Тайна ее прошлого - Даниэла Стил

С этими словами Бен кивнул Чарли, и тот понимающе улыбнулся в ответ. Впрочем, откровенный разговор был облегчением для обоих. Бену давно опротивело то, что ему приходилось делать, а Чарли не хотелось нести ответственность — хотя бы и перед самим собой — за те бездарные работы, которые штамповали в бюро конструкторы и дизайнеры.

— Но почему они так противятся переменам? — спросил Чарли. — Почему они не дают мне ничего изменить?

— Потому что здесь их охотничья территория, — медленно произнес Чоу, и Чарли, на мгновение задумавшись, понял, что архитектор прав. Уиттакер и Джонс были из тех людей, которые всегда стремились управлять своей фирмой по-своему. Их управляющий должен быть человеком, который неукоснительно следует воле владельцев и в точности исполняет их распоряжения. Никакой самодеятельности они не желали терпеть. То, что предлагал Чарли, было для них чем-то вроде эксцентрических чудачеств, на которые, по их глубокому убеждению, могли клюнуть только легкомысленные европейцы или азиатские «младшие братья».

— Тогда почему ты до сих пор здесь? — поинтересовался Чарли, не сдержав любопытства. — Вряд ли тебе здесь так уж интересно, да и опыта здесь тоже не наберешься.

— Ты прав. Просто фирма еще не окончательно растеряла свою репутацию. Клиенты клюют на знаменитое имя, не догадываясь о том, что знаем мы с тобой. Но пройдет еще пять лет, и все будет кончено — вот почему на будущий год я планирую вернуться в Гонконг. Просто там еще не освободилось место, так что оставшееся время я предпочитаю проработать здесь — все лучше, чем сидеть без работы и терять квалификацию.

Это звучало вполне разумно, и Чарли понимающе кивнул.

— А ты? Как ты собираешься поступить?

Бен уже поспорил с парой своих близких друзей, что больше шести месяцев Чарли не продержится. На его взгляд, Чарли был слишком талантлив и энергичен, чтобы ковыряться в этой рутине. Да и десять лет полной творческой свободы, к которой Чарли привык в Лондоне, не могли на него не подействовать.

— Мы договорились, что через год я вернусь на старое место в Лондон. Как только боссы найдут, кем заменить меня здесь, — проговорил Чарли, но не слишком уверенно. Дик Барнс мог не захотеть уступить место, которое досталось ему лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств, и это могло вырасти в серьезную проблему.

— Я бы на твоем месте не очень на это рассчитывал, — со знанием дела возразил Бен. — Если начальству придется по душе твой стиль руководства, то они сделают все, чтобы оставить тебя в Нью-Йорке навсегда.

— Не думаю, чтобы я смог долго тут продержаться, — ответил Чарли сквозь зубы. То, чем он занимался в Европе, было во много раз сложнее и стократ интереснее, чем его нынешняя работа, но ведь он обещал… и намерен был сдержать свое обещание. Чарли уже решил, что даст Уиттакеру и Джонсу ровно год — ни днем больше. После этого он уйдет, пусть это даже будет означать, что он потеряет работу на фирме.

Но уже в следующий понедельник он не выдержал и ввязался в ожесточенный спор с владельцами фирмы. Речь шла о дорогостоящем и весьма сложном проекте, который «Уиттакер и Джонс» разработали для одной крупной компании в Орегоне. Чарли давно выступал против использования в этом проекте устаревших решений, и поэтому обсуждение проекта с самого начала превратилось в затяжной спор о политике фирмы и перспективах ее дальнейшего существования. Спор этот затрагивал интересы всех сотрудников бюро, и хотя все нью-йоркское отделение целую неделю гудело, как растревоженное осиное гнездо, Чарли считал, что поступил правильно.

