Ударная волна - Сергей Зверев

Китинг даже не счел нужным отвечать на столь явную глупость. Он прекрасно знал, что с серьезной техникой у русских полный порядок. Это магнитофонов, стиральных машин и прочей бытовой техники у них толком нет своей, а вот та же радиосвязь на высшем уровне. Конечно, вряд ли те корабли, которые недавно прошли мимо, оборудованы по последнему слову техники. Но, надо полагать, и не хуже, чем его собственное судно. Если не считать, конечно, тех новинок, которые приволок с собой Джонс.

– Узнает кто – оштрафуют нас и будут правы, – проворчал Китинг. – Такие вещи могут сказаться на безопасности судоходства.

Джонс хмыкнул, сильно сжал губы – было похоже, что он с трудом сдерживает смех.

– Могут, конечно. Но, надеюсь, не скажется. А насчет штрафа – не беспокойтесь. Не оштрафуют нас, это я вам на сто процентов гарантирую. Даже на сто пять.

Голос его звучал уверенно. Китингу это показалось странным – откуда бы такой уверенности взяться? Но спрашивать он больше ничего не стал – разговаривать с Джонсом ему было попросту неприятно.

Едва ноги Полундры коснулись земли, как к нему подскочили сразу три человека – как успели-то подойти так близко? Или в момент приземления истребителя были совсем рядом с полосой, наплевав на то, что это довольно опасно?

– Павлов?! – крикнул один из них, коренастый полковник, стараясь перекрыть гул еще не остановившихся двигателей самолета.

– Да, – кивнул Полундра.

– Скорее за мной! Времени почти не осталось!

Полундра повиновался – когда речь шла о жизни людей, которых он обязан защищать, про гордость он не вспоминал. Вряд ли этому мужику просто покричать приспичило. Полковник кинулся к стоявшей метрах в тридцати машине, остальные последовали за ним.

– Что такое со временем? – на бегу спросил Полундра.

– Эти говнюки выставили условие! Если не успеем, начнут наших убивать!

– Сколько у нас еще времени? – договаривал эту фразу Сергей уже в машине.

– Два часа с копейками до оговоренного срока.

– А добираться до корабля чистого времени сколько?

– Чуть больше часа. Наш командир последние два часа на ушах стоит. Хотел кого-то из наших послать, но Сорокин уперся, приказал по радио ждать тебя. Наш его чуть по матери не покрыл!

Серое здание, к которому двигалась машина, стремительно приближалось.

– Ясно, – сказал Полундра. – Значит, у нас около часа есть. Так, сейчас ведите ко мне быстро вашего особиста, врача и главного мастера по спецтехнике. И еще того парня из МЧС, который со мной пойдет. Он уже здесь?

Полковник секунду помедлил – он не привык, чтобы лейтенант так командовал. Но все же хватило ума вопросы субординации сейчас не решать. Да и не время отношения выяснять.

– Здесь, – сказал полковник вслух. – Вот, – он кивнул на рослого, коротко стриженного мужика, который уселся на переднее сиденье.

Тот повернул голову, улыбнулся.

– Владимир Бойко. Можно просто Вова, – пробасил он.

– Сергей Павлов. Можно просто Полундра, – отозвался «морской дьявол». Сергею понравилось, что на лице эмчеэсовца была хоть и вымученная, но улыбка. Парень ведь не может не понимать, на какой риск идет. Он, конечно, тоже не обычный штатский, но с террористами, надо полагать, дела до сих пор не имел. И все же нашел в себе силы не трястись, как овечий хвост. Молодец.

В этот момент машина остановилась. Полковник выскочил из нее, ринулся к двери здания. Через несколько секунд бега по коридорам они оказались в просторном зале, вдоль стен которого стояли какие-то приборы, сейфы, компьютеры.

– Порядок, Павлов здесь! – рявкнул полковник, рухнул на один из стульев и нажал какую-то кнопку. – Мосина и Шевцова срочно сюда! Срочно!

– Что нового известно? – спросил Полундра. Он поддерживал связь с землей во время полета, но последние часа полтора она была очень неустойчивой, толком, что ему говорили, разобрать не удавалось.

Ответил ему не полковник, а Бойко:

– Эти козлы передали, что у них случилось. Они, конечно, ни хрена в технике не разбираются, но зато я разбираюсь. Сказал им, куда посмотреть, какую цифру с какого экрана сообщить.

– И что?

– Плохо дело. Авария там у них серьезная. Произошел взрыв первого контура, там вода перегретая. Уж не знаю, почему произошла разгерметизация, но факт налицо. А обезвоженный реактор неуправляем, происходит пережог активной зоны…

– Парень, ты попроще объясни, мы не в университете, – поморщился Полундра.

– Эх… Как бы это попроще сказать… В общем, управлять реактором сейчас нельзя. Он предоставлен сам себе, понимаешь? И теперь он медленно, но верно разогревается. Если его не остановить, расплавятся защитная оболочка и перегородки, а при резком соприкосновении с водой произойдет взрыв. Ну, что дальше будет, ты себе, наверное, представляешь лучше меня.

– Это точно, – кивнул Полундра. – Ледокол разнесет на куски, а в придачу мы получим радиоактивный выброс, равный выбросу от нескольких атомных бомб.

Как раз когда Полундра договаривал последние слова, дверь открылась, и в зал вошли еще три человека. Один в белом халате, второй в штатском, а третьим был адмирал в форме.

– Ага, вы как раз об этом, – времени на приветствия и прочие формальности адмирал тратить не стал. – Хорошо! Так, Павлов, вот что зарубите себе на носу – мы не можем, мы просто не имеем права допустить взрыва! Это чревато для страны такими проблемами, которые никому из нас и в страшном сне не снились! Так что ваша основная задача – предотвратить взрыв.

– Адмирал Сорокин, – Полундра подчеркнул слово «адмирал», – сказал мне, что основная задача – это обезвредить террористов.

– Это – во вторую очередь. Так что если вам придет в голову героически погибнуть вместе с этими сукиными детьми и с заложниками, то лучше просто застрелитесь! Ясно?!

Полундре очень не нравился тон адмирала, но по сути он был прав. А что до интонаций – он адмирал, в конце концов, а не воспитательница из пансиона для благородных девиц. Поэтому он ответил коротко:

– Ясно.

Но адмирала это не удовлетворило. Правда, видя, что спорить с ним этот лейтенант, слава о строптивости которого давно обошла весь флот, не собирается, он сбавил тон.

– Если увидишь, что есть риск взрыва, делай все, чтобы его снизить до минимума. В общем, главное то, что будет делать Бойко. На решительные действия иди, только если будешь уверен, что взрыва не произойдет. Мне недавно звонили с самого верха и сказали – права на ошибку у нас просто нет. Так что если ты с ходу устроишь там перестрелку и он, – адмирал кивнул на эмчеэсовца, – погибнет, а потом произойдет взрыв, то это провал. Даже если ты всех террористов перебьешь при этом. И никакие прошлые заслуги не спасут ни тебя, ни Сорокина, ни меня.