Секрет Коко - Ниам Грин

— А ты крепкий орешек! — восхищаюсь я.

— Приходится, в этом бизнесе нельзя иначе. Кроме того, я мать троих детей, меня ничем не запугаешь.

— Кстати, о птичках: рассказывай. Нас ведь прервали тогда, в лавке.

— Ха! С чего бы мне начать… — вздыхает она.

— Неприятности в раю?

— Близнецы в ажиотаже из-за грядущей вечеринки в их честь, которая, к слову, еще совсем не готова. А Марк и вовсе превратился в мой ночной кошмар.

— Что случилось?

— Ничего конкретного, но он как будто ненавидит меня, — расстроенно признается она.

— Он не ненавидит тебя, — пытаюсь я поддержать подругу.

— Я уже в этом не уверена, Коко. Он совсем меня не слушает. Каждый раз, когда я пытаюсь вызвать его на разговор, он выводит меня из себя. Его будто подменили — даже Дэвид так говорит.

— Он ведет себя как все подростки, — успокаиваю ее я.

— Я так беспокоюсь за него. Ну, то есть он же не останется таким на всю жизнь? Не будет вот так ругаться с нами днями и ночами? Не уверена, что смогу с этим справиться. — Кэт качает головой и делает еще один глоток вина.

— Это просто такой период в жизни, скоро все закончится, — говорю я, искренне надеясь, что в моем голосе не прозвучало ни капли снисходительности. — Ты всегда была великолепной мамой. Наверное, так положено — поспорить немного с родителями, прежде чем остепениться.

— Даже не знаю… Все в последние дни из рук валится.

— Может, его просто нужно оставить в покое ненадолго, — предлагаю я.

— Я и так не слишком-то его беспокою! — раздраженно фыркает она, я умолкаю и выразительно смотрю на нее. — Прости, он не выходит у меня из головы, Коко.

— Послушай, он просто взрослеет, ему многое приходится переосмысливать. Плюс гормоны бушуют. А это всегда доставляет массу неудобств.

— Что ж… Думаю, лучше мне найти пару книжек по этому вопросу и хорошенько их изучить, — решительно заключает она.

— Думаешь, это поможет? — спрашиваю я.

— Точно не повредит. Не могу сидеть сложа руки. Мы ведь такими не были в его возрасте, да? — говорит она.

— Я уже и не помню — это было так давно, — грустно смеюсь я в ответ.

— Да уж! Только представь — мы окончили школу пятнадцать лет назад. С ума сойти. Надо бы устроить в этом году встречу выпускников — ведь мы даже на десятую годовщину выпуска не собирались.

— Я сразу пас, — отказываюсь я. — В любом случае, разве тебе нечем больше заняться?

— Да ладно тебе, было бы любопытно увидеть всех наших! За исключением разве что Моники Моллой. Я рассказывала, что она хотела добавить меня в друзья на «Фейсбуке»?

— Ты серьезно? — удивленно выдыхаю я.

— Кроме шуток! Как она только посмела, неужели думала, что мы сможем быть друзьями после всего, что она обо мне наговорила.

Моника — наша бывшая одноклассница, ей страшно нравилось давать беременной Марком Кэт всякие гадкие прозвища. Дело было не только в этом — просто ей тоже нравился Дэвид. Она — номер один в нашем черном списке людей, которым мы желали мучительной смерти. В этом списке компанию ей составляют монахиня, которая заставила нас пробежать десять кругов вокруг баскетбольной площадки за то, что мы не разбирались в ирландской грамматике, и акушерка, которая решила, будто Кэт вовсе не нужно обезболивающее во время родов. Подумать только, какая разношерстная компания в нем собралась.

— Эта корова Моника теперь живет в Нью-Йорке, — рассказывает Кэт, делая еще глоток вина.

— А ты откуда знаешь? — удивляюсь я. Мы годами не слышали никаких новостей о Монике — с тех самых пор, как окончили школу и разлетелись кто куда.

— В «Гугле» пробила, — невозмутимо отвечает она, самодовольно усмехаясь. — Попробуй и ты как-нибудь на досуге. Удивительно, что можно узнать о людях. Я о половине нашего класса там много чего интересного вычитала.

— Быть того не может!

— Правда-правда. Кое-кто добился успеха. Лора Мэнган стала большим человеком — директором по корпоративному управлению в каком-то нью-йоркском банке, а Сопля О’Брайен — теперь важная шишка в Лондоне.

— Господи, поверить не могу, Луиза О’Брайен! Я совсем о ней забыла! А почему мы вообще ее так прозвали? — лихорадочно пытаюсь вспомнить я.

— Из-за Джона Джо Макгуайра по прозвищу Сопля, разумеется.

— Ах да, Джон Джо. Как я могла о нем забыть, — смеюсь я.

Джон Джо Сопля — вот уж в чьем носу это богатство никогда не переводилось. Он был здоровенным детиной, но Луизу это ничуть не смущало — в пятом и шестом классах они были не разлей вода. Совсем недавно он унаследовал от отца ферму, целых три сотни акров. Любопытно, не жалеет ли теперь Луиза о том, что бросила его и уехала учиться в дублинский колледж?

— Только подумай… Они все путешествуют по миру, а мы с тобой сидим здесь, в старом добром Дронморе… — Кэт вся как-то поникла, внезапно осознав эту страшную правду.

— Но ты ведь об этом не жалеешь? — спрашиваю я.

Она молча смотрит на меня, и от меня не укрывается тоска в ее взгляде.

— Не думаю, — в конце концов говорит она, но ее ответ звучит как-то неубедительно. — А ты никогда не мечтала о том, чтобы твоя жизнь сложилась иначе?

— Да нет, — пожимаю плечами я.

— Коко Суон, — качает головой моя подруга. — Я никогда еще не встречала человека, который был бы так же привязан к своему прошлому, как ты.

Я заливаюсь румянцем — в ее голосе явно чувствуется осуждение.

— Да ладно тебе. Нет ничего особенного в том, чтобы любить свой родной город.

Кэт улыбается:

— Ты всегда была такой милой чудачкой.

— До тебя, настоящей чудачки, мне еще далеко, — парирую я, и она заливается веселым смехом. Я рада, что мне удалось ее развеселить — на ее плечи возложили слишком большую ответственность, с которой она справляется с большим трудом.

— Ладно, хватит уже о моих детях, бедах и прочей ерунде — что у тебя стряслось? О чем хотела рассказать?

— Да, у меня и вправду есть парочка новостей… — Я едва сдерживалась все это время, чтобы не упомянуть о найденной сумочке, потому что ей было нужно выговориться по поводу проблем с Марком, но я просто сгораю от желания поделиться с ней новостью.

— Я знала! — Ее глаза загораются от восхищения. — Вы с Томом решили снова сойтись? А я говорила Дэвиду. Говорила, что ты еще передумаешь! Он уверял, что я ошибаюсь, а я чувствовала…

— Ты шутишь, Кэт? — Когда она понимает, насколько далека была от истины, повисает неловкая тишина.

— Так вы не сходитесь? — с поникшим видом переспрашивает она, уголки ее рта разочарованно ползут вниз, как у мультяшного персонажа.