Антикиллер - Данил Корецкий

«Силовые» министры встрепенулись. Руководители не любят, когда информация уходит из ведомства" минуя их.

– У нас система передачи данных отлажена, – успокаивающе сказал министр внутренних дел. – Недавно составили списки судей, которые выпускают на свободу бандитов, передали в Верховный Суд. Только толку нет, там честь мундира крепко отстаивают:

– Скоро будет толк, – многозначительно произнес Князев. – Президент настроен на самые решительные меры по наведению порядка. Ему надоели упреки в мягкотелости и бездействии. И раз в Тиходонске сложилась столь благоприятная обстановка, надо, наряду с изучением ее причин, именно там начинать наступление.

Министр кивнул, заглянул в лежащий перед ним список и почти дружеским тоном сказал:

– Василий Михайлович, задержитесь после совещания.

– Есть! – отозвался Нырков, понимая, что на поезд он наверняка опоздает.

* * *

– Так и сказал: «Выберите наиболее засвеченные группы, документируйте и отдавайте следствию. А параллельно фиксируйте – кто будет вмешиваться: из своих, прокурорских, местной власти... И всех – на карандаш!» Нырков оглядел подчиненных.

Саша Крылов рисовал загогулины на листе бумаги. Волошин слегка улыбался. Они давно знали друг друга и чувствовали, что Нырков не до конца откровенен. Значит, получил такой приказ. Значит, затевается что-то серьезное. Что?

Вопрос не был задан, но Нырков достаточно долго находился на оперативной работе, чтобы его почувствовать.

– Со дня на день будет принят Указ о борьбе с бандитизмом и организованной преступностью, – пояснил он. – Мы должны под него сработать.

– Очередной наскок на мафию? – саркастически спросил Волошин. – Статьи, фотографии, телерепортажи, а в тюрьме, никто не сидит!

– На этот раз похоже на изменение курса...

– Ну-ну... А кто менять-то будет?

Нырков раздраженно Махнул рукой.

– Слушай, Леша, философов нынче до хрена – пахарей нет! Давай попробуем закрутить гайку под новый Указ. Получится – мы и изменим курс! По крайней мере, в Тиходонске...

– Попробовать можно, – не отрываясь от бумаги, произнес Крылов. – Надо брать на серьезном, с оружием, вменять бандитизм и раскручивать на полную. А всем, кто будет лезть к этому делу – давать по рукам. Вот и посмотрим, что получится.

– Да что... – хмыкнул Волошин. – Выгонят нас к чертовой матери. А может, пристрелят. Ну, давайте рискнем, даже интересно.

– Думаю, надо начинать с Итальянца. – Крылов перестал рисовать и посмотрел Ныркову в глаза. – Я так предлагаю сделать...

– Пиши, Леша, – кивнул Нырков. – План операции «Капкан»...

Через несколько дней президентский Указ был опубликован. А еще через неделю Северо-Кавказский РУОП начал широкомасштабную наступательную операцию на организованную преступность Тиходонска.

Начало «Капкана» было строго секретным, незаконным и ни в каких планах и отчетах отражения не нашло.

В два часа ночи Гусаров с Волошиным подъехали на оглушительно рычащей «яве» без номера к шикарному трехэтажному особняку на Богатяновском спуске, натянули на головы чулки и сильным стуком в ворота вызвали хозяина.

Акоп Вартанян – мужик тертый, на испуг его взять нелегко; вышел с двустволкой наготове и свирепым ротвейлером.

– Чего надо?! – рыкнул он, но, увидев направленные стволы, несколько сбавил тон: – Ошиблись, ребята, не на того наехали. Спросите у своих старших, вам объяснят, да еще задницы надерут...

– Почему не платишь? – измененным голосом спросил Гусаров. – Хочешь, чтобы бензовозы сгорели, «волга» сгорела, дом сгорел...

Акоп дрогнул. Разговор пошел о вещах серьезных, где ошибка или недоразумение могут вылиться в большие неприятности.

– Вы что, парни, как не плачу? Всегда в срок, ни разу не задержал! Три дня назад последний взнос сделал!

– Кому? – гнусаво произнес Волошин. – Кому ты бабки отстегиваешь?

– Артуру, как положено. – Акоп почти опустил двустволку, надеясь, что недоразумение разъяснилось и инцидент исчерпан.

– Хрен так положено! – выругался Гусаров. – Это все равно что в Дон бабки бросать. Ты на нашей территории! Нам и плати! Два дня тебе срок!

– Подождите, друзья, это ваши трудности. – Вартанян ошалел от такого поворота дела. – Вы между собой разбирайтесь, мне все равно кому платить...

– Два дня!

Гусаров пальнул в воздух и дал газ. Ротвейлер зарычал, рванул поводок вслед катящемуся по ночным улицам грохоту, Акоп чуть не выронил ружье, виртуозно выругался и захлопнул калитку. По всполошенной округе остервенело лаяли собаки...

Сделав круг по набережной, оперативники загнали мотоцикл во двор тещи Волошина и отправились спать. Часовой механизм «Капкана» включен.

Дело в том, что бензозаправка Акопа стояла на стыке зон влияния ленгородских и речпортовских, хотя фактически хозяином здесь был Пахальян. Ночной «наезд» означал требование передела территорий и исходить оно могло только от группировки Кваскова. Те как раз любили использовать мотоциклы без номеров, чулки вместо масок, стрелять в воздух для устрашения, грозить поджогами.

Ранним утром Вартанян добрался до главаря ленгородской группировки, через час тот послал гонца к речпортовцам, вызывая их на разборку. В принципе, Артур с Мишкой могли договориться без нагнетания обстановки, с глазу на глаз, но мешало одно личное обстоятельство: не поделив когда-то женщину, они люто ненавидели друг друга. И этот нюанс учитывался оперативниками как фактор, определяющий развитие событий.

В восемнадцать ноль-ноль семь иномарок подкатили к песчаному карьеру на западной окраине Тиходонска. Бойцы противостоящих сторон заняли позиции. Почти все были вооружены модными «помповыми» ружьями крупного калибра, мелькали несколько автоматов Калашникова различных модификаций.

По ритуалу старшие с наиболее приближенными из своих людей должны были сойтись для переговоров, от итога которых зависело все остальное, в том числе и самое главное: жить бойцам или умирать.

Артур Пахальян вышел из огромного вездехода в сопровождении толстяка по кличке Паровоз, оба держали руки в карманах широких штанов и раскачивающейся презрительной походкой направились к черному БМВ, у которого стоял Квасков в окружении ближайших помощников.

Как бы нехотя Мишка пошел навстречу конкуренту. За ним потащился мучимый дурными предчувствиями Носач.

Бойцы замерли, напряженно наблюдая за происходящим. Наступила тревожная тишина, только скрипел песок под рифлеными подошвами кроссовок.

– Значит, мою территорию захотел?! – истерически заорал Итальянец, когда расстояние сократилось до десятка метров; – Получи, сука!

Он резко выдернул руку с зажатым в ней пистолетом и выстрелил навскидку.