Сердце без любви - Мила Ваниль

Да, точно. Мне не надо бояться, не надо сбегать. Достаточно сказать…

Джеймс касается моей груди, мнет ее пальцами, прикусывает сосок.

— Красный! — выпаливаю я, хотя мне совсем не хочется, чтобы он останавливался.

— Правда? — удивляется он, отстраняясь.

— Нет, — смущаюсь я. — Вы можете наказать меня, сэр, но я должна была попробовать.

Он качает головой, но не сердится.

— Это нормально, что ты мне не доверяешь, — говорит он. — Ты начинающая, и я рад, что ты осторожна. Но ответь теперь честно, еще намерена проверять?

— Н-нет…

Мне очень неприятно, что он подумал о недоверии. Я же просто хотела посмотреть, как это работает…

— Бэмби, не дуйся. Тебе не идет.

— А?..



Он оставляет меня в растерянности и снова играет с моими сосками. Вскоре я не могу думать ни о чем ином, как об обжигающих прикосновениях. От кончиков пальцев Джеймса как будто идет ток, и меня потряхивает, когда он водит ими по спине, по животу, по бедрам, подбираясь все ближе к половым губам.

Он облизывает сосок и дует на него, а потом откуда-то появляется зажим, который он крепит, сжимая вершинку. Сладкая боль усиливает чувствительность. Он проделывает то же самое с другим соском и притягивает меня ближе, укладывает на себя. Между ног я чувствую что-то твердое… и догадываюсь, что это эрегированный член Джеймса.

— Тебе страшно? — интересуется он.

— Нет…

— Больно? Неприятно?

— Нет, сэр.

Я стараюсь не шевелиться, а Джеймс массирует мои ягодицы обеими руками. Наконец я не выдерживаю и ерзаю… а он как-то странно стонет, как будто от удовольствия.

— Еще, Бэмби… Сделай так еще, — просит он.

Подаюсь тазом то вперед, то назад, елозя по члену промежностью. Меня это заводит, но Джеймс не спешит спускать штаны. Он отстраняет меня, шире разводит ноги и накрывает ладонью половые губы. Мне не хочется бежать, как в прошлый раз. Там все пульсирует и жаждет ласки. Я задыхаюсь от частого дыхания, и сердце стучит, как бешеное.

— Пожалуйста, сэр… — лепечу я.

Он не дразнит и не заставляет просить снова и снова. Ощущаю, как его пальцы гладят и массируют складочки, задевая чувствительный клитор: все быстрее, сильнее, агрессивнее. Придерживая меня за спину, он снимает зажим с соска и припадает к нему губами, а я выгибаюсь от боли, которая простреливает от груди к тому месту между ног, где пальцы Джеймса. Он вылизывает сосок, боль утихает… и все повторяется с другим зажимом.

На пике этой боли Джеймс с силой сжимает клитор, и внизу живота разливается горячая волна истомы. Я вскрикиваю и цепляюсь за плечи Джеймса, и он прижимает меня к себе.

— Ты чувственная девочка, Алесси, — шепчет Джеймс, поглаживая меня по спине.

Алесси? Кто это? Я же Бэмби…

Мысли путаются, глаза слипаются. Успеваю подумать, что у меня странная реакция на первый оргазм. Едва понимаю, что Джеймс укладывает меня на диван, вытирает влагу между ног салфеткой и куда-то уходит. Я не сплю, но не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. К счастью, это быстро проходит. Джеймс поит меня водой, и я жадно осушаю стакан.

— Сэр, я хочу… хочу…

— Спрашивай, — разрешает он. — Просто спроси, тебе нечего стесняться.

— Вы возьмете меня… по-настоящему?

Я волнуюсь, потому что мечтаю об этом. Но Джеймс даже штаны не снял! А вдруг он решил, что это табу?

— Не торопись, Бэмби, — смеется он. — День только начался.



Джеймс

Я не думал, что неопытная девушка может быть такой соблазнительной. Кажется, мне повезло: Алесси чиста, невинна и… порочна. Мне нравится будить ее сексуальность, нравится неторопливо подбирать ключ к ее желаниям. Я чувствую себя всемогущим: я могу воспитать ее по своему вкусу. Имею ли право — спорный вопрос. Она сама сделала выбор, но он необъективен: Алесси выбирала сердцем, а не умом. Жаль, что мое сердце больше не может любить… Однако кому нужна любовь, если есть страсть?

Обычно я все планирую заранее: у меня четкое расписание, и рабыня подчиняется моим требованиям и желаниям. С Алесси я хочу заниматься всем, она одинаково очаровательна и на коленях возле моих ног, и бесстыдно ерзающая по члену, и свернувшаяся клубочком на диване.

Сижу рядом с ней и перебираю пальцами волосы, сняв с них заколку. Они мягкие и пахнут фруктовым шампунем. Алесси закрыла глаза и боится дышать. Меня забавляет, как она замирает от прикосновений и борется с желанием следовать инстинктам. И проигрывает, чувственно подчиняясь моим требованиям.

Я щекочу ее за ухом, и она поджимает пальчики на ногах. Глажу висок, обвожу абрис лица, касаюсь губ… И вот она уже сосет мой большой палец, как леденец, проводит по нему языком. Сомневаюсь, что ей знакома техника минета, она действует по наитию, и от этого мне особенно сладко.

— Бэмби, у тебя вообще нет сексуального опыта? — интересуюсь я.

— Нет, сэр, — вздыхает она. — Если вы хотите спросить, как я умудрилась, и что со мной не так, то я не знаю. Я не бегала от мужчин: я их не замечала, пока не увидела вас. И повезло, что не изнасиловали, наверное.

Она садится и смотрит на меня своими бездонными глазами. Мне трудно расценить ее ответ, как дерзость. Должно быть, современные девушки чувствуют себя неполноценными, если невинны так долго. А мне когда-то казалось, что в этом есть особенный шарм, хранить себя для единственного мужчины. Сейчас я уже не столь категоричен.

— Умеешь плавать, Бэмби?

— Нет, сэр. — В ее словах слышится сожаление. — Предпочитаю ощущать под ногами дно.

— Боишься воды?

— Нет.

— Тогда составишь мне компанию.

— У меня все равно нет купальника, — говорит Алесси.

Я приподнимаю бровь и улыбаюсь.

— Правда? Какая жалость.

Она понимает, что сморозила глупость, и прыскает, прикрыв рот ладошкой.

В моем намерении посетить бассейн есть скрытый мотив. Не сомневаюсь, что Алесси — девушка образованная. Если учится на ветеринара, то прекрасно знает биологию. И представляет, «как устроены» мужчины, но теоретически. Мне хочется, чтобы практика началась ненавязчиво, с рассматривания на расстоянии.

Разрешаю Алесси снять чулки, и она устраивается на бортике бассейна, болтает в воде ногами. Сегодня ясный день, крыша над нами стеклянная, и солнечные «зайчики» резвятся по водной глади.

Раздеваюсь быстро, пренебрегая плавками. Алесси наблюдает и не отводит взгляда, когда я предстаю перед ней обнаженным. Правда, приоткрывает рот, уставившись на член. Навряд ли ее удивили размеры: что она об этом знает? Скорее всего, заметила татуировку.