Но уже к уик-энду страсти остыли, воюющие стороны пошли на мелкие уступки друг другу, и все более или менее успокоилось, но принципиальные вопросы так и не были решены. И не прошло и недели, как Чарли снова усомнился в другом проекте фирмы — на этот раз в Фениксе. Снова он восстал против устаревшего дизайна и конструкторских решений двадцатилетней давности, призывая владельцев фирмы набраться мужества и идти вперед, а не топтаться на месте. Но Уиттакер и Джонс были намерены строить в Фениксе точно так же, как они всегда строили до этого — в Хьюстоне, в Лос-Анджелесе, в Милуоки. И, как всегда в подобных случаях, клиент понятия не имел о том, что его офисное здание будет точно таким, как и добрый десяток других, разбросанных по всей стране.

— Может быть, вы все-таки объясните мне, что происходит?! — вопрошал Чарли на закрытом совещании, которое проходило в его кабинете за неделю до Рождества. Всю неделю шел сильный снег, и трое других совладельцев фирмы не сумели добраться до Нью-Йорка из пригородов. Это, однако, нисколько не облегчало положения Чарли. Из-за проекта в Фениксе было сломано уже немало копий, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки.

— Чем, скажите на милость, мы тут занимаемся? — повысил он голос явно больше, чем следовало. — Ведь у нас нет ни одной оригинальной идеи! Мы не продаем ничего нового — строго говоря, в наших проектах отсутствует собственный стиль дизайна. Мы превратились просто в подрядчиков — вот и все. Неужели вы этого не понимаете?

В ответ на это обвинение Уиттакер и Джонс удивленно переглянулись и напомнили Чарли, что их архитектурно-дизайнерская фирма — одна из самых уважаемых и могущественных на всем атлантическом побережье Соединенных Штатов.

— Тогда давайте же заниматься архитектурой! Давайте заниматься дизайном! — выпалил Чарли. — То, что мы делаем сейчас, способны делать и новички. Да что там новички — с этой работой вполне справится и бригада разнорабочих, если, конечно, дать им наши чертежи! Я… я не могу допустить, чтобы это продолжалось и дальше!

Двое старших партнеров снова переглянулись и кивнули друг другу, но Чарли не видел этого, потому что стоял, отвернувшись к окну. Он чувствовал себя разочарованным и обманутым — и прежде всего потому, что оказался в незавидном положении. Чарли умел многое, очень многое; он хотел проектировать здания, хотел создавать новые конструкции и искать нетривиальные архитектурные решения, а вместо этого его заставили торговать старьем, фактически обманывая доверчивых заказчиков. Кроме того, прошедший год был для него не самым легким, и, согласившись перебраться в Нью-Йорк, Чарли втайне надеялся, что новая интересная работа увлечет его и поможет забыться, но этого — увы! — не случилось.

Уиттакер и Джонс тоже не забыли о его обстоятельствах, и Чарли был очень удивлен, когда они неожиданно напомнили ему об этом. Для них ситуация тоже была непростой, и они обсуждали ее как раз накануне совещания, пытаясь найти подходящий способ решить эту деликатную проблему.

— Мы знаем, что у вас были серьезные неприятности, — осторожно сказал Артур Уиттакер. — Мы слышали о вашей жене и об остальном… Для вас это было серьезное испытание, и, как нам кажется, вы еще не вполне от него оправились. Да и после десяти лет в Европе заново врастать в американский рынок, приспосабливаться к американским реалиям… должно быть, это тоже не так просто, как мы рассчитывали. Наверное, нам следовало дать вам передышку, Чарльз, чтобы вы успели перевести дух после Лондона. Что вы скажете насчет того, чтобы ненадолго сменить обстановку? Мы как раз получили новый заказ в Палм-Бич, и вы могли бы поехать туда от имени фирмы, чтобы, так сказать, лично курировать его. Я считаю, что эта маленькая командировка пошла бы вам только на пользу. Мы с Биллом уже решили, что не будем возражать, если вы задержитесь на этом курорте на целый месяц. Вам нужно отдохнуть, Чарльз, вы и сами это знаете.