Украинский национализм на службе Западу - Вероника Крашенинникова

и даже бытовой жизни УССР. «С его приходом в 1963 году в кабинет первого секретаря ЦК КПУ сразу же стали выходить книги о казаках для детей — “Гомін, гомін по діброві” известного историка Владимира Голобуцкого и “В пошуках скарбів” Ивана Шаповала, популярно изложившего биографию самого известного “казаковеда” Дмитрия Яворницкого. Запорожцы становились модной темой. Украинские историки чувствовали, что “наверху” в Киеве их понимают». В 1965 г. с подачи Шелеста было выпушено постановление о переводе всего высшего образования на украинский язык. «Так, например, не без его ведома летом 1965 г. секретарь ЦК КПУ А. Скаба на совещании ректоров и секретарей парткомов высших учебных заведений УССР потребовал перевода высшего образования в республике на украинский язык. Стало модным в официальных выступлениях, в том числе на пленумах ЦК Компартии Украины и ее съездах, говорить по-украински»[117].

Но, главное, численность КПУ выросла почти на миллион человек преимущественно за счет этнических украинцев, что открывало им перспективы карьеры, в том числе руководящей работы. На основе этого у Шелеста стали появляться экономические идеи, схожие с теми идеями, которые озвучивали украинские вожди перед распадом СССР. Как зафиксировано в мемуарах А. И. Микояна, в 1965 г. на пленуме Политбюро разбиралось письмо Шелеста, который потребовал предоставить Украине право самостоятельно торговать с зарубежными партнерами в обход общесоюзного Министерства внешней торговли [118]. Это, по мнению «умеренных» украинских националистов, объединившихся вокруг Шелеста, должно было дать экономическую основу «автономному» (читай: сепаратистскому от Советского Союза) развитию Украины.

Петр Шелест, первый секретарь ЦК Компартии Украины (1963–1972), поддерживавший развитие национализма в украинской культуре и выступавший за экономический сепаратизм УССР.

Источник иллюстрации: мемуары П. Е. Шелеста [119]

Возрождение национализма готовилось исподволь, в недрах униатского духовенства, а затем их идеи подхватила украинская диссидентствующая интеллигенция. Здесь Петр Шелест и его приближённые словно действовали по завету главаря Львовского «провода» ОУН, говорившего: «Период борьбы с пистолетом и автоматом закончился. Настал другой период — период борьбы за молодежь, период врастания в советскую власть с целью её перерождения под большевистскими лозунгами… Наша цель — проникать на всевозможные посты, как можно больше быть в руководстве промышленностью, транспортом, образованием, в руководстве молодежью, прививать молодежи все национальное…»

После амнистии 1956 г. десятки тысяч украинских националистов не просто вернулись на Украину, но вошли в состав научных и государственных органов, стали духовными отцами для местной номенклатуры. К 20 тыс. украинских националистов, вернувшихся из заключения, следует добавить еще 50 тыс. бывших пособников. И все они не имели никаких ограничений в правах: ни на виды деятельности, ни на место проживания. Споры национализма были разбросаны широко на Украине и за ее пределами. Современные исследователи отмечают именно у украинских националистов стремление к созданию конспиративных сетей, наиболее дерзкий и непримиримый характер выступлений и побегов из ГУЛАГа, сочетавшийся с тотальным доносительством. Освобождённые из-под стражи националисты и уголовники со второй половины 1950-х гг. зачастую руководили хулиганскими выходками и расправами с милиционерами[120]. Тем самым они завоёвывали себе своеобразный авторитет у нонконформистской молодёжи и приучали ее к насильственной борьбе против советской власти, воспитывали свою смену.

Говоря о роли шовинистически ориентированной интеллигенции в развитии диссидентского движения, создательница московской «хельсинкской группы» Людмила Алексеева отмечала: «Первотолчок этому движению дали молодые украинские поэты, писатели, публицисты, художники». Возврат идейных националистов усилил сепаратистские настроения амнистированных бандеровцев, а связующим звеном между двумя этими группами был подпольный Украинский рабоче-крестьянский союз (Львов, 1959–1961). Повторяя идеи украинских националистов довоенного разлива, члены УРКС мечтали построить этнически однородную, сельскохозяйственную Украину. Отказывались от методов террора в борьбе с советской властью, они надеялись путем пропаганды национальных ценностей добиться выхода из состава СССР[121].

При Шелесте роль «национальных кадров» в управлении УССР стала главенствующей, и поддержанные КПУ украинские диссиденты стали «тараном», ломающим межнациональный мир в этой республике. Сложились в целом благоприятные условия для развития украинского языка, культуры, науки. В 1955 г. было создано Министерство высшего образования УССР, контролировавшее часть украинских вузов. Во второй половине 1950-х гг. стал выходить «Український історичний журнал», началась публикация фундаментальных трудов (разумеется, на мове) по истории и культуре Украины, где замалчивалась и нивелировалась роль советской власти. На территории Украинской ССР выходил журнал, поддерживаемый номенклатурой Компартии Украины, в котором принижалась роль советской власти в сохранении и развитии украинской культуры. Невероятно, но факт!

В Москве эта ситуация вызывала озабоченность, и в августе — сентябре 1965 г. в разных местах Украины почти одновременно арестовали более 20 украинских интеллигентов, в той или иной мере причастных к движению диссидентов-шестидесятников[122]. 18 июля 1970 г. генсек Л. И. Брежнев добился назначения на должность председателя КГБ при Совете министров Украинской ССР В. В. Федорчука, который сменил В. Ф. Никитченко — хорошего друга Шелеста. Новый начальник КГБ УССР был кадровым сотрудником государственной безопасности и хорошо себя зарекомендовал в борьбе с иностранными разведками. Началась разработка связей украинских диссидентов с заграничными структурами ОУН, были проведены чистки в среде культу-ры [123], а в мае 1972 г. Шелест ушел на пенсию.

Экстренными усилиями КГБ на некоторое время удалось заморозить центробежные тенденции украинского национализма. Украинские диссиденты ушли в подполье, но почва для переноса бандеровской идеологии была тщательно удобрена.

3.2. Кэтрин-Клэр Чумаченко: из культа «РУН-Виры» — в «первую леди» Украины

Наряду с глобальным Антибольшевистским блоком народов одной из самых мощных организаций украинских националистов в США во второй половине ХХ в. был Комитет украинского конгресса Америки (КУКА, Ukrainian Congress Committee of America, UCCA). Слово «конгресс» в названии никакого отношения к Конгрессу США не имеет и присутствует для придания статуса этой зонтичной организации. Он должен отстаивать интересы украинской диаспоры в США, а также «способствовать борьбе за независимость украинской нации».

Основанный в 1940 г. КУКА включил в себя 56 более мелких эмигрантско-националистических организаций. Наиболее важные из них — Украинский народный союз (УНС) и Организация державного вызволения Украины (ОДВУ), а также Организация обороны четырех свобод Украины, Союз вызволения Украины, Украинский национально-державный союз, Украинская гетманская организация Америки и др. УНС начал формироваться вокруг газеты «Свобода», созданной в 1893 г., а официально был создан в 1894 г. Союз был сосредоточен на ведении пропаганды культурного национализма и шовинизма. В первой половине 1960-х гг. УНС насчитывал около 82 тыс. человек, а его имущество оценивалось в 26 млн долларов. Другая важнейшая часть КУКА, Организация державного вызволения Украины, фактически была филиалом мельниковского крыла ОУН в США. Участники ОДВУ относят ее возникновение к 1929 г., а создателем называют