Встретимся в загсе! - Амелия Борн

Мне стало нехорошо. Накатил приступ клаустрофобии, которой у меня отродясь не было. Вытащив телефон, я стала набирать номер Ульяны, но сети не было. Черт! Небеса сговорились против меня.

- Эй! Кто-нибудь меня слышит? - спросила в никуда, но не слишком громко, чтобы не выглядеть истеричкой.

Однако стоило мне почувствовать запах дыма, как я застыла на месте. Дым! В офисе пожар... настоящий. Никаких учений, все взаправду!

- Помогите! - закричала я и забарабанила в дверь. Снизу потянуло сизой пеленой. Я пришла в еще больший ужас. - Помогите! Меня заперли!

И когда услышала снаружи голос Соколовского, чуть не расплакалась от счастья.

- Вера! Я сейчас! - крикнул он, и дверь распахнулась.

В кабинете босса было дымно. Облегчение, накатившее на меня, заставило мои ноги подогнуться, но Руслан Андреевич не дал мне свалиться кулем на пол. Подхватил на руки, понес куда-то, а я вцеплялась в него, как в спасательный круг и старалась не потерять сознание.

Когда мы спустились вниз, оказались в толпе сотрудников, которые галдели и переговаривались. Соколовский так и продолжал держать меня на руках, и это стало поводом для новых косых взглядов в нашу сторону.

И тут я пришла в себя.

- Опустите меня на землю! - потребовала я от босса и, поймав его удивленный взгляд, добавила: - Опустите немедленно!

Его глаза снова потемнели и зажглись недобрым огнем. Наверняка думает, что я опять включу режим "истеричка".

- Вы чуть меня не убили, Руслан Андреевич! - зашипела я.

- Кажется, ты надышалась угарного газа, - процедил он, но моих требований не выполнил. - Все было с точностью до наоборот.

- Вы меня заперли в этой чертовой каморке! А если бы не вспомнили обо мне и я бы там... погибла?

- Ты с ума сошла? Нигде я тебя не запирал!

Мы снова уставились друг на друга, игнорируя тот факт, что приехали пожарные. И что мы вновь стали объектом повышенного внимания со стороны сотрудников фирмы.

- Постой... но если я этого не делал, - а я этого не делал! - то кто тогда подпер ручку двери шваброй? - озадачился босс.

Ах, вот, значит, как... Меня и взаправду там заперли даже не на ключ... а какой-то шваброй!

- Мы еще поговорим об этом, - пообещал мне Соколовский и, все же опустив на землю и накинув мне на плечи свой пиджак, ушел выяснять, что там происходит в офисе.

- Вера! А я тебя везде ищу. Уже с ног сбилась, - протараторила Ульяна, наконец добравшаяся до меня. - Что произошло?

Я взяла подругу под локоть и отвела чуть в сторону, где и поведала обо всем, что со мной случилось в той злосчастной каморке.

- Вот же! Мы обязательно выясним, что это за швабра подперла тебя шваброй! - горячо заявила Ульяна, когда я закончила.

- Швабра? Ты считаешь, что это женщина?

- Ну еще бы! Не Миронов же, в самом-то деле.

- Хм, не знаю. Надеюсь, что нет. Но не хотелось бы приходить в офис и ждать, упадет мне сегодня на голову кирпич, или нет.

- Тогда требуй от Соколовского корпоративного расследования! Тебя чуть не убили.

- Это уже завтра... Хотя, я подумываю уйти на больничный на ближайшие пару недель.

- И оставить босса Лиане? Подать его ей на блюдечке с голубой каемочкой?

- Мне плевать, кому он тут останется и кто его себе заберет, - соврала я.

Глаза сами по себе нашли Соколовского, который что-то обсуждал с одним из пожарных. А когда закончил, я решительно направилась к нему. Была несправедлива к боссу и собиралась это исправить.

- Руслан Андреевич, я бы хотела сказать вам пару слов, - произнесла я, когда мы отошли в сторону.

- Я слушаю, - буркнул он в ответ, всем своим видом показывая, что готов к новой перепалке, которые между нами случались чаще, чем выпадал снег зимой.

- Я хотела сказать вам «спасибо».

- Так говори, - губы Соколовского дрогнули, но он не улыбнулся.

- Спасибо. За то, что вынесли меня из пожара.

Прозвучало довольно героически, но в целом ведь так оно и было.

- Я обязательно разберусь с тем, кто запер тебя в этой каморке, - пообещал шеф смягчившимся тоном.

- Спасибо, - повторила я и вдруг неожиданно для самой себя прибавила: - И я по вам скучала. Но признаюсь в этом в первый и последний раз!

Развернувшись, я отправилась искать Ульяну. Мне хотелось домой и плакать. Или съесть что- нибудь вкусное и снова плакать.

Проклятые гормоны, будь они неладны!

Она по мне скучала!

Удивительно, как одна-единственная, самая простая фраза, оказалась способна перевернуть все внутри вверх дном! Хотя нет, это была совсем не простая фраза! Сказанная именно Верой, она оказывала прямо таки окрыляющее действие! Почти как в рекламе Ред Булла. Только еще лучше!

Улыбаясь, как идиот, я некоторое время простоял на том же месте, а потом, когда смог наконец принять вид серьезного начальника, отыскал свою секретаршу и дал ей распоряжение отпустить всех работников по домам. На сегодня было достаточно стресса, да и офис для работы сейчас был не слишком-то пригоден.

Случившийся пожар оставлял много вопросов. Как выяснилось, очагом возгорания стало обычное мусорное ведро рядом с моим кабинетом, куда кто-то додумался бросить нечто такое, отчего все вспыхнуло. А вот кто это был и являлся ли пожар преднамеренным действием - еще предстояло выяснить. Как и то, какая мелкая паскуда развлекалась со шваброй, суя ее куда не положено, и были ли два эти события связаны. Ну, насчет швабры, положим, разобраться будет проще всего - в моем кабинете не зря стояли камеры. Если только их предварительно не отключили. Но это уже тянуло на целую преступную схему.

В любом случае, я твердо знал одно - за Веру сверну шею кому угодно! От мысли, что она могла остаться в каморке при кабинете, а я - не успеть ее вытащить, становилось дурно. Это была чертовская удача, что я не успел уехать далеко от офиса. Попросту завалился в бар на первом этаже этого же здания, где успел залиться парой бокалов виски, когда кто-то закричал, что наверху пожар. И первое и единственное, о чем я мог в тот момент думать - это о безопасности Веры. И о том, что должен увидеть своими глазами, что она в порядке.

Глупо было отрицать - она стала мне дорога. Красникова теперь была не просто красивым телом, которое хотелось трахать во всех позах. Она была той, с кем хотелось говорить (даже если это было сплошное словесное метание ножей), кем хотелось любоваться и даже... заботиться. Я не был уверен, что испытывал что-то подобное в своей жизни прежде.

Даже с Лианой. Хотя наши с ней отношения больше походили на миф о Пигмалионе и Галатее. Я ее практически создал. Открыл для мира, как модель. Отточил ее красоту, придав ей нужного лоска, научил всему необходимому и... потерял. Потому что у нее было каменное сердце красивой статуи. А у меня - гордость, не позволяющая держать.