Фрекен Мод просила ее не беспокоить - Хелена Турстен

В последующие годы доход от сдачи комнат позволил Мод объездить весь мир – во время каникул. Выйдя на пенсию, она прекратила сдавать жилье. За годы она скопила достаточно средств. Помимо этого, она продала несколько картин, за которые смогла выручить очень хорошую сумму.

Неприятное чувство, вызванное неудобными воспоминаниями, потихоньку улеглось. Для Мод все складывалось удачно. Продажа серебряной коллекции и прочего содержимого отцовского салона сделала Мод миллионершей. Она вновь откинулась на спинку кресла и опустила веки.

Салон… оскверненный и запятнанный. Кровь на полу.

Образ лежащего в луже крови человека проплыл перед ее закрытыми глазами, заставив Мод снова их распахнуть. В тот же миг голос пилота по громкой связи попросил пассажиров пристегнуть ремни безопасности, закрыть столики и приготовиться к посадке в международном аэропорту Дубая.

В аэропорту Дубая нужно было переждать почти три часа до посадки на рейс в Йоханнесбург. Мод провела это время в ресторане, где отведала вкусной чечевичной похлебки. Подача тоже была на высоте. Потом Мод заказала чашечку крепкой арабики – та оказалась не больше наперстка. На десерт, в дополнение к кофе, Мод попросила принести блюдо с маленькими выпечными изделиями. Они все были липкими от меда и сахара, за исключением одного. Оно лежало, упакованное в блестящую пленку с наклейкой «имбирное печенье». Традиционное имбирное печенье. Реверанс в сторону Рождества в христианских странах? Вряд ли, только не в такой ортодоксально исламской стране. Или это потому, что зарубежные гости всегда высоко ценили арабские сладости? У Мод не было ответа, да ей, в общем-то, было все равно. Имбирное печенье оказалось вкусным.

Когда Мод разорвала упаковку, в ноздри ей ударил хорошо знакомый аромат. С силой потянув носом воздух, Мод ощутила смесь ароматов корицы, имбиря, пряной гвоздики.

Традиционные запахи Рождества… Мод погрузилась в очередное воспоминание. Довольно свежее, в принципе. Пятнадцать… нет, четырнадцать лет назад. Определенно, в этом путешествии ее мозг решил очиститься от некоторых спрятанных под спудом мыслей и воспоминаний. Но это было не такое уж и ужасное. Неприятное, разумеется, спору нет, но Мод не возражала против него.

Нужно было действовать. Некоторые проблемы можно решить лишь одним способом. И он может оказаться довольно радикальным. И всего-то.

Годы шли, и Мод продолжала общение со швеей Эльзой Петрен. Не то чтобы они были лучшими подругами, скорее, это было нечто ненавязчивое и приятельское. Эльза всегда оказывала посильную помощь, когда Мод нужно было починить или перешить что-то из одежды. Периодически Мод даже заказывала ей пошив совершенно новых вещей. Мод всегда оставалась довольна ее работой. Иногда они вместе пили кофе и болтали. Поначалу подобный досуг для Мод был в диковинку, если не сказать – некомфортен, но с годами она стала ценить эти небольшие кофейные посиделки. Они случались не так уж часто, так что Мод не чувствовала себя стесненной. Обе женщины чувствовали некую общность из-за своего одиночества и отсутствия широкого круга общения.

В последний военный год Эльза овдовела – муж ее скончался от рака желудка. Сынишке Юханнесу был всего годик. После смерти супруга Эльзе удалось снять небольшую двухкомнатную квартиру со спальней, расположенную на четвертом этаже в том же подъезде, где жила Мод. Чтобы обеспечивать себя и малыша, одну комнату Эльза выделила под швейное ателье, и стала принимать клиентов на дому. Она больше не вышла замуж, и Мод никогда в последующие годы не слышала, чтобы Эльза встречалась с каким-нибудь мужчиной. Все свое время Эльза посвящала работе и малышу Юханнесу. Среди дам Вазастана она завоевала хорошую репутацию, и недостатка в клиентах у Эльзы не было. Доход ее был стабильным, на здоровье Эльза не жаловалась. Мод восхищалась ее хваткой, но вот к сыну Эльзы она не испытывала никаких теплых чувств.

Когда он еще ковылял по дому в подгузниках, Эльза целовала его слюнявое личико и с ласковой улыбкой меняла ему вонючие штаны. Мальчишка, желая привлечь внимание, или положить в рот что-то вкусненькое, частенько начинал вопить. «Маленький толстяк – нэцке», «маленькая вонючая хлеборезка» – такими эпитетами мысленно награждала мальчишку Мод, поеживаясь от неприязни. Разумеется, ничего из этого Эльзе она не озвучивала.

В детстве Юханнес так и продолжал требовать к себе повышенного внимания. Если он не получал желаемого, то мог вопить часами. Чтобы заставить его замолчать, Эльза пихала ему сладости и печеньки. «Избалованный жирдяй», – думала Мод.

В школе все не особенно улучшилось. Он был ленив, но ухитрялся получать удовлетворительные оценки по большинству предметов. Лишь по труду, музыке и рисованию Юханнеса не аттестовали, – сообщала Эльза. «Это не такие уж важные предметы», – обычно добавляла она. Само собой, она переживала, но весьма посредственные результаты сына оправдывала тем, что тому не хватало отца. Вряд ли это было причиной, думала Мод – мальчишка ведь даже не помнит своего отца. Пришло время ставить перед ним какие-то условия, чтобы он немного взял себя в руки. Этого, разумеется, Мод тоже не произносила вслух.

Юханнес всеми силами пытался избежать конфирмации, но здесь раз в жизни Эльза проявила несгибаемую твердость. Все одноклассники Юханнеса собирались пройти обряд на Троицу, и мать не позволила ему остаться в стороне.

Однажды днем Мод стояла в ателье у Эльзы перед огромным зеркалом в человеческий рост. Она принесла Эльзе платье, которое хотела укоротить и ушить в талии. В зеркале Мод увидела, как открылась входная дверь, и в квартиру проскользнул Юханнес. Он воровато заглянул в комнату, где его мама сосредоточенно подкалывала иголками подол платья. Мод успела уловить в его взгляде хищный отблеск. Юханнес молниеносно цапнул стоявшую на столике в прихожей сумочку матери и выхватил оттуда бумажник. Из бумажника Юханнес вытащил купюру, которую затем свернул и спрятал в карман куртки.

– Привет, мам! Я пошел к Крилле. Мы собираемся в церковь, – крикнул он.

Прежде, чем Мод успела вымолвить хоть слово, за Юханнесом уже со стуком захлопнулась дверь.

– Этот мальчик всегда куда-то торопится, – с нежной улыбкой проворковала Эльза.

Да уж, маленький толстый воришка раз в жизни оказался проворен. Мод ничего не стала говорить Эльзе об увиденном. Та бы попросту ей не поверила. Скорее, обиделась бы на Мод. Уж лучше помалкивать.

Юханнес вырос, и со стонами ухитрился поступить в университет. Военную обязанность он отбыл в нестроевом подразделении, которое занималось архивно-регистрационной работой, что подходило Юханнесу как нельзя лучше. «Ползать по глине и выполнять приказы – совсем не мой конек» – пояснял он. Демобилизовавшись, он сдал экзамены и был принят в Гетеборгский университет, где стал изучать историю. В следующем семестре Юханнес сменил профиль на обществознание. Через год опять сменил направление. Вскоре Мод перестала интересоваться, чем в данный момент занимался Юханнес.