Босс и (не)подчинённая - Мария Геррер

Подворотня походила на вход в тоннель, ведущий в другой мир. В этом мире, судя по всему, и живет Воронцова.

— Подожди, я тебя провожу. Там же темно, как в погребе.

— Ничего, я привыкла. Поэтому и электрошокер ношу с собой. Так, на всякий случай. Здесь вечерами кого только не встретишь — и алкоголики, и хулиганы. Но пока обходилось, — она замялась. — Я его сегодня первый раз применила…

— Верю. Но у тебя это получилось виртуозно.

Девушка смутилась окончательно, но промолчала. Видимо решила, что один раз передо мной извинилась и хватит.

Мы вышли из автомобиля, и подворотня поглотила нас. Полина зажгла фонарик на смартфоне.

— Осторожно, тут грязно, — предупредила она.

Но было поздно. Я вляпался в студенистую жижу, которая натекла со двора. Лучше не думать, что это может быть. Воздух в подворотне был спертый, пах старым гнилым деревом и какой-то кислятиной.

Мы продолжили путешествие в другой мир. И то, что я увидел, произвело на меня удручающее впечатление.

Одинокий фонарь над пошарпанной дверью слабо освещал убогий двор, заваленный ящиками, железными листами и прочим хламом. Посреди двора под кривой старой яблоней стояла раздолбанная ржавая «копейка». Ее окна были заделаны фанерой. Вокруг машины в изобилии валялись мелкие гнилые яблоки.

Даже не предполагал, что в центре города есть такие трущобы. Просто предместья Бомбея или Йоханнесбурга. Можно подумать, я попал в прошлое или параллельную реальность.

— Ну вот, я и дома, — усмехнулась Полина. — Убого, да?

— Как тебе сказать… В целом ничего. Главное, что в центре. Это твоя квартира? — не стоит говорить правду об этой жалкой лачуге.

— Нет, что Вы! — рассмеялась девушка и нажала кнопку звонка.

— Мы на «ты» перешли, — напомнил я ей.

Она заметно смутилась. Видимо, подбирала слова, чтобы не обращаться ко мне ни на «ты», ни на «Вы».

— Я снимаю тут комнату. Временно. Подкоплю денег и найду что-то получше. А так — и вроде как в центре, и работа рядом. Все в шаговой доступности, — она снова нетерпеливо нажала на звонок. — Спит, похоже, моя хозяйка. Сейчас ругаться будет, что я поздно вернулась.

За дверью раздались шаркающие шаги.

— Это я, Татьяна Васильевна. Простите, что разбудила…

Дверь приоткрылась, и из-за нее выглянуло сморщенное старушечье лицо. Натуральная ведьма.

— Проститутка!!! — заорала бабка высоким голосом, срывающимся на фальцет.



Пошарпанная дверь открылась чуть шире, и к нашим ногам прямо в лужу плюхнулся сначала чемодан, а потом за ним последовала и спортивная сумка, с верхом набитая вещами. Дверь захлопнулась. Из сумки в грязь вывалилась одежда. Трусики и лифчик поплыли по темной воде, как белые лебеди.

— Эй, эй! Что Вы делаете? Подождите! — в отчаянии заколотила ладонью в дверь Полина. — Где я ночевать буду? Откройте!

— У хахаля своего, — раздалось из-за двери. — Я тебя предупреждала, чтобы по ночам не шастала. Тут тебе не притон!

— Так хоть деньги верните. Я Вам за месяц вперед заплатила, а прожила меньше недели.

— Перебьешься, — отрезала ведьма. — Это мне неустойка за причиненные неудобства.

Однако бабка владеет юридическими терминами! Шаркающие шаги стали удаляться. Я подвинул Полину и заколотил в дверь кулаком.

— А ну откройте немедленно, или сейчас полицию вызову!

Упоминание правоохранительных органов возымело действие. Старуха вернулась и открыла дверь на цепочку:

— Ну, чего надо?

— Деньги девушке верните, а то завтра в налоговую сообщу, они быстро с Вами разберутся.

Старуха покряхтела, подумала и, наконец, ушла. Вернулась с деньгами и швырнула их на землю.

— Подавитесь, сволочи, — процедила сквозь зубы баба Яга.

Грохот захлопнутой двери эхом прокатился по темному двору. Я подобрал купюры. Полина вздохнула и начала собирать разбросанные вещи.

— Оставь, новые купим, — я взял чемодан и сумку. — Пошли отсюда.

Погрузил все в автомобиль. Полина натянула на себя толстовку с капюшоном и стала похожа на летучую мышку.

— Куда теперь? — спросил я.

Девушка ненадолго задумалась.

— Поеду к своему парню. Сможешь меня отвезти?

— Да, естественно. А он в курсе, что ты приедешь? Лучше позвони ему сначала, — посоветовал я.

— Незачем. Он точно дома.

— Ну, как знаешь, — пожал я плечами.

— А почему я должна ему звонить? — насторожилась Полина.

— Потому что он тебя, как я понял, сегодня не ждет.

— Ну, не ждет. И что? — насупилась девушка. — Сюрприз будет.

— Ладно. Показывай дорогу, поехали.

Не любят мужчины подобных сюрпризов. Видимо, Полина об этом еще не знает, молодая слишком, неопытная.

Ехали минут двадцать. Я включил негромкую музыку. Полина расслабилась, смотрела вдаль и загадочно улыбалась своим мыслям. Наверное, представляет, как ее парень обрадуется неожиданному визиту, как они отлично проведут эту ночь. Меня это почему-то задело. Возможно, у нее отличный парень, но мне подсознательно хотелось верить, что это не так. Поймал себя на мысли, что ревную Полину. Я? Полину? Бред!

Парень Воронцовой жил в пятиэтажке, ближе к промышленной окраине. Район так себе. Но лучше того, где мы только что были. Хотя бы не так грязно и уличных фонарей больше. Интересно, почему Полина не живет здесь? Или парень обитает с родителями?

Мы вышли из автомобиля. Был второй час ночи. В доме горели редкие окна. Народ разъехался по дачам. Летом на выходные город заметно пустеет.

— Вон его окна, на втором этаже, — показала мне Полина. — Свет горит, еще не спит. Давай, я сумки заберу.

— Я помогу донести.

— Нет, справлюсь. Они не тяжелые. А то Ярослав может не так понять, — она улыбнулась. — Он у меня ревнивый.

В окне мелькнул женский силуэт.

— Гости, наверное, — заметила наивная девушка.

Она еще жила в мире своих иллюзий. Сейчас ее мир, похоже, рухнет. И аккурат на ее голову.

— Спасибо, что подвезли… Подвез, — поправилась Полина и засмеялась. — Непривычно.

— Ничего, привыкнешь, — усмехнулся я.

В окне кухни снова показался стройный женский силуэт. Дама раскинула руки в стороны и закружилась. Эротично стянула с себя платье, расстегнула и отбросила в сторону лифчик, села на подоконник. Потом возник другой силуэт. Он принадлежал мужчине с бородой и пышными волосами, характерно торчащими на макушке. Дальше началось непотребство. Полина замерла и смотрела на все это широко раскрытыми глазами.