Деловое образование в России - Сергей Пятенко

ЕЖ ПОНЯЛ

Образование может выражать долгосрочные общественные интересы, не всегда осознаваемые сегодняшними учащимися. Например, в одном французском учебном заведении, где готовят будущих политиков, политтехнологов и т. д., преподают значительные объемы курсов, посвященных трудам Руссо и прочих мыслителей-гуманистов прошлого. Ректора спросили: зачем? Ведь для реальной работы современного успешного политика эти размышления почти трехвековой давности абсолютно бесполезны. Прагматик-ректор, на глазах которого выросло уже не одно поколение циничных политических деятелей, ответил: «Вы правы, будем мы читать эти курсы или нет, политик-практик для успеха будет делать одно и то же. Но если он прослушал этот курс, ему иногда бывает стыдно за то, что он делает». Растет значение этики и в бизнес-образовании. В программы МВА включаются дисциплины, связанные с этикой в бизнесе, корпоративной ответственностью и т. д. Обучающийся не всегда склонен понимать, зачем ему это нужно.

Аналогичным образом, обучающийся часто не осознает стратегическую полезность обучения умению думать, когда акценты смещаются от знаний к мышлению. Вообще-то проще учить стандартно действовать по образцам, чем учить «изобретать» новые действия при изменении условий. Есть две крайности: а) всегда действовать по имеющемуся стандарту, более-менее подходящему для данной ситуации; б) любую ситуацию рассматривать как требующую уникальных решений. Очевидно, что между этими крайностями есть множество промежуточных вариантов, из которых и состоит жизнь.

Среди классификаций менеджеров существует деление на «универсалистов» и «конкретистов». Универсалисты склонны считать, что эффективный менеджмент – это единый набор технологий для использования в любой ситуации. «Конкретисты» ориентированы на поиск уникального решения в каждом конкретном случае. Всё имеет право на существование: при зарождении любой деятельности она является искусством, а достигнув зрелости – технологией. В любой области самые яркие таланты и их организации, не освоив базовых принципов культуры деятельности, быстро сгорают, оставляя лишь шлейф дыма.

Очевидно, Запад и Восток, вместе с Россией, приближаются к оптимальному менеджменту с разных сторон. Большую часть ХХ века западный менеджмент был склонен к догматизму. «Правильный» менеджер должен был практически всегда действовать в соответствии с установками из учебников. Ситуация начала меняться лишь в 1960-х – 1980-х годах.

Под влиянием впечатляющих результатов, достигнутых нестандартными методами, как теоретики, так и практики стали постепенно осознавать, что в бизнес-реальности нельзя оперировать только шаблонно строгими категориями. Необходимо учитывать множество малоосязаемых факторов, причем не только финансово-экономических, но и эмоционально-психологических, культурно-политических и т. д. В результате и на Западе появились разработки о различных аспектах бизнеса, основанные на более широком видении мира.

Россияне, наоборот, тяготеют к интуитивному менеджменту «делового чутья» и склонны недооценивать стандартные методы решения проблем. В XXI веке идет процесс сближения западного и российского конструктивного менеджмента. Запад начал глубже осознавать действенность восточных методов, базирующихся на психологии, культуре и интуиции. Россияне же почувствовали вкус к более эффективной организации бизнеса путем формирования стандартных методик и процедур.

Так вот, учить и учиться действовать по стандартным технологиям проще. И не всегда обучающийся в состоянии осознать, что более сложное и менее конкретное обучение менеджменту на самом деле может являться более эффективным.

Величайшую опасность во времена нестабильности представляет не сама нестабильность, а действия в соответствии с логикой вчерашнего дня.