Сирийский марафон. Книга третья. Часть вторая. На золотом крыльце сидели … - Григорий Григорьевич Федорец

позы вызывали вопросы, да и красно-бурые пятна на телах вопросы только добавляли. Тут ещё наглющие мухи любопытства для или по природной вредности беспардонно топтались по физиономиям лежащих. Отстрелянный тубус «Иглы», два АК-74 в озвученном варианте, пистолет-пулеметы «Узи», ножи, гранаты-патроны на песчаной проплешине тут же, в паре метров.

За спиной маячил лейтенант Карреньо с перебинтованной от кисти до локтя рукой.

— Шмальнут, суки, успели, — Носорог кивнул на ПЗРК. — Так, в белый свет, как в копеечку. От безысходности, надо полагать. Сдаться предлагали, но …

— Да, понятно всё, — вздохнул Кайда и повернулся к Модесто. — Не журись лейтенант. Будут на твоем веку «языки». Поверь, не велико счастье. Сколько твоих ранило?

— Трех.

— Это с тобой?

— Увы, — мрачно вздохнул Карреньо и тут же затараторил. — Но, так, зацепило слегка. Готов хоть сейчас в бой.

Оба Ми-8 вовсю наяривали круговерть, разгоняя ветер в масштабах малой бури на отдельно взятой площадке в дальнем углу столичного аэропорта «Аугусто Сесар Сандино».

— Идеальная глушилка, — Мишкин кивнул за тонированное стекло Volkswagen Transporter. — Любой направленный микрофон загнется от тоски по причине полной профнепригодности.

— Согласен, — фыркнул Кайда, заломив армейское кепи на затылок. — По какой-такой … ммм надобности вызвал? Соскучился?

— Ага, — осклабился Валентин, барином развалившись на продавленном диванчике «немца». — Так соскучился, даже кушать не могу.

— Хотелось бы верить, — хохотнул подполковник. — Ладно, колись, чего удумал злодейского?

— Предыстория такая, — Мишкин почесал макушку. — Штурмовать узел президентской связи не пришлось. Зашли по-тихому, через задний проход.

— Проктологи, бля, — на все тридцать два улыбнулся Александр и по примеру коллеги вольготно вытянул ноги. — Не то, что некоторые! В натуре, умный в гору не пойдет …

— Ладно, не суть. Узел связи в старом центре Манагуа. Классический особнячок в форме каре. Вроде, как гишпанцы построили во времена царя Гороха. Вот, во внутренний двор мы и заехали, — полковник звучно хлопнул по подернутому паутиной трещин дерматину сидения. — На этом боевом коньке Горбунке. Без шума и пыли, как говорил Лёлик.

— Конек, конечно, ещё тот. Бежит-земля дрожит. Упадет-три дня лежит. Помоги поднять, да давай менять.

— За неимением гербовой, пользуем в линеечку, — развел руками Мишкин, прислушавшись к усилившему реву вертолетов. Ми-17 явно готовились к взлету.

— В здание-то как проникли? Автогеном воспользовались или меч-кладенец подвернулся?

— Да, Боже упаси! — фальшиво округлил глаза Валентин. — Нарисовались цельным табором. Три офицера военной контрразведки и один прокурорский. Ну и мы, в качестве кордебалета. Бумаг титульных цельная папка с подписями-печатями. Охрана во фрунт и моргнуть не моги.

— Поздравляю, филигранная работа, — подполковник уважительно покивал. — Чего говорит, сучий потрох?

— Ни-че-го, — растягивая слога вздохнул полковник. — Пока дверь в кабинет высаживали, пустил девять граммов в мозг.

— Мда, кисло, барышни, — Кайда сквозь лобовое стекло микроавтобуса наблюдал, как геликоптеры один за другим, набрав высоту, скрылись. — Судя, по вашей улыбочке, имеется план «Бэ».

— Ага, — Валентин изобразил мину деревенского олуха. — У самоубийцы словоохотливый помощник оказался. Рассказал по доброте душевной много чего.

— Короче, Склифосовский, куда выдвигаемся?

— В гости к самому начальнику полицейской академии имени Вальтера Мендосы Мартинеса, — торжественно, точно на приеме у короля Людовика, отчеканил полковник.

— Ещё скажи, что его звать комендант Лассард, — недоверчиво покрутил головой Александр. — Балаган, мля.

