Вишенка в скале - Марго Воротникова

так можешь! ‒ после паузы выдавил он и обернулся к приятелю: ‒ Карен, ты видал?!

Тот не ответил: водник стоял согнувшись и с трудом переводил дыхание.

‒ Карен? Это что… ты устроил? Ну, землетрясение?

Кареглазый еле заметно кивнул.

‒ Братан, да ты крут! ‒ присвистнул Макс. ‒ Ты ведь на уроке только кусочек земли передвинул, а тут сразу такой прорыв! Марсель от зависти локти сгрызёт!

У Карена не было сил даже улыбнуться. Внутри всё пело от счастья и гордости, но тело еле слушалось, а потому парень протиснулся между Максом и стенкой, ухватился за подоконник, еле как перевалился по ту сторону окна и растянулся прямо на полу. Ищейки в лице Дэна и остальных как раз придвинули мебель и её обгорелые обломки к стенам, расчистив эту зону.

Рядом мягко приземлился Макс.

‒ Эй, Катюш, ты как? Коньки рано отбрасывать, сначала надо шокировать остальных! Сейчас, погоди, я поищу чего-нибудь, тут все шкафы в склянках. И знай: если мы подорвёмся, то из-за тебя!

Карен вяло что-то промычал в ответ. Налицо были все признаки магического истощения: общая слабость, тошнота и жажда, тусклые зрачки. Перед взором плясали светлые пятна. Но слух был в порядке, и, судя по звукам, Макс торопливо обшаривал шкафы.

Наконец в руку Карена ткнулась какая-то запылённая бутылка.

‒ Пей скорей. Странно, что ребята её не обнаружили, ‒ с какой-то подозрительной интонацией сказал друг, но вдумываться Карену было лень: в горло потекла долгожданная жидкость.

Рот тут же обожгло, Карен приподнялся на локте и закашлялся, капли чего-то алкогольного потекли на пол.

‒ Эй, ты чего! Это вроде даже коллекционный! ‒ возмутился Макс.

‒ Кто коллекционный? ‒ хрипло спросил Карен и мрачно уставился на товарища.

‒ Ром!

Карен с тихим стоном сполз обратно на пол. Ром! И как он додумался подсунуть ему ром?!

Хотя легче стало, это правда…

Кареглазый снова принял сидячее положение и уставился на бутылку. Тошнота уже отпустила, картинка перед глазами постепенно избавлялась от белёсых пятен. Карен хмыкнул и снова приложился к горлышку.

‒ Ну как? Полегче? ‒ поинтересовался Макс через несколько секунд.

Карен шумно выдохнул и кивнул, а затем протянул товарищу бутылку.

‒ Празднуем? ‒ лукаво улыбнулся тот и тоже отхлебнул. ‒ Уф, хорош! Портал-то будем искать?

‒ Да кому он сдался, ‒ послышался охрипший голос водника. ‒ К тому же мы не знаем, куда он приведёт и сможем ли мы вернуться.

Хмель брал быстро, но вместе с тем Карен с удивлением обнаружил, что резерв стремительно восполняется. Макс заметил то же вслух. Ребята не успели обсудить это открытие, как в уже слегка затуманенное сознание кареглазого пробрался логичный вопрос:

‒ Слушай, а в правилах академии разве не было сказано, что пить запрещено?

Макс глотнул ещё и задумчиво уставился в потолок. Кареглазый отобрал у него бутылку и продолжил мысль:

‒ Ну ты ведь… сам хвастался, что выучил устав?

Воздушник развёл руками, мол, хвастаться хвастался, а вспомнить не могу. Затем поднял вверх указательный палец:

‒ Эврика! Пойдём возьмём в библиотеке устав да проверим.

Карен посмотрел в окно. Небо над Скалой освещалось сине-зелёными звёздами ‒ стандартная расцветка для северных территорий империи.

‒ Звучит логично, пойдём, ‒ наконец кивнул он и, кряхтя, поднялся с пола.

Мир перед глазами подозрительно качнулся. Парень встряхнул головой и снова уставился перед собой. В зону видимости попал Призрак. Почему-то показалось, что смотрит он на хозяев неодобрительно.

‒ Мы не ак-логолики! ‒ оправдываясь, пробормотал Карен.

Котейка фыркнул в ответ и растворился в воздухе.

‒ Ну вот, теперь нас презирает кот, ‒ расстроился юноша.

‒ Катерина Батьковна, забей, имеем мы право отпраздновать победу над этими придурками? Считай, это наш трофей! ‒ Макс тоже пошатнулся.

‒ Не называй меня так, мы же договаривались: в академии только мужской… род? пол? Ой, ты поняла…

‒ Да нет же никого. Пойдём-ка лучше в библиотеку! Надо срочно восполнить пробел в знаниях.

Несмотря на ночное время, эта идея снова показалась товарищам здравой. Периодически прикладываясь к горлышку бутылки, они покинули башню и проскользнули через один из запасных выходов к полигонам. До библиотеки оставалось всего ничего. Хихикая от адреналина и нелепости собственного плана, студенты пробежали по сверкающей чёрной траве к нужному зданию и прижались к стене.

‒ А вот ты не думаешь, что ночью библиотека может быть закрыта? ‒ заплетающимся языком спросил Карен.

‒ Тогда зайдём с тылов! Знания не могут ждать до утра! ‒ и Макс указал бутылкой, как мечом, на неприметную дверь для персонала.

Карен и глазом не успел моргнуть, как мощная струя воздуха сшибла деревянную дверь с петель. Кареглазый возмущённо уставился на друга. Макс только пожал плечами и, пробормотав что-то вроде: «Ох уж этот ветер!» ‒ за локоть потащил товарища внутрь.

За дверью обнаружилась лестница, ступени вели и вверх, и вниз. И там, и там царила темнота: прикреплённые к стенам фонари не светили. Дверей, ведущих внутрь библиотеки, видно не было. Карен глотнул рома, который по мере опустошения бутылки становился всё вкуснее, и решительно указал вниз.

Спуск по лестнице в кромешной тьме давался нелегко. Передача друг другу бутылки легче его не делала. Но товарищи посчитали, что, раз пока неизвестно, запрещён ли алкоголь в академии, надо пользоваться ситуацией. И с каждым этажом шаги требовали всё больше сосредоточенности.

‒ Погоди, разве мы не слишком долго спускаемся? ‒ почесал нос Макс и попытался найти ответ в роме. Ром радостно проскользнул в живот и не ответил.

‒ Да Мрак его знает, я тут впервые. Но думал, что выйдем где-то на минус первом этаже… ‒ пробормотал Карен. ‒ И… кажется, это тупик. Прости, что позаимствовал твою ипостась Сусанина: обычно ты нас