Мытарь - Андрей Фролов

– Полагаю, ты не станешь возражать против моей идеи. – Андрей свернул с дороги, паркуясь рядом с железными скакунами. – Не знаю, как ты, а мне ноги размять не помешает. Смотри, Гонзо, тут есть даже свои оплоты цивилизации!

Крыс ничего не ответил, а джип мягко въехал на бетонную площадку, останавливаясь рядом с синим мотоциклом.

И эта машина, и вторая – черная, при ближайшем рассмотрении оказались щедро покрыты толстым слоем засохшей грязи. Выключив мотор, Андрей старательно не смотрел на напарника.

– Я также полагаю, тебе лучше остаться охранять машину. – Гонзо молча посмотрел на него, и Андрей готов был поклясться, что крыса презрительно сощурила глаза. – Я не долго... – И он быстро выскользнул из машины под пронизывающий ветер.

Мужичок с ноготок, борода слопоток, сел возле быка, вынул нож точеный, начал мясо порезывать, в чеснок помакивать, покушивать да похваливать

«Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». Русская народная сказка.

Над кафе-вагоном, выкрашенным в красно-коричневые цвета, виднелась короткая металлическая труба. Ветер подхватывал лениво выползающий из нее дымок и наполнял стоянку ароматными запахами жареного мяса.

Раскачивающийся на двух цепях ниже основной вывески «Не проскочи!» фанерный щит, если его удавалось разглядеть в перерывах между порывами ветра, пояснял, что в данном месте путник может отведать шашлыков, испить горячего кофе, заправить машину и много-много чего еще, от сувениров до холодного пива.

Андрей захлопнул дверцу джипа и поежился, с удовольствием ловя запахи мяса. Пожалуй, подумал он, стаканчик кофе не помешает. А то и перекусить, пока на дороге еще есть такие вот оазисы...

Он вынул из карманов перчатки и поспешно натянул, задумчиво рассматривая бурую корочку, насохшую на пальцах. Поскреб ногтем. Кровь. Пашкина. Сразу вспомнился Луна-парк, машины «скорой помощи», чувство вины и беспомощности. Безрезультатно поскоблив мягкую кожу, Андрей направился к вагону, на ходу приподнимая короткий ворот и доставая из кармана трубку. Сигнал, проложенный через системы автомобиля, отсюда еще должен был достать.

Набрав номер, Андрей вошел в кафе, встретившее его запахами горячей еды, теплом и тихой, ненавязчивой музыкой.

– Алло? Здравствуйте, Костин моя фамилия, из Управления… Да, совершенно верно. По поводу друга своего, да. Александр Денисович? Добрый день, это Андрей. Да. Как там... Перевезли уже. В Городок, да? Отлично! Там все в порядке, да? Говорить начал? Нет, я...

Андрей внезапно осекся, как вкопанный остановившись на пороге с телефоном в руке. Вся немногочисленная публика кафе, а это бармен (он же, видимо, и хозяин) – тучный мужчина лет сорока пяти за стойкой, водитель грузовика – бородатый пожилой фермер, доедающий пельмени за столиком в дальнем углу, и два мотоциклиста, дюжие парни, затянутые в авиационную кожу, у стойки потягивающие пиво, молча и внимательно рассматривали Андрея.

Тот быстро пробежался взглядом по четырем парам бесцветных глаз, что-то сконфуженно и невнятно пробормотал доктору и быстро, насколько было возможно, спрятал телефон. Больший эффект, пожалуй, в этом заведении могло бы вызвать только появление пары-тройки смертельно пьяных марсиан, требующих прямой звездолет до дома либо еще одну ноль семь «Смирновки».

Тишина, опустившаяся на кафе и нарушаемая только негромкими звуками музыки, висела еще с полминуты. Сюткин тихо и печально просил для чего-то одну ночь и один день, а там, мол, все сама поймешь, при этом старинная запись отчаянно шипела. Андрей натянуто улыбнулся, кашлянул и неестественно медленно прошел к стойке. Фермер вернулся к трапезе, лишь бросив единственный, но очень многозначительный взгляд на вычищенные сапоги Андрея, а мотоциклисты продолжили тихую беседу.

