Слепой. Теория лжи - Андрей Воронин

— Да там многим просто ради рекламы, бесплатно раздавали, — начала оправдываться Лара.

— Ну а ты вот эту целую упаковку за что купила? Небось батя твой деньги дал? Мамаша твоя хвалилась, говорила, что он тебе ни в чем не отказывает, бизнесмен хренов! — зло оскалился Митяев.

— Я эти таблетки, чтобы вы знали, не для себя, для дела купила! — с вызовом заявила Лара.

— Какого еще дела?! — хмыкнул Митяев. — Перепродать, что ли, вздумала? Так это другая статья! Это уж до старости на нарах париться будешь!

— Буду, буду, тихо вы… — попыталась успокоить его Лара.

— Я сам, вот этими собственными руками задушу гада! Кто эту дурь Димке моему подсунул! Найду и задушу! — в отчаянии выкрикнул Митяев.

— Зачем душить кого-то, — пожала плечами Лара, — у вас же пистолет есть.

— Правильно! — кивнул Митяев, проверяя кобуру. — Я его застрелю! Найду и застрелю! Только ты мне должна помочь! Без твоей помощи я не справлюсь! Ты должна узнать, кто подсунул моему Димке эту дурь!

— Да, хорошо, — с готовностью согласилась Лара и шепотом добавила: — Я уже…

— Что ты уже?! — покосившись на похрапывающую мать Лары, тоже шепотом переспросил Митяев.

— Я уже знаю одного, ну из тех, кто носит эти таблетки… — сообщила Лара.

— Едем! — изрядно покачнувшись, вскочил с места Митяев. — Едем! Я убью его! Говори, где он сейчас?!

— Нет, где он сейчас, я не знаю… — испугавшись, остановила его Лара. — Вы сядьте, послушайте.

— Если ты не знаешь, где он, но знаешь, кто он, мы с тобой поедем к нам в отделение и найдем! Мы найдем этого гада! — все больше накручивал себя Митяев.

— Я не знаю, где он сейчас, но я знаю, где он будет сегодня в одиннадцать вечера, — поспешила сказать Лара.

— И где, где будет в одиннадцать вечера тот, кто погубил моего сына, тот, кто отравил моего пацана?! — гаркнул Митяев, гаркнул так, что мама Лары вздрогнула и что-то забормотала.

— Тише, тише вы! — попросила Лара.

Митяев поднес палец к губам и сам себе прошипел:

— Тссс…

— Нам нужна машина, — сказала Лара. — Поедем в Люберцы. В одиннадцать Сморчок должен будет там получать новую партию дури.

— Сморчок? — переспросил Митяев.

— Ну да, я знаю только его кличку, или, как там его, погоняло…

— А фамилии не знаешь?

— Нет, — покачала головой Лара, — имени и фамилии не знаю. Но я его видела. И машину его видела… Джип серебристый.

— Негусто, — покачал головой Митяев. — Но мы поднимем все посты ГАИ, мы объявим план «Перехват»! Ты номера запомнила?

— Я их даже записала, — гордо сообщила Лара и покачала головой: — Если мама, конечно, ту бумажку не выбросила…

Она сбегала в свою комнату и притащила на кухню куртку. В верхнем кармане лежал обрывок бумажки с номером машины.

— Вот! — воскликнула Лара и добавила: — Только вы своим не говорите пока что… А то там у вас есть те, что их крышуют…

— Ладно! — сказал Митяев и забрал у нее бумажку с номером. — Ладно! Я сам сяду за руль милицейского «уазика»!

— Ну да! Еще в форме и с пистолетом! — покачала головой Лара.

— А что?! — не сразу понял Митяев.

— Мы же так их спугнем только, — объяснила Лара. — Нам туда неприметными надо ехать. Чтобы они не догадались…

— А, ну да, так лучше! — согласился Митяев.

— Вам надо в штатское переодеться, — продолжала учить его Лара. — Пистолет, конечно, возьмите. Но пока что нам главное — выследить их.

— Да! — решительно рявкнул Митяев. — Мы их выследим. А потом накроем!

— Но про наши планы никому пока что не говорите! А то их предупредить могут, — сказала Лара.

— Кто их может предупредить?

— Я же говорила. Кто-кто… кто-нибудь из ваших… — вздохнула Лара.

— Да… а как же машина… — задумался Митяев. — Мне же у кого-то придется машину брать…

— У вас же с Димоном машина есть. Ваш старенький «жигуль».

— Ну да, есть… — согласился Митяев. — Правильно! Он меня не подведет!

— Он-то вас, может, и не подведет, а вот вы его… — покачала головой Лара.

— В смысле?! — возмутился Митяев.

— В смысле… Вы идите сейчас к себе, отоспитесь. А часов в девять я к вам зайду, вы в штатское оденетесь, и мы поедем, — предложила Лара.

— Ну да, так будет правильней! — согласился Митяев.

— Только не проспите, — попросила Лара, помогая Митяеву подняться и надевая ему на голову фуражку.

— Да, проспать я могу… — покачал головой Митяев и добавил: — А я вот что, я дверь запирать не буду. Ты придешь и меня поднимешь.

— Хорошо, — кивнула Лара, провожая его до двери.

— Мы за Димку этим гадам отомстим! Так, что мало им не покажется! — выкрикнул Митяев.

Митяев замолк только тогда, когда вышел на лестничную площадку. Лара помогла ему отпереть дверь его квартиры, но дальше он пошел сам. Лара же вернулась к себе. Мама по-прежнему сидела на кухне и похрапывала, положив голову на сложенные не столе руки.

Лара решила ее не тревожить, только взяла со стола недопитую бутылку водки и со злостью вылила все, что там оставалось, в умывальник. Мама не была законченной алкоголичкой, но напивалась все чаще и чаще. Как она выражалась, «тоску гоняла».

Лара еще помнила, как они с отцом жили семьей. Правда, тогда была жива еще бабушка, папина мама, с которой родители и оставляли маленькую Лару, когда ездили за товаром. Когда они возвращались, в квартире появлялись огромные клетчатые сумки, но родителей по-прежнему дома не бывало. Они день-деньской пропадали на Черкизоне. Торговали шмотками, которые привозили из Турции или из других стран. Возвращались веселые, как теперь она понимает, пьяные. Отец подводил ее, совсем еще маленькую, к зеркалу и начинал сравнивать их носы, губы, глаза. Ему все время казалось, что она на него непохожа, что она не его дочка. Потом ездить за товаром стал только отец, а мать оставалась, чтобы торговать тем, что он привозил. Как раз в тот год, когда бабушка умерла, отец сошелся с какой-то богатой дамочкой. Теперь отец живет своей, богатой жизнью. А мама по-прежнему торгует. Но уже не шмотками, а овощами и фруктами. И пьет. И с этим, как давно поняла Лара, ничего не поделаешь. У отца-то все шло путем. Хоть он и прикладывался к бутылке, но и бизнесом занимался. Или это его нынешняя жена бизнесом занималась… Только детей она ему родить не смогла. Поэтому отец теперь, хоть и сомневался, его ли Лара дочка, но денег давал столько, сколько она просила. Но радости эти его деньги ей не приносили. Сначала шмотки покупала, потом по ночным кабакам начала тусоваться. Там и кокаин нюхать научилась. Для остроты ощущений колеса глотала. А иначе музыка уже не вставляла. Иначе не так было весело. Но колоться боялась. Она с детства уколов боялась. А Димон, кажись, пробовал. И кололся, и крокодил на себе проверял… Хотя говорят, от крокодила некоторые заживо гнить начинают.