— В жизни, конечно, полно совпадений, но не настолько, — расхохотался полковник. — Скажи, спасибо, что коповскую богадельню на шпагу брать не придется.

— Глубокое вам мерсис, — шутовски поклонился подполковник. — И, где сей крендель пребывает?

Памятуя посещение Центра правительственной связи, в Walter Mendoza Police Academy решено было явиться без официоза. Как выразился капитан Еремеев «в добрых традициях батьки Махно». Оно, конечно, лихой кавалеристской атаки не намечалось. Не тот век, не те нравы. Шопен с Капой, прихватив электронные штучки, уже часок шпионили за объектом. Слава Богу, тутошняя академия по масштабам российским собратьям и в подметки не годится. Так, пара футбольных полей. Это, если про мини-футбол, речь вести. Однако, деревьев-кустов полным-полно, что упрощало. Мишкин и Мигель хотели было тоже выдвинуться на место загодя, типа на рекогносцировку. Не сиделось им, видите ли. Но, Александр, успев проштудировать спутниковую карту, а тут ещё и «птичка» капитана Шестакова картинку погнала, парой-тройкой энергичных выражений объяснил, что отсвечивать около академии к примеру праздными бездельниками, а тем паче томными плейбоями, будет перебор.

— Согласен, — полковник смущенно потеребил подбородок. — Прикинуться пальмой не получиться, а прогулки мужиков парами выглядят подозрительно.

— Точно-точно, — закивал кубинец, от скуки смоля третью сигаретину подряд. — Либо тихарями заподозрят, хуже, если в гомики определят. Одними косыми взглядами вряд ли обойдется. С толерантностью в сексуальной сфере в Республике большой пробел.

«Фольц», дисциплинированно помигав поворотником, свернул с Vía Panamericana направо и неспешно покатил частным сектором. Разнокалиберные домики в окружении деревьев и кустов, щербатый асфальт и минимум ротозеев. Из открытых окон микроавтобуса прямо-таки вываливалась музыка местных ритмов и напевов в перемешку с дымом табака. В салоне виднелись три-четыре мужика, в рубахах и кепках отнюдь не милитаристического фасона. Мигель, крутивший баранку практически одной рукой, смотрелся патентованным аборигеном. «Немец» подрулил к воротам, за которыми начинались территория академии. Кубинец требовательно трижды придавил клаксон.

— Думал рявкнет, как носорог с голоду, а твоя фисгармония только пискнула, что мышка перед кошкой, — с последнего ряда сидений прокомментировал звуковой ряд Чупа-Чупс. — Позор какой-то, а не сигнал алярм.

— Главное результат, — веско буркнул житель острова Свободы. — Вона сторож из будки вытряхнулся. Глазоньки протирает. Санчо Панса, мля.

— Чего ты хочешь? Пенсионер на воротах, — резонно заметил Кайда, добродушно улыбаясь, приветливо помахав рукой вохровцу. — У него, в отличии от нас сдельщиков, работа в сутках измеряется.

— Открывай, старый! Кадетам хавчик привезли! — высунулся из окна Мигель. Охранник кисло вздохнул и побрел открывать створки ворот. Судя по ржавчине обновляли их во времена беззаботной юности сторожа. Или ещё раньше.

— Парни, не отсвечивайте стволами, — выжав педаль сцепления, кубинец включил первую передачу. — Ну, с Богом!

Микроавтобус уже начал проезжать створ ворот, когда охранник заполошно замахал руками, требуя остановиться.

— Чего хочет, старинушка? — нейтральным голосом спросил подполковник, вынимая из заплечной кобуры “Beretta-92”, а из набедренного кармана брюк вороненный цилиндр глушителя. — Пропуск?

— Какой там! — хмыкнул Валентин из глубины салона. — Всего лишь закурить.

Три минуты спустя, микроавтобус, проехав сквозь лабиринт строений непонятного предназначения, оказался у тыльной стороны двухэтажки. Начхоз (или как там у них числиться генералиссимус по хозяйству), толи выпендриться решил, а может эстет по жизни, выкрасил здание в неожиданные тона: стены в насышенный фиолет, откосы дверей и окон под канарейку, черепичная крыша цвела чайной розой.

Два прыщеватых студентуса, присев на корточки, подпирали спинами махагониевое дерево и с оглядкой курили одну сигарету, передавая после