Псы войны - Антон Первушин

– Ну и катись! – крикнул Роман, стиснув кулаки. – Крыса!

Спецкор «Бьярмскринглы» тяжело опустился в кресло.

– Крыса, – повторил он с горечью. – Все они крысы. Бегут с тонущего корабля.

– Я могу чем-нибудь помочь? – предупредительно спросил Дэвид.

Роман внимательно посмотрел на Хольца, в глазах спецкора что-то промелькнуло, но потом он махнул рукой:

– Мы уже проиграли. А проигрывать следует с достоинством. Если хотите, оставайтесь – ни вас, ни меня эти ублюдки не тронут. Им другое нужно…

Вдруг с площади донёсся нарастающий вой множества сирен.

– Что это? – встрепенулся Дэвид и пошёл к окну.

На площадь въезжала колонна, состоящая из милицейских автомобилей и крытых армейских грузовиков. Когда машины остановились, из них на асфальт полезли спецназовцы в бронежилетах и защитных шлемах, с автоматами Калашникова наперевес.

– А вот и маски-шоу пожаловали, – прокомментировал Роман, вставший у Хольца за спиной.

Один из спецназовцев – по всей видимости, командир – достал из автомобиля мегафон и приказал местным жителям очистить площадь. В случае неповиновения командир пообещал открыть огонь на поражение. Местные жители не возражали. Бритоголовый Роман, конечно же, прав в своих подозрениях: погромщики и власти были заодно, а значит, их действия дополняли друг друга, являясь частями общего плана.

После того, как группы местных жителей отошли к аптеке, спецназовцы расставили посты, выгрузили из машин секции ограждения, и вскоре здание издательско-типографского комплекса было полностью блокировано со стороны площади.

– Ловко у них получается, – признал Роман, в голосе его звучала тоска.

– Смотрите, – Хольц вытянул руку, – это, кажется, Рита?

И действительно через площадь, в обход грузовиков, тороплива шла Рита Лани.

– Блин горелый, – пробормотал Роман. – Её-то чего сюда принесло?

У ограждения Рита остановилась и заговорила с одним из спецназовцев. Тот покачал головой и отвернулся. Тогда Рита направилась к офицеру с мегафоном.

– У неё есть сотовый телефон? – волнуясь, спросил Дэвид. – Надо предупредить, сказать, чтобы уходила отсюда.

– А толку? – сказал Роман. – Она совершеннолетняя и не первый день в журналистике. Если пришла, значит, решила поучаствовать – теперь её и танком не прогонишь.

На объяснения с офицером девушка потратила минут пять. Наконец тому надоело препираться с настойчивой журналисткой, и он отдал распоряжение пропустить Риту внутрь здания. Дэвид побежал вниз по лестнице ей навстречу.

– Рита! – воскликнул он, едва завидев девушку. – Зачем же вы пришли? Здесь опасно!..

Лани посмотрела на него иронически.

– Не опаснее, чем в любом другом месте этого города, – заявила она с улыбкой. – Не переживайте, Дэвид, ещё ведь ничего не случилось. И, даст Бог, не случится.

Девушка взяла его под руку так уверенно, будто делала это всю жизнь, и они вдвоём пошли наверх.

– В приёмной выбили стёкла, – пожаловался Хольц.

– Я видела, – сообщила Лани.

– И всё равно пришли сюда? – поразился тележурналист.

– Да. А почему вас это удивляет?

– Вы отважная, – сказал Дэвид.

Рита остановилась, приподнялась на цыпочки и поцеловала репортёра в щёку. Судорожно вздохнув, Дэвид попытался обнять её, однако девушка сразу же высвободилась и побежала по лестнице.

Насупленный Роман ждал их в приёмной.

– Привет, – сказал он Рите. – Давно не виделись.

– Ты шефу звонил? – с порога спросила Лани.

– Звонил. Мост перекрыт. Застряли в пробке. Будут не раньше, чем через четыре часа. Типографских рабочих не пустили. Охранники, суки, сбежали. Так что, получается, мы остались втроём. Против придурков с ломами и спецназа с автоматами.

– Это очень плохо, – заявила Рита.

– Сам знаю.

– Майор Карташов сказал, что штурма не планируется, но через час здание будет взято под полный контроль спецназом МВД.

– Майор Карташов? Это он там распоряжается?

– Он.

– Ты ему объяснила, что у нас ещё неделя в запасе?

– Объяснила. Но у него приказ. Говорит, в связи с участившимися случаями хулиганства и вандализма, имеющими «протестную основу», принято решение о немедленном прекращении деятельности издательства.

– Тогда нам ничего не светит, – признал Роман. – Если сам Карташов говорит…

– А кто такой майор Карташов? – поинтересовался Дэвид.

– О! – Рита оглянулась на репортёра. – Это великий человек. Его в Алонце каждая собака знает. Командует отрядом специального назначения. Я всего лишь три дня назад у него очередное интервью брала.

– Поэтому он вас и пропустил?

– Наверное…

Роман заёрзал.

– Хватит попусту трепаться, – перебил он Риту. – У вас есть какие-нибудь конструктивные предложения? Или нам остаётся только вручить ключи Карташову?

– Позвони Брумману, – предложила вдруг Лани. – Пусть он лично пригрозит Колесничему, что если спецназ не будет отозван, то он напишет письмо Президенту. Или пусть сам что-нибудь придумает – у него же есть способы давления на этого любителя малолетних.

– Ты не поверишь, – сказал Роман, – но Брумман почему-то не дал мне своего телефона.

– Свяжись с секретариатом!

Роман хмыкнул.

– Не думаю, что шеф глупее нас с тобой. Может, он уже связался?..

– Шефа здесь нет. И с Карташовым он не разговаривал. Как шеф может оценить серьёзность ситуации?

Роман всё ещё медлил, и тогда Рита подошла к столу и положила пальцы на телефонную трубку:

– Не хочешь рисковать? Тогда я позвоню Брумману сама.

Ей не довелось куда-нибудь позвонить. Загрохотали тяжёлые ботинки, и в приёмную ворвалась сразу трое спецназовцев. Настороженно поводя укороченными дулами автоматов, они осмотрелись. Потом двое из них встали у двери, а третий выступил вперёд.

Этот третий опустил автомат, снял с головы шлем и улыбнулся опешившим журналистам:

– Здравия желаю, биармы! Собирайте вещички и – домой.

– Мы никуда отсюда не уйдём! – отрезала Рита. – Вы не имеете права закрывать издательство. Это произвол, и о факте произвола скоро станет известно российскому Президенту.

– Вон вы как заговорили, – улыбка на лице спецназовца превратилась в оскал. – Сначала пишете всякие гадости о нашем Президенте, а чуть что, так сразу жаловаться ему? У меня приказ! – рявкнул он. – Очистить помещение!

Тут нервы у взвинченного утренними событиями Романа не выдержали.