины я не могла осилить, даже испытывая самый лютый голод.