Мифы и предания Древнего Рима - Дина Лазарчук

После пира разошлись троянцы, а Дидона до утра не могла уснуть: перед глазами стояло у нее лицо погибшего мужа. Утром позвала она сестру Анну просить совета.

«Статен троянец Эней, горьки его речи. О, ему одному уступила бы я, но ведь я обещала хранить верность тени мужа!»

Вздохнула Анна: «Не хотела бы я, чтобы всю жизнь провела ты в тоске, не вкусила радости брака, не имела детей. Подумай к тому же, у царства твоего много опасных соседей, а с таким мужем, как Эней, невиданная слава увенчает твое правление! Способ его задержать придумай: скажи ему, что в море шторма и опасно отправляться в путь».

Сдалась Дидона этим речам. Мучительная страсть снедала ей душу, раз за разом приглашала она троянцев во дворец, и вот однажды отправились Дидона и Эней на охоту. Вдруг разразилась гроза, и они укрылись в пещере. Там, желая не пустить Энея в Италию, свершила Юнона их союз. Молва о том, что принят благосклонно чужеземец на ложе Дидоны, вскоре облетела все окрестные царства. Царь Ярба, сын Юпитера, сватался раньше к Дидоне, и новость черную злобу разожгла в его сердце. Взмолился он божественному отцу, и тот к Энею послал легконогого Меркурия. Слетел Меркурий на ливийский берег и увидел Энея строящим твердыню Карфагена. Упрекнул он троянца, что забыл тот о воинской славе, о наследниках своих, которым должен добыть италийское царство.

Пейзаж с Союзом Дидоны и Энея. Художник Г. Дюге

Эней прощается с Дидоной в Карфагене. Художник К. Лоррен

Понял волю богов Эней, но мешкал: как сказать о том влюбленной Дидоне? Втайне велит Эней снаряжать корабли, чтобы лишь перед отплытием признаться царице, чтобы не остановили его женские слезы. Но любящим сердцем Дидона предугадала, что скоро покинет ее Эней.

В гневе и отчаянии выговаривает она Энею: «Неужто надеялся ты бросить меня незаметно? Ни любовь тебя не удержит, ни жестокая смерть, что меня ожидает? Не от меня ли бежишь к тем землям, что даже не видел? Все соседи против меня ополчились за то, что тебя предпочла им, а ты оставляешь не только меня, но и город мой на разграбление!»

Опустил Эней взор и так отвечал Дидоне: «Никогда не забуду я ни прекрасной царицы, ни помощи, нам оказанной в трудный час. Но все-таки ты не жена мне, да и я над своей судьбой не властен — боги велят мне в Италию плыть».

Закричала, как раненый зверь, Дидона: «Кого я пустила на ложе? Нет, ты не богини сын, тигрица кровожадная вскормила тебя в глухом лесу! Значит, боги нас разлучают, не ты? Что ж, поднимай паруса, я тебя не держу!» Обессилев, прервала свою речь Дидона и скрылась от света в царских покоях.

Безумие овладело Дидоной, хочет с жизнью покончить царица. Повелела она во дворе сложить огромный костер и водрузить на него оружие, одежду Энея и брачное ложе, которое с ним разделила. Якобы есть колдовство: если пламя поглотит вещи, вид один которых мучит царицу, из сердца удастся ей выжечь злую любовь к троянцу. Эней же последнюю ночь провел на корабле, и во сне предупредил его Меркурий, что будто б царица мысли лелеет задержать троянцев.

Затемно в море послал Эней корабли. С зарей вышла Дидона на башню и видит лишь ровный строй уплывающих парусов. Застонала Дидона, проклиная Энея, сбежала во двор, с костра не зажженного подхватила троянский меч и бросилась на острие. Хлынула кровь царицы на брачное ложе.

Смерть Дидоны. Художник Г. Ф. Фюгер

Горько рыдали служанки, расцарапав в кровь лицо, надрывалась несчастная Анна, мертвую грея в объятьях. Подожгла неутешная похоронный костер, и с палубы смотрел Эней на поднимавшийся дым, сердцем чуя недоброе.

Тотчас началась непогода, и вновь Энею пришлось отклониться с пути. Привел его ветер на Сицилию, в город троянца Акеста. Там в годовщину смерти Анхиза справил Эней по отцу пышную тризну, а после мужчины затеяли игры. Женщинам же Юнона затмила разум: причитают они, что больше не в силах бороздить моря, и чтоб остаться у Акеста всем несчастным скитальцев народом, следует сжечь корабли. Факелы мечут безумные, и горят паруса, и весла, и расписная обшивка. Юпитер же, видя пожар, дождь послал кораблям, но четыре успели сгореть. С тяжелым сердцем смотрел Эней, как догорают суда, но понимал, что устали его спутники, и тех, кто не в силах был двигаться дальше, принял решение он оставить в доме Акеста. Долго троянские воины прощались с родными, рвались в путь даже те, кому моря вид один казался ужасен.

Наконец со стойкими духом вышел в море Эней, но вскоре сон роковой сморил его верного кормчего. Тот вывалился за борт, но никто не проснулся, и корабль беспечный подплывал уже к скалам сирен. Неосторожных мореходов сладкой музыкой зазывают к себе сирены, но только разбиваются об утесы все корабли, и плоть очарованных пением сирены пожирают. Вот уже видно с палубы, как кости белеют на скалах, но, на счастье, проснулся Эней и отвел корабль от смерти.

В Кумы добрался Эней, чтобы в храме Феба получить предсказание вещей Сивиллы. В пещере ее усердно молился Фебу троянец, чтобы нагнать наконец ускользающий италийский берег. Дева-жрица пророчит Энею многие битвы и беды, но лишь губы кривит он: беды привычны ему. Хочет, чтобы вход она показала в царство мертвых: жаждет вновь повидаться с отцом потомок богов.

Так отвечала Сивилла: «Спуститься в обиталище мрачного Дита нетрудно, труднее вернуться на свет! Но если хочешь совершить ты безумный этот подвиг, в роще сорви золотой побег в дар Прозерпине, супруге Дита, и тебе откроются двери». Тут же две голубки, вестницы Венеры, указали Энею путь к золотому побегу. Рос он среди испарений у смрадного озера Аверн, устья рек преисподней. Обломил Эней золотую ветвь и вернулся к Сивилле.

У черной пещеры четырех тельцов принесли они в жертву, и задрожала земля. Смело устремилась Сивилла в открывшийся провал, следом, шаг в шаг, Эней с обнаженным мечом. Шли вслепую они по царству бесплотных теней, и страшные твари окружили толпой Энея и деву: здесь и гарпии, и Химера, и гидра Лернейская, и сторукий Бриарей. Для удара уже занес Эней меч, но напомнила дева, что это лишь тени чудовищ и одну пустоту свой меч героя раз режет.

Дальше привела дорога их к Ахеронту. Видят: стоит у челна грязный и мрачный Харон, перевозчик с седой бородой. На берегу толпятся тени тех, кто остался непогребенным: таким сто лет после смерти не пересечь Ахеронт. Крикнул Харон Энею: «Зачем ты явился с оружием? Живых на тот берег возить я не вправе. Я был не рад, когда взял на лодку Геракла: он Цербера, стража преисподней, схватил и связал.

Дельфийский оракул. Художник Дж. Кольер