Позор семьи - Татьяна Королева

Тут на меня снизошло озарение из разряда тех, которые посещают людей исключительно в экстремальных ситуациях, я опустила руку в карман джинсов — счастье, что я надела сегодня те же, что вчера! — вытащила визитку и торопливо набрала номер:

— Лидия Григорьевна? Это ваша… клиентка… Вероника Шеремет! Посоветуйте, пожалуйста, что мне делать, я сейчас в пятнадцатом отделении милиции…

Лида твердой рукой запихала мою голову глубоко под воду и вытащила, когда я была готова уже захлебнуться. Вытерла полотенцем так, что у меня от тряски искры из глаз разлетелись, и подвела к зеркалу:

— По-моему, нормально!

— Только непривычно как-то, — пролепетала я, разглядывая собственный скальп, просвечивающий сквозь волосы платинового цвета.

— Все равно другой краски у меня нет, считай это форс-мажорными обстоятельствами!

Стальная леди прибыла в застенок за расчетное время кареты «скорой помощи», построила моих милицейских обидчиков вдоль стен, как перед расстрелом, зато моей истории поверила сразу, но велела в дальнейшей жизни на родине избегать крупных сумм наличности и дорогого мобильника.

— Отец утром так на меня орал, — пожаловалась я, утирая крупную слезинку, — не представляю, что он со мной сделает, когда узнает про телефон и милицию…

— Ты скажи, что была в парикмахерской, а телефон потеряла! — дальновидно посоветовала Лида.

— Думаете, папа мне поверит?

Леди-киллер снисходительно улыбнулась:

— Ника, я твоего папу лично не знаю — не закрывала, я вообще в вашем городе живу недавно. Но по жизни таких, как твой отец, посадила де-сят-ки! Они баб за людей не считают и про парикмахерскую верят безоговорочно.

В итоге я жду, когда приедет такси, и любуюсь новым цветом волос в помпезном зеркале своей спасительницы.

Всего-то час ночи.

Самое время для загостившейся Золушки вернуться под отчий кров.

Но встречали меня вовсе не располневшие мыши-полевки в расшитых волшебных ливреях, и даже не суровая мачеха, а расширенный педсовет вполне солидного состава.

Отец и товарищ Славин не снимали деловых костюмов, прямо в галстуках нервничали за массивным обеденным столом, по поверхности которого очень удобно барабанить пальцами или переставлять классическую бутылку виски с тяжелыми стаканами. А крестный стащил пиджак и огорчался, полулежа на мягком турецком диванчике, пристроив бокал на резном подлокотнике.

Мое эффектное появление все трое встретили осуждающим молчанием.

— Где ты была? Мы тебя уже обыскались! — наконец сурово изрек отец.

Я легкомысленно повела рукой по еще влажной прическе:

— У парикмахерши сидела…

— Мы переживали, уже сводку по дорожным происшествиям запросили! — посетовал отставной товарищ Славин.

— Вы бы еще сводку по задержанным милицией запросили! — Я виновато улыбнулась.

— Ника, это не смешно! Ты что, разучилась пользоваться телефоном?

— Нет! Просто он потерялся. Выпал, наверное, — и продемонстрировала разорванную в сегодняшних баталиях сумку. — Вернусь в Лондон и сразу отнесу к реставратору — такую сумку обязательно нужно спасти!

Папа был вынужден смириться с моей врожденной женской неполноценностью:

— Ладно, иди… — и добавил, когда я уже стала послушно мигрировать в сторону лестницы: — Как твой новый цвет волос называется?

У меня нет стальной силы воли, у меня даже железной нету, я не выдержала:

— Папа! Если мне нельзя самой выбрать страну проживания, нельзя выбрать, где и как отдыхать, нельзя выбрать работу — хоть цвет волос мне можно выбрать?

Я хлопнула ближайшей дверью так, что она снова открылась, и услышала, как удивленный отец просит «поддержки клуба»:

— Чего она? Мне даже понравилось…

— Ты, Гоша, тоже — перегибаешь с воспитанием! — устыдил родителя добросердечный Дим-Дим, — Дал бы денег девочке на новую сумку, на шубки-юбки… Что ж она у тебя зимой и летом, как солдат, в одних ботинках ходит?

— Дима, что мне, денег для нее жалко? Так она же никогда не просит!

Я поняла, что лучше не слушать дальше, а удалиться ко сну.

Сейчас скверный астрологический период — планета Меркурий движется по звездному небу ретроградно. Поэтому каждый мой новый день начинается еще хуже, чем закончился предшествующий. Я узнала об этом из радиогороскопа, пока машина торчала в бесконечных, мало подобающих провинции пробках. На работу я, естественно, опоздала и даже компьютер не успела включить, когда ко мне подбежал взвинченный шеф, схватил за локоть и поволок в переговорную, на ходу злобно прошипев:

— Сигаретчики приехали, а ты где-то ходишь! Как у них появился новый маркетинговый отчет и откуда возникли эти дикие цены?

Я отнеслась к вопросу как к риторическому.

Ну не объяснять же шефу в присутствии потенциальных заказчиков, что цены московские и почерпнуты на просторах интернета?

Я открыла двери переговорной и нырнула в густую смесь тиканья механических хронометров, ароматов дорогого кофе, вычурного одеколона, натуральной кожи и больших денег. Теперь я знаю, как пахнет успех!

При виде меня вышколенные жертвы корпоративных тренингов подскочили с кожаных кресел и остались стоять — из вежливости. В долгополых сюртучках модного дизайна, с основательно измазанными гелем волосами, они больше похожи на ушлых приказчиков или мелких купчиков, описанных в классических пьесах Островского, чем на метросексуалов из девичьих грез.

Тот, что повыше, объявил тоном опытного клубного диджея:

— Я глава департамента по работе с региональной сетью — Артемий Иваницын! — и протянул мне визитку вместо ладони, затем повысил голос еще на октаву: — А это — Платон Николаенко, вице-директор по развитию…

— По девелопменту и контроллингу, — уточнил молодой человек в роскошном однотонном галстуке — ровно на два тона темнее, чем у зависшего в середке Артемия.

Изъяснялся Егор с авантажным английским акцентом и периодически брал паузу на поиск подходящих русских слов, а не обнаружив оных, использовал английский оригинал. Отвратительная манера — я никогда так не делаю. Даже слово «яппи»[4]не применяю к соотечественникам. Ну какие они популярные? Молодые — это да. Егор максимум на пять лет меня старше! И уже занимает ключевую должность в респектабельной международной корпорации.