Андрей облокотился о стойку, старательно изучая меню. Бармен тактично ждал, бессмысленно передвигая стоящие под стойкой бутылки. Мотоциклисты замолчали, отошли в глубь зала и уселись за один из столиков.

– Кофе, пожалуйста. – Андрей взглянул на бармена. Тот, избегая его взгляда и пряча глаза в пол, принялся исполнять просьбу. Над стойкой поплыл синтетический запах растворимого кофе. – И, – Андрей перевел взгляд на аппетитно румянившиеся в жестяном камине шпажки с мясом, – консервированную пиццу...

В последний момент нечто, отдаленно напоминающее благоразумие, заставило его отказаться от шашлыка. Откуда тут вообще мясо?

– Два губля, согок копеек, – пробормотал бармен, выкладывая на стойку пластиковый пакет пиццы и придвигая к нему дымящийся одноразовый стакан. Андрей изучающе взглянул на него и потянулся за кофе. Напиток приятно обжег губы. Он отпил, поставил стакан, снял перчатки и принялся открывать пакет.

– Кого жарим? – Андрей непринужденно кивнул на шашлыки, источающие удивительно вкусные ароматы.

– Козлятина, – настолько быстро и машинально ответил бармен, что у Андрея сперло дыхание. Небрежно, но чтобы было заметно Андрею, хозяин передвинул поближе широкий разделочный нож. Необходимо сменить тему, должно быть...

– И как идет торговля? Не проскакивают? – бодро поинтересовался он. Рыхлый здоровяк отвернулся к полкам, тиская в руках передник, засаленный и грязный.

– Да в общем-то помаленьку. – Похожий на переваренную картофелину – рассыпчатую и мягкую, хозяин забегаловки бросил мять фартук и принялся переворачивать шашлыки. – Спасибо, что заехали...

– Бизнес идет? – Андрей откусил холодную пиццу, не спуская глаз с бармена. Тот заколыхался, пожимая плечами:

– Да, с Божьей помощью... – И обернулся в зал, бросая осторожный взгляд на Андрея.

– Я слышал, пошаливают тут у вас, – наклонившись на стойку, доверительно и негромко сказал Андрей, – неспокойно вроде, да и людям житья нет...

Бармен повернулся к нему, изображая на широком лице вымученную улыбку.

– Да что вы, все у нас тут ногмально... не хуже, чему дгугих, вы уж повегьте. – Андрей отложил недоеденную пиццу, взял стакан с кофе и полуобернулся в зал, успев ухватить поспешно спрятанные взгляды мотоциклистов. Изучающие, любопытные. Жадные.

Парни словно по команде встали, двумя глотками приканчивая пиво, поставили бутылки на стол и направились к выходу. Андрей снова повернулся к бармену, нервно обтиравшему фартуком покрывшийся испариной лоб.

– Местные? – осторожно поинтересовался Андрей, кивая головой в сторону мотоциклистов. Бармен дернул губой:

– Да чегт их знает... Тут вообще много кто заезжает, этих тоже пагу газ видел... – Андрей прищурился, внимательно глядя в водянисто-мутные, словно нечищеные аквариумы, глаза хозяина.

Бармен врал. Врал неумело, безбожно и некрасиво. За все три года сотрудничества и взаимопонимания с местными группировками он так и не научился правильно врать заезжим водителям. За что был неоднократно избиваем.

Он отлично знал и Чокнутого, рослого парня двадцати лет, владеющего ножом, словно Рафаэль кистью, и его ненормального друга Санька, насильника и мясника. Он отлично знал, на чем бандиты перемещаются по местным дорогам, какие к их мотоциклам нужны запчасти, сколько человек в банде и когда нужно платить.