По ту сторону Псоу - Сергей Юрьевич Катканов

о том, когда был построен этот храм, и случайные туристы, приехавшие погреется на пляже и решившие «съездить на какую-нибудь экскурсию».

А великому императору было дело до Абхазии. Юстиниан открыл в Константинополе школу для абхазских мальчиков, восстановил разрушенный Себастополис (Сухум), по инициативе Юстиниана христианство было объявлено в Абхазии официальной религией. Император умел заботиться об окраинах, он понимал, что окраины – это рубежи, где происходит соприкосновение империи с враждебным миром. Будут крепки окраины – будет крепка империя.

Труды Юстиниана понапрасну не попали, абхазы оказались удивительно восприимчивы к христианству, приняв его, как свою родную религию. Святой Анастасий в середине VII века писал об Абхазии, как о стране «христолюбивых абазгов». А в VIII веке сформировалось и укрепилось Абхазское Православное Царство, наряду с другими великими царствами определявшее судьбы мира. В середине VIII века Абхазская Церковь получила право избирать и рукополагать своего католикоса собором местных епископов. Абхазия процветала, процветала и Дранда. В средние века здесь была кафедра абхазского архиепископа.

Когда сегодня мы заходим в этот «сельский храм» и поднимаем голову, взгляд просто тонет в высоких сводах, и душа замирает, впитывая гармонию идеальных линий. Это воистину имперский храм. Как контрастирует его грандиозность, его великая судьба с непритязательным и непримечательным настоящим. После литургии немногочисленные прихожане совершают крестный ход вокруг храма, мы присоединяемся. А хорошо всё-таки, что нас здесь не много, и абхазы преобладают. Некоторые слова молитв звучат на непонятном для нас языке. Это абхазский язык. Это язык древних «христолюбивых абазгов». Это отражение души великого христианского народа. Здесь живут и служат Богу «нерусские». Поневоле горько усмехнёшься.

Самые древние храмы Руси относятся к XII веку, и те можно пересчитать на пальцах одной руки. Абхазы приняли христианство на 4 века раньше русских, и когда процветало Абхазское царство, не было ещё и самого русского народа. Но сегодня Россия – самая большая в мире страна, а здесь – заброшенная провинция. Провинция уже неизвестно какой империи.

Впрочем… «Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря».

***

Мы едем дальше. Наш водитель Гурам виртуозно объезжает коров, которые чувствуют себя на проезжей части, как у себя в стойле. Абхазские коровы совершенно не боятся автомобилей. Вот одна такая бурёнка вышла на середину шоссе и разлеглась на тёплом асфальте, не обращая внимания на машины, которые свистят мимо неё на приличной скорости. Вот телёнок идёт вдоль дороги, лениво и равнодушно поглядывая на железные чудища. Телёнок неторопливо сворачивает прямо к нам под колёса, Гурам лихо его объезжает, мгновенно реагируя на его появление по нашему курсу. А вот сразу три коровы решили, судя по всему, полностью перекрыть движение: вышли на дорогу и смотрят на нас. Коровы, видимо, никак не могут понять, что делают на их коровьей дороге эти куда-то мчащиеся железяки. Но не похоже, что они на нас сердятся: проезжайте, раз уж вам так надо. И мы на них тоже не сердимся.

Всем известно, как любят ругаться водители за рулём, если кто-то из участников движения ведёт себя, по их мнению, неправильно. По поводу наглого поведения коров ни разу на моей памяти не выругался ни один абхазский водитель. Просто на здешних дорогах существует дополнительный фактор риска, и для вождения здесь требуются дополнительные навыки. Такова абхазская реальность и не более того.

Кто-то из пассажиров шутит: «У вас, прямо, как в Индии: коровы – священные животные». И я вспомнил о том, почему в Индии коровы стали священными животными. Когда во время неурожая крестьяне начинали голодать, у них возникал очень большой соблазн зарезать коров. Ведь это же так просто: чирк ножичком по горлу бурёнушке и нет никакого голода. Вот только потом вся деревня вымерла бы с полной неотвратимостью: там молочные продукты – основа жизни, и без коров – смерть. Простые люди бывают порою очень легкомысленны, они решают ту проблему, которая есть сегодня, не думая о том, что завтра эта проблема вернётся умноженной на десять. Как было убедить крестьян в том, что сохранив коровам жизнь, они имеют шанс с трудом, но выжить, а если начнут резать скотину, тогда точно всем конец? Коров объявили священным животным, утвердив незыблемое религиозное правило – говядину есть нельзя ни при каких обстоятельствах.

Мне кажется, что абхазское отношение к коровам в основе своей имеет те же причины. Коровы-кормилицы, без них не выжить, и не удивительно, что у них такие привилегии. Сердиться на этих животных – глупо и грешно, потому что они – источник жизни. И на дороге коровы главнее автомобилей, потому что без автомобиля можно жить, а без коровы – никак. Сыр в абхазских деревнях – один из основных видов питания.

Современному горожанину это трудно понять, его жизнь зависит от зарплаты, а не от коровы. Абхазы в среднем гораздо ближе к земле, и маленькие абхазские города гораздо ближе к деревням. Это общество более традиционно, патриархально, оно ближе к вечным ценностям. За этим многое стоит, и из этого многое следует.

***

Мы подъезжаем к Мокве. Это культовое место для каждого абхаза. М.Тарнава писал: «Моква, как Москва для России, была матерью для Абхазии». Огромный, величественный, пятинефный собор в селе Моква – невообразим и неописуем. Опять же думаю о том, что если бы такой храм находился в одном из самых знаменитых городов мира, его считали бы главной достопримечательностью этого города. А здесь всего лишь небольшое село, про которое мало кто знает.

В 1968 году отмечалось тысячелетие Моквского собора. Его возвёл в X веке царь Абхазии Леон III. Здесь похоронен последний владетельный князь Абхазии Михаил Чачба (Шервашидзе), его сын Георгий, многие абхазские военачальники. Между царём Леоном III, при котором звезда Абхазии сияла на весь мир, и князем Михаилом Чачба, при котором исчезли последние остатки абхазской государственности – вся история Абхазии.

Величественные своды Моквского собора сейчас совершенно лишены отделки, блеска и великолепия тут нет, но благодаря этому хорошо видна плинфа, из которой собор построен. Это даже лучше, блестящую отделку сегодня можно увидеть в любом супермаркете, а так ощутимо прикоснуться к седой древности у нас не много возможностей.

***

Наш экскурсовод Аслан с большим удовольствием показывает нам то, что не входит в программу экскурсии, он ведёт нас на поле за собором. Большое, ровное, гладко выкошенное поле, где по периметру стоят многочисленные маленькие домики – апацхи. Апацха – традиционное жилище абхаза, один только вид которого всегда приводил меня в содрогание. Плетённые из прутьев стены, кровля порою из соломы, а посредине очаг или просто место для костра, дым от которого уходит через отверстие в