Мой плохой - Юлия Гетта

– Почему не спишь? – поинтересовался едва слышно из-за шума дождя за его спиной.

Потоки воды безжалостно молотили по крыше террасы, стекая вниз тонкими струйками.

Настя отмерла и на негнущихся ногах приблизилась к мужчине. Каримов тут же выбросил наполовину скуренную сигарету за парапет. Этот жест не ушёл от девушки, и в груди разлилось приятное тепло. Он защищает её от вредного дыма. Скорее всего, неосознанно, но всё же... Это её Саша.

Настя сделала еще шаг, жадно вглядываясь в его лицо. Нахмурилась – возле брови багровела свежая ссадина.

– Иди в дом. Холодно, – произнёс он, сухим тоном возвращая в реальность.

Она и сама не заметила, как её знобит. Кожа рук покрылась мурашками – на террасе действительно было прохладно. Но девушка отрицательно покачала головой.

– Мне не холодно.

– Лучше иди в дом, Настя, – устало повторил Саша.

Она снова упрямо покачала головой, при этом мелко сотрясаясь от дрожи.

– Хочу немного подышать свежим воздухом.

Каримов ничего не ответил. Вместо этого расстегнул молнию на своей толстовке, стянул её с себя и накинул девушке на плечи, оставшись в одной футболке.

Настя подняла на него взгляд, чувствуя, как до слёз щемит в груди от этой заботы. Такое уже совершенно точно не может быть неосознанным.

– Я не верю тебе, – тихо произнесла она, вдевая руки в рукава и укутываясь в теплую мягкую ткань, приятно обволакивающую его запахом.

– Ты о чем?

– Я не верю, что тебе нет до меня дела. Что тебе наплевать.

Саша мрачно усмехнулся, после чего медленно и шумно втянул воздух через нос, впиваясь в Настю проницательным взглядом.

– Тот Саша, которого ты знала, его давно нет.

– Ну и что, – одними губами прошептала девушка, чувствуя, как горлу подкатывает ком.

– Я другой человек, Настя.

– Ну и что, – упрямо повторила она.

– Ты знаешь, сколько крови на моих руках? – Каримов показательно вскинул вверх ладони со сбитыми в кровь костяшками пальцев. – Хотя, наверное, догадываешься. Раз решила, что я собираюсь убить твоего ребёнка.

Настя с досадой выдохнула и опустила взгляд.

– Я просто… была напугана, – покачала она головой.

– Иди спать.

– Нет.

– Хорошо. Если хочешь мерзнуть, оставайся здесь, – равнодушно произнёс он, оттолкнувшись рукой от перил, и обошёл девушку с намерением покинуть террасу.

Но в последний момент Настя вцепилась в его запястье и отчаянно заглянула в глаза:

– Пожалуйста, не уходи! – с немой мольбой попросила она. – Поговори со мной. Прошу тебя.

Вместо ответа, он так выразительно посмотрел на то место, где Настины пальцы впивались в его запястье, словно девушка сделала что-то недопустимое.

Смутившись, Настя тут же отдернула ладонь.

– Что ты хочешь от меня услышать? – резко поинтересовался он.

– Я не знаю. Что-нибудь. Что даст мне точку опоры.

– Твоя точка опоры сейчас в каком-нибудь Монте-Карло просаживает наворованное бабло. Думать надо было, прежде чем ноги перед очередной мразью раздвигать.

Лицо девушки исказилось, как от пощечины. Стало так невыносимо больно... Просто до слез. За свою открытость, за ту искренность, с которой она обратилась к нему… Да и вообще за все, что ей пришлось пережить благодаря их проклятой встрече и никому не нужной любви!

– Каким отвратительным ты стал… – подрагивающим от обиды голосом процедила она, с презрением глядя в ледяные серые глаза. – Как же я тебя ненавижу!

Тонкая рука сама собой взметнулась вверх в намерении ударить побольнее, но Каримов молниеносным движением перехватил её. Заломил за спину, и тесно прижал девушку к себе. Настя с отчаянным стоном рванулась в сторону, но объятия лишь сделались крепче, и вдруг... она ощутила, как его трясёт.

Замерз? Но почему тогда такой горячий?

Это не от холода. Не до такой степени на улице холодно. Чтобы до дрожи. Но её и саму трясло.

Заломленная за спину рука жалобно заныла, и Настя всхлипнула, утыкаясь носом в мужскую грудь.

– Отпусти, мне больно, – попросила она севшим голосом.

Хватка на запястье ослабла, выпуская руку на свободу, но Каримов и не думал отстраняться. Его руки беспорядочно заскользили по телу девушки, неделикатно ощупывая, сжимая в самых разных местах.

У Насти перехватило дыхание, и сердце, как сумасшедшее замолотило в груди. Вцепившись подрагивающими пальцами в его рубашку, она пыталась дышать, пока он жадно втягивал запах её волос, уткнувшись носом в висок.

Невесомое прикосновение губ к скуле заставило вздрогнуть, и по спине пронеслась волна горячих мурашек. Мужские пальцы сомкнулись на её подбородке, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза.

Девушка оказалась абсолютно беззащитной перед ним. Она не могла сопротивляться, не могла даже сыграть сопротивление. Потому что осознала вдруг, что любила его в эту минуту ничуть не меньше, чем пять лет назад! И была настолько ошеломлена этим открытием, что все остальное показалось таким жалким, таким неважным...

Наверняка он увидел все это в её глазах. Потому что в следующую секунду жадно впился в её губы, сразу раздвигая их и вонзаясь горячим языком в рот, глубоко, неистово. Его ладонь сомкнулась в её волосах, Каримов тараном попёр на девушку, заставляя пятиться вплоть до самой стены, прижал к ней спиной. Рука с волос переместилась на шею, сомкнулась на ней, то сдавливая, то яростно поглаживая, другая рука с нажимом прошлась по талии, скользнула по бедру на ягодицу и стиснула её до легкой боли.

Из Настиной груди вырвался стон. Саша отстранился, посмотрел на неё каким-то пьяным взглядом, и принялся покрывать жалящими поцелуями шею, дернул футболку, нырнул под неё рукой, сжал грудь.

Настя откинула голову назад, жадно скользя ладошками по его крепкому телу, неосознанно отмечая, как оно изменилось, стало тверже, мощнее, обросло стальными мышцами. Добралась до шеи, нырнула пальцами в короткие волосы, остервенело поглаживая и лаская их. В голове всё плыло, она ничего не соображала в эти секунды.

И лишь когда мужчина яростно начал сдирать с неё спортивные брюки, девушка опомнилась.

Что она делает? Это все неправильно, так неправильно! Потом ведь будет намного хуже!..

Он похитил её. Угрожал ей. Они уже давно не те влюбленные подростки. Вполне возможно, что ему и правда плевать на неё.

– Саша… Подожди… – нервно выдохнула Настя, останавливая его руки и судорожно пытаясь вернуть свои брюки на место. – Стой, не надо… Прекрати! Да остановись же ты!

Последнюю фразу она буквально прокричала, чтобы заставить его отреагировать. Но он не реагировал. Вместо этого схватил её за волосы и закрыл рот поцелуем, под которым она обмякла и на время снова перестала сопротивляться. Руки, еще мгновение назад пытающиеся оттолкнуть, безвольно легли на его предплечья. Губы послушно пропускали в рот горячий язык, позволяя ему творить там все, что вздумается. Низ живота заполнился сладкой тяжестью, ноги стали ватными, едва удерживая на себе вес тела.