Прощайте, колибри, хочу к воробьям! - Екатерина Вильмонт

– Дурачок, она еще нескоро придет!

Посадил кота на диван, и тот как ни в чем не бывало продолжал умываться.

«Обалдеть!» – подумал Константин. Пельмени он слепил с самого утра, бульон для них сварил еще накануне. Собственно, к приходу гостьи все было готово. И он маялся, ничем не мог себя занять, что было ему категорически несвойственно. Черт знает что, наваждение какое-то… Но вот на часах уже три. Она, конечно, вполне может опоздать, не сразу найти… Но вдруг Пафнутий спрыгнул с дивана и, громко мяукая, понесся к дверям. И тут же раздался сигнал домофона. Ничего себе, значит, она еще на первом этаже, а он уже почуял… «Я ревную», – вдруг подумал Константин.

– Алло, Женя, вы?

– Я!

– Открываю! Двадцать первый этаж!

– Я помню!

Он приоткрыл дверь и хотел взять Пафнутия на руки, но тот сам выбежал на площадку. И пошел к лифтам, подрагивая хвостом. Константин только диву давался. И все-таки на всякий случай взял его на руки, а то мало ли, от избытка чувств удерет куда-нибудь, ищи его потом… Но вот двери лифта разошлись.

– Пафнутий! – воскликнула Женя и ткнулась носом в кота, а тот замурлыкал так громко, что, казалось, это слышит весь подъезд. – Можно, я его возьму?

– Берите! Здравствуйте, Женечка!

– Ой, простите, Костя, я…

– Ох, Женя, знали бы вы, как он вас ждал!

Я сказал, к нам придет Женя, а он кинулся к дверям еще за два часа до вашего прихода. И сейчас сразу почуял. Женя, да хватит вам с ним миловаться, идемте в квартиру!

Он осторожно взял Пафнутия. Тот, кажется, тяжело вздохнул.

– Это лучший кот во Вселенной! – заявила Женя, входя в квартиру. Когда дверь за ней закрылась, Константин спустил Пафнутия с рук.

– Ну вот, – слегка смущенно сказал он, – здравствуйте, Женечка!

– Привет! – улыбнулась она и протянула ему руку.

Он на секунду замешкался, а потом неловко поцеловал руку. Чуть ли не первый раз в жизни. Не практиковал он этого.

– Я вот тут принесла, вам и Пафнутию! Гостинцы!

– Какое славное и совсем забытое слово… Спасибо! О, это же его любимая игрушка! Как вы догадались?

– Я просто заехала к Саше.

– Надо же, не поленились… Ну, проходите, Женечка, нет-нет, туфли снимать не нужно. Вот, так мы и живем.

Квартира у него была очень красивая, невероятно светлая и просторная. Он с удовольствием мне все показывал. У него отличный вкус.

– А вот тут наше любимое с Пафнутием место.

Это была очень большая, очень светлая комната, несмотря на темные оконные рамы. А одна стена, от пола до потолка, была покрыта дивной красоты росписью.

– Боже, как красиво! Какие цвета, с ума сойти! Что это?

– Это? Это сделал один мой друг.

– Послушайте, Костя, он гений, этот ваш друг.

– Ну так уж и гений! – почему-то смутился Костя.

А я глаз не могла оторвать от этой красоты. Собственно, это была абстракция, лишь где-то проглядывали очертания каких-то экзотических птиц. И это буквально завораживало. Хотелось смотреть и смотреть. Я и смотрела не отрываясь. А вот проглянули цветы, что-то вроде фиалок…

– Женя! – окликнул меня Костя.

– Ох, простите, Костя, но это так здорово, просто чудо какое-то! Ой, а можно, я сфотографирую Пафнутия на фоне этой красоты?

– Все можно, но после обеда! Панно от вас никуда не убежит! И смотрите, Пафнутий ревнует!

В самом деле! Кот терся о мои ноги, требовал внимания.

Я взяла его на руки. Он прильнул ко мне.

– Все, Женя, мойте руки и за стол!

Стол был накрыт в просторной и очень элегантной кухне.

– У вас чудесная квартира! Кто ее обставлял?

– Я сам.

– Здорово!

– Женечка, что будете пить?

– Ну, к пельменям кроме водки ничего не годится.

– Умница.

На столе стояли красивые современные тарелки, миски с соленьями, горшочек со сметаной.

А Костя, надев смешной фартук с веселым поваренком, колдовал у плиты.

– Я кроме пельменей ничего не готовил.

– И это единственно правильный подход.

– Конечно, лучше съесть побольше пельменей! Имейте в виду, я варю их в бульоне, не как-нибудь!

– С ума сойти, я даже не знала, что так делают. Ох, у меня уже слюнки текут.

Между тем Пафнутий вскочил на стул и с весьма благонравным видом уселся, не сводя с меня глаз. Мне было так хорошо и уютно здесь, я сама себе удивлялась.

Наконец Костя поставил на стол большую миску с крышкой.

– Ну вот, Женечка, чем богаты…

Пельмени были выше всяких похвал. Маленькие, изящные, они буквально таяли во рту.

– Как вкусно! – простонала я. – Костя, это шедевр!

– А давайте выпьем, пока не наелись, а то на сытый желудок плохо пьется!

– Давайте! За ваш чудесный дом и за вас!

– Спасибо, – смутился он.

– А чего вы смущаетесь?

– Да нет, просто…

– А вы давно сюда переехали?

– Полгода уже.

– И как вам на такой высоте?

– Мне – замечательно!

– А вы не боитесь за Пафнутия?

– Я обезопасил все по максимуму. Можно вам еще положить?

– Нужно!

– Как приятно, когда женщина ест с таким удовольствием. А знаете, вы первая женщина, которую я пригласил на пельмени. Обычно я готовлю их для мужской компании.

– Это надо воспринимать как комплимент?

– Безусловно!

– А почему так?

– Да понимаете, я с одной девушкой… имел дело… позвал ее на пельмени, а она сказала: «Какой ужас! Мясо с тестом – это противоречит всем принципам раздельного питания». Ну я и заткнулся.

– Но, как я поняла, вы… имели дело не с одной девушкой?

Он рассмеялся:

– Конечно, нет! Но просто я решил не метать бисер. Приглашал их в кафе, пусть сами выбирают… Или пусть сами готовят.

– Ну и как, готовили?

– Бывало! Они же уверены, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

– А в вашем случае это не так?

– Абсолютно! Я ведь и сам недурно готовлю. А вы, Женя?

– Я? Нет, я умею кое-что, но не люблю. Не моя стихия.

Он очень пристально смотрел на меня, но мне не удавалось ничего прочесть в этих черных глазах. Вот у Фарика глаза тоже черные, но в них я легко читаю, а тут – нет.