Попаданка божественного предназначения - Наташа Фаолини

очень бесит, когда на меня смотрит недобро, но, когда улыбается — в груди что — то шевелится. Иногда меня и это бесит.

Вот так, внезапно сам для себя осознал, что все, чем занят весь день — ее рассматриванием и мыслями о ней.

А что я делал раньше? Смотрел в окно своей берлоги. И иногда тренировался.

ГЛАВА 11

Азриэлла

С Лютимара стягивала маску без предупреждения, отчего бедный мужчина зажмурился, когда свет ударил в глаза. Он был немного ниже Лаосара, но тоже довольно высоким, с атлетическим телосложением. Правда, что — то в генетике этого человека пошло не так — его волосы на голове не имели цвета. То ли он уже в свои года был седым, а мужчины тут не так уж и молоды, то ли для представителей мужского пола в этой империи такое в порядке вещей.

— Первый раз вас вижу, до этого только слышал, — он мило улыбнулся, пристально разглядывая меня.

Его лицо выглядело так, будто он разбил тысячи маленьких женских сердечек. Изящный прямой нос, пленительные тонкие губы, родинка над левой бровью, выглядывающая из — под густой челки. А выразительные глаза синие, словно грозовое небо. Я аж стала выискивать, где это у него шрам, подыскивая варианты того, почему такой Аполлон еще свободен и настолько рьяно пробирается в мой скромный гарем.

— И мне нравится то, что я вижу, — подытожил он, показывая в улыбке прямые белые зубы.

— Раз уж ты выбрала их двоих, то и меня тоже возьми с собой, — вдруг подал голос тот, что до этого возмущался.

С виду он был довольно сильно похож на Резара: смуглый, широкоплечий, с черными волосами и шрамами по всему телу.

Я бы могла, конечно, но это уже перебор в мужчинах. Обрастаю защитой — это плюс, конфликтов избегать не получается — минус. И у каждого мужчины свой характер, мнение, виды на меня, мечты, планы, перспективы. А уж еще одного собственника остальные представители гарема точно не выдержат. Резар — тем более.

Теперь пять. Лишь бы не поехать разумом. Сбрендившая богиня точно никого не спасет.

Какой насыщенный сон!

Вот сниму проклятие, и будут у них рождаться другие женщины, смогут даже искать дам по душе в иных государствах, да хоть курортные романы заводить! Так будет лучше, чем если я сейчас начну запасаться мужиками, как хомяк ненасытный. Не солить же их мне по банкам.

— Я, конечно, извиняюсь, но двоих на сегодня достаточно, — постаралась ответить максимально вежливо, все — таки мужчины одинокие, нечего их еще и грубостью добивать.

— Нет уж, ты взяла двоих, бери и меня! — не отлипал приставучий, — иначе я вызову их на смертельный бой!

— Как тебя зовут? — обманчиво спокойный вопрос сорвался с губ прежде, чем я смогла остановить себя и проигнорировать его.

— Армор Эйдегийский! И ты возьмешь меня с собой! Другого выбора я не приму!

Как я и думала, такой же характерный, как и Резар. Вот только, Резарчик более воспитанный и уважительный к женщине!

— Самый умный нашелся? — сердито ответила я, — а ты знаешь, что если дама тебя игнорирует, то нужно отстать? Так уж сложились звезды — нам не по пути! Смирись и живи дальше, настанет и на твоей улице праздник, — после этих слов, пыхтя, как ежик, развернулась и пошла к своим витязям, стоящим неподалеку особняком, но зорко следящими за всем происходящим. Поводок — то у меня не особо длинный. Отпустить — то отпускают, но одной все равно не оставляют. Словно ребенок, играющий во дворе, что всегда на глазах у родителей, которые периодически выглядывают из окона балкона.

Лаосар, недобро поглядывая на возмущающегося невыбранного мужчину, последовал за мной. Мне показалось, лис даже показал ему какой — то жест, но не особо вглядывалась.

Лютимар тоже шел следом.

— Возвращаемся домой? — Спросил Калеб.

— Что в той стороне? — я указала на переулок, в который меня все еще тянуло, из которого исходил этот странный непонятный зов, бередящий душу

— Наш цветочек хочет прогуляться по невольничему рынку? — Лаосар хмыкнул, подходя вплотную к моей спине, — виды там так себе, — прошептал на ушко, пока лицо Резара темнело в ответ на объятия лиса.

Почему меня тянет на невольничий рынок?

— Да, хочу туда.

Быстрым шагом сбежала по ступенькам, и пошла в нужную сторону, не переспрашивая больше ничего. Сзади, в тишине, оттесняя друг друга, плелись пятеро, как грозовые тучи над моей спиной. Проходящие просто шарахались мимо, не решаясь сделать и шаг в сторону спешащей девушки, закутанной в черный балахон.

Невольничий рынок оказался не особо большим по площади. И вонючим.

Мужчины объяснили, что такие базары, где торгуют людьми, есть в каждом большом городе империи, но в столице выбор самый роскошный. Хотя Альфир, что над императорским дворцом, мог конкурировать с Белегом по количеству лавок с рабами.

Во всех мирах деньги имеют такое огромное значение? Интересно, есть места, где алчность не пожирает людей изнутри?

Несколько рядов с огромными клетками и полуразвалившимися сооружениями, по паре сотен метров к ряду. Какая — то солома под ногами, тряпки, мусор. И неприятный душок долго немытых тел, сплетающийся с запахом какой — то гнили.

В этих запертых конурах метр на метр было разнообразие мужчин. По десять, двадцать в одной клетке. Им даже не хватало места, чтобы не цепляться друг за друга конечностями. Когда у человека нет возможности отгородить себе личное пространство, так и до психических расстройств недалеко. Хотя, это меньшая из их бед.

Большинство этих мужчин выглядели ужасно. Измученные, косматые, с синяками под глазами и кровоподтеками по всему телу, с громоздкими кандалами на ногах, а у отдельных индивидов — и на руках. В порванных серо — желтых балахонах. В некоторых глазах читалось отсутствие жажды к жизни, обреченность. Один такой посмотрел прямо на меня, но сложилось ощущение, что взирает сквозь.

Несмотря на это, нельзя было не отметить, что большая часть из них — очень красивые мужчины зрелых лет. Хорошо сложенные, высокие ребята. Правда, худые от недоедания и истощения.

Должно быть, все мужчины Эрнела привлекательные на генетическом уровне.

Мне больно подумать, что на их месте могли оказаться мои мужчины. Вот уж чего я им точно не хочу. Вообще никому во всех мирах такого не пожелаешь.

Хочется закрыть глаза и не смотреть на весь этот ужас. Уйти подальше. Но разве это выход? Для них — нет.

— Калебирс, как тут все устроено? — спросила тихо, стараясь не смотреть на ближайшие клетки. И на гнусные лица прохаживающихся людей