Красавица и чудовище - Оливия Дрейк

– Так че ж, помогу вам собраться. Притащу ваше платье и горячей воды для умывания в гардеробную.

Спустив ноги с кровати, Белла поежилась: воздух был просто ледяным. Стоял уже конец мая, но в комнате все еще прятался ночной холод.

– Но я же буду работать на герцога, – вымолвила она. – Разве это не делает и меня служанкой?

– Че не знаю, то не знаю, мисс, – с сомнением проговорила Нэн. – Вы ж леди, и миссис Уитеридж велела мне вам прислуживать. – Нэн торопливо бросилась за стоявшими на полу туфельками. Наклонившись, чтобы надеть их на Беллу, она воскликнула: – Боже! Ваши ноги!

Белла поняла, что под ночной рубашкой горничная разглядела ее татуировки. Она быстро выбралась из постели, но подол ночной сорочки был чуть короток и не прикрывал рисунки.

Она опустила глаза и печально посмотрела на нарисованные краской символы, изображенные выше ее лодыжек.

– Боюсь, они довольно некрасивые. Эти рисунки выбила моя няня-иностранка, когда я в детстве гостила в Египте.

Глаза Нэн округлились, как блюдца, когда она еще раз оглядела татуировки.

– Ну и ну! И че, больно было? Она иголками пользовалась?

– Честно говоря, не помню. Я была тогда еще совсем маленькая.

– Ну и ну, – повторила Нэн, подавая Белле ее старую зеленую шаль. – Я прям не ожидала такое увидеть, честное слово. Но ваще-то, они красивые. Будто браслеты на лодыжках.

На сердце у Беллы стало теплее.

– Спасибо тебе за эти слова, – сказала она с улыбкой.

Нэн не улыбнулась в ответ, а ее медные брови обеспокоенно опустились.

– У мистера Хасани тоже есть такая отметина – на затылке. Но она меня пугает, ей-богу.

– А кто этот мистер Хасани?

– Камердинер хозяина. Он иностранец, из Египта. – Она огляделась по сторонам, словно у стен были уши, и продолжила, понизив голос: – Его рисунок похож на глаз… глаз, который наблюдает за тобой с его затылка.

По коже Беллы пробежали мурашки.

– Не говори глупостей! Никто не может видеть татуированным глазом.

– Как скажете, мисс, – поспешила согласиться Нэн, хотя ее явно не убедили слова Беллы.

Горничная опустилась на колени перед очагом, чтобы вычистить оттуда пепел, а Белла направилась в гардеробную, чтобы совершить утреннее омовение. Как интересно узнать, что у Эйлуина слуга из Египта. Она надеялась познакомиться с этим парнем и посмотреть на его татуировку, которая так пугает горничную. Сама она ни на мгновение не поверила, что рисунок имеет какие-то сверхъестественные свойства. Точно так же, как и ее татуировки не способны оградить ее от болезней, что Белле было известно. В конце концов, она не раз переносила какие-то мелкие заболевания.

Стоя возле умывальника, она плеснула воды себе в лицо и явственно вспомнила, как герцог объяснял ей значение этих символов. Он погладил их кончиками пальцев. И так низко склонил голову к ее ноге, что его теплое дыхание коснулось ее кожи. При одной мысли об этом что-то сжалось внизу ее живота.

Ни один мужчина никогда так не действовал на нее. Хотя, с другой стороны, ни один мужчина никогда не задирал ей юбки. Он был мужественен и сексуален и намеренно этим пользовался, чтобы ее запугать. Эйлуин украл ее кинжал, и это до сих пор приводило ее в ярость. Он – грубиян и деспот, и Белла с нетерпением ждала мгновения, когда он будет вынужден отдать папину часть сокровищ фараона.

Прошлой ночью, лежа в одиночестве в своей темной комнате, Белла долго ворочалась с боку на бок, вспоминая каждую деталь их встречи. Герцог Эйлуин был груб, туп и высокомерен. Он рычал, и кричал на нее, и метался взад-вперед по комнате, как зверь, хотя он и есть зверь.

Но она одержала над ним верх. И он даже этого не знает. А она бесстыдно лгала ему, чтобы заставить его нанять ее.

Вспоминая собственную ложь, Белла потянулась за полотенцем, чтобы вытереть лицо. Она никогда не встречалась с мистером Смитерсом. И даже если этот человек приехал за границу как торговец древностями, она этого не знала. Леди Милфорд научила ее, что сказать. По какой-то причине эта женщина пошла на многое, чтобы проложить Белле путь.

Нет, ее отцу.

Леди Милфорд призналась, что изначально приехала в оксфордский коттедж, чтобы рассказать о должности куратора папе. Белла до сих пор не понимала, почему. Неужели леди Милфорд хранила чувства к нему все эти годы? Если они были друзьями, почему папа никогда не говорил об этой женщине? Однако как бы там ни было, леди Милфорд совершила невероятный поступок. Возможно, это каким-то образом связано с чем-то вроде духа товарищества среди аристократов.

Вздохнув, Белла оставила попытки понять причуды знатных вельмож.

Но она не жалела, что обвела Эйлуина вокруг пальца. Ни на йоту. «Вернись в Оксфорд… – прошептал папа на смертном одре. – Обещай мне… Разыщи Эйлуина… Найди карту… Тебе принадлежит половина сокровищ фараона…»

Белла с трудом сглотнула. Теперь, когда она познакомилась с герцогом и своими глазами увидела, как он холоден и бездушен, у нее появилось большое подозрение, что именно он обманным путем лишил папу законной доли сокровищ фараона. Это придало ей еще больше решимости найти карту и доказать свою правоту.

Белла была слишком взволнована, чтобы позавтракать еще чем-то, кроме тоста и горячего шоколада, который Нэн принесла из кухни на серебряном подносе. К тому времени, когда позолоченные, богато украшенные часы на каминной полке пробили восемь, она была готова начать работу, хотя до назначенного времени оставался еще целый час.

Белла в последний раз посмотрелась в трюмо и покрутилась, чтобы разглядеть себя со всех сторон. Платье цвета морской волны, которое дала ей миссис Уитеридж, имело высокий вырез и длинные рукава. Отражение Беллы выглядело серьезным и деловитым, особенно с волосами, затянутыми в строгий пучок. Как там Эйлуин описал их цвет? Серо-коричневый.

Ну и бог с ним. Пусть даже так, это ей лишь на руку – так она легко добьется цели выглядеть обычной, ничем не примечательной, незаметной. Станет такой женщиной, которую никто не замечает. Сливаясь с фоном, она не будет привлекать к себе внимания, роясь в вещах Эйлуина.

Выйдя из гардеробной, Белла увидела Нэн, которая взбивала подушки на большой кровати под небесно-голубым балдахином.

– У его светлости есть библиотека? – поинтересовалась Белла. – Я хочу осмотреть ее перед началом работы. Если ты не против.

– Минуточку, мисс. В этом огромном доме легко заблудиться.

Они вышли из спальни, в дверях горничная пропустила Беллу вперед. Их шаги эхом отдавались в длинном увешанном пейзажами коридоре с мириадами закрытых дверей по обе стороны.

– Это все спальни? – спросила Белла, которую ошеломило это предположение. – Здесь спят слуги?

Нэн захихикала.