Женаты против воли - Татьяна Серганова

Хватит навоевалась.

Очнулась я уже гораздо позже.

В своей комнате, в своей кровати. И рядом с мамой, которая сидела рядом в высоком кресле, не сводя с меня глаз. Судя по нездоровой бледности на лице и усталости во взгляде, сидела матушка не просто так, а приводила неразумную дочь в чувство, использовав значительную часть собственных сил.

Тут же проснулось вина.

— Добрый… — я мельком взглянула на окно и тут же сориентировалась, — вечер.

— Как себя чувствуешь? — спросила матушка обманчиво ласковым тоном, который не предвещал ничего хорошего.

— Спасибо, уже лучше. Можно мне воды?

В горле страшно пересохло, и я никак не могла отделаться от вкуса пепла на губах и горечи во рту, которые вновь и вновь возвращали меня назад к трещине.

Она подала стакан, который я быстро осушила и счастливо вздохнула.

«Так намного лучше!»

Снова покосилась на маму, не зная, с чего начать и с каких извинений. Да и нужны ли они сейчас?

Поэтому я решила немного потянуть время. Осторожно приподнялась и неловко поправила многочисленные подушки, сооружая небольшую горку. На нее-то я и облокотилась, готовясь встретить материнскую истерику. А в том, что она будет, сомнений уже не оставалось.

— Ну что? Довольна?

«Началось!»

— Мама…

— Ты хоть понимаешь, как рисковала, Айрин!

— Понимаю.

— Здесь этот… Хоторн и его свора.

Мама не произнесла, а будто выплюнула имя моего мужа.

— Знаю, я его видела, — тут же сообщила я.

Кажется, от этой информации стало только хуже.

— Видела? — просипела матушка и побледнела еще больше, отчего под глазами отчетливо выступили круги и некрасиво выделились складки у губ, добавляя ей десяток лишних лет. — Ты его видела? А он тебя?

— И он меня, но не переживай, все хорошо, — попыталась утешить ее я.

Но сделала это так неуклюже и неумело, что самой стало неприятно.

— Хорошо? Как это может быть хорошо? Айрин, ты хоть представляешь, что натворила?!

Голос матушки поднялся до таких высот, что я невольно вздрогнула и сморщилась от головной боли.

— Ничего я не натворила. Просто выполняла свой долг.

— Долг каждой девушки из рода Монрей — чтить традиции предков, выполнять наказы старших и не лезть туда, куда не просят! — произнесла она резко.

— Я не могла иначе. Трещина…

— Ее ликвидировали бы и без твоего участия, — оборвала меня матушка. — Своей выходкой ты загубила все.

— Ничего я не загубила, — пробормотала в ответ, потирая ноющие от боли виски. — Хоторн меня не узнал. Я в шлеме и доспехах, кроме того, там был Питер. Он помог. Так что Хоторн не знает, что это была я.

Радоваться матушка не спешила, лишь сильнее поджала губы:

— Ты в этом уверена?

— Да, для него я Кай Монрей.

— Кай? Ты представилась именем брата?

— Не я, Питер представил.

Она на мгновение задумалась.

— Что ж, может, это и к лучшему. Слава богам, мы находимся здесь под чужими именами, но все равно ты не должна была так рисковать, Айрин! И ради чего? Ради чего ты едва не перегорела и не уничтожила труды дяди?

— Я не дала трещинам стать больше, помешала тварям пробраться в наш мир.

По мне, уже это было немало. Если не для прощения, то для смягчения приговора, который читался в глазах матушки.

Я не ждала похвалы и одобрения, но заслужила хоть немного понимания. И не получила даже этого.

— Это не твоя обязанность! — резко заявила матушка.

— Это было наложение. Сразу пять трещин!

Я все еще не оставляла попыток достучаться до нее, объяснить, рассказать. Но все было бесполезно.

— Справились бы и без тебя.

— Справились, — я не стала отрицать. — Но жертв и разрушений было бы намного больше. Черное пламя уничтожило бы дома и спрятавшихся в них людей.

Но это не произвело на нее должного впечатления.

— Ты забыла наказ предков, Айрин? Нельзя спасти всех.

Я замолчала, раздумывая, что сказать. В голове не укладывалось, что моя любимая, добрая матушка могла так думать.

— Глава уже все знает.

— Уже? — переспросила я.

«Что ж, этого стоило ожидать».

— Он не доволен, — сообщила родительница, поднимаясь.

— Мы возвращаемся домой? — устало спросила у нее.

— Пока нет. Это может привлечь лишнее внимание. В Заморске сейчас слишком много чужаков. Мы не можем так рисковать. Глава велел переждать пару дней.

— Я поняла.

— И без приключений, Айрин. Ты и так натворила слишком много дел. Я распоряжусь, чтобы ужин принесли сюда. А теперь отдыхай.

— Да, матушка, — покорно кивнула я.

Поужинав, я снова легла и почти сразу уснула.

На следующее утро силы практически восстановились. Я встала с постели, умылась и уже собиралась спуститься к завтраку, как в комнату вбежала взволнованная матушка.

— Айрин! Он скоро будет здесь! — вскрикнула она, покраснев от волнения.

— Кто? — испуганно спросила я, чувствуя, как от тревоги и страха подкашиваются колени.

«Неужели Хоторн? Он все узнал и теперь…»

— Питер!

Матушка произнесла имя моего бывшего жениха с таким благоговением, словно он был императорской крови.

— И что?

Я ее восторгов не понимала и радоваться не спешила.

— Причешись, надо соорудить что-нибудь приличное из твоих волос. Переоденься и спускайся к нам! — велела она, разворачиваясь к двери.

— Ноя уже одета! — только и успела выкрикнуть я, прежде чем матушка убежала.

И тут же была удостоена нового критического взгляда.

— Это платье не подходит.

Я осмотрела свой наряд. Симпатично вышло. Лиловое платье с белыми оборками и низким вырезом. Может, не очень нарядное, зато удобное.

— Это еще почему? Нормальное платье.

— Надень то синее, с бабочками.

Нет, не готова я была сейчас вспоминать бабочек и тем более надевать что-то с ними. Уж очень свежими были воспоминания о фиолетово-черных созданиях с алыми глазами.

— Или нежно-голубое, с цветами, — предложила матушка и даже в ладоши захлопала. — Да, точно, голубое будет идеальным. Я немедленно пришлю к тебе служанку. Она поможет сделать прическу.