Ландыши, приносящие смерть - Марина Капранова

«Так вот, как-то раз, в трамвае, у Дарьи разрезали сумочку и вытащили кошелёк и документы, а она только зарплату получила, — рассказывала Тамара Владимиру Ивановичу. — Мы с ней связь всегда поддерживали, и Дарья приехала ко мне. Плакала, показала разрезанную сумочку и попросила денег в долг. Я, конечно, деньги ей дал. Через какое-то время Дарья получила новые документы. Да только в паспортном столе она получила паспорт на фамилию Танеева и на ошибку не указала, и менять ничего не стала. Тогда с документами как-то проще было. Она, когда ко мне приехала долг отдавать, этот паспорт показала, да ещё прибавила:»Это судьба. Теперь у меня жизнь по-другому сложится». Я ей говорил, чтобы не дурила, обратилась в паспортный стол и вернула документ с ошибкой и настоящую фамилию. Да куда там, она словно оглохла. Мало того, она и Аньку-то свою на фамилию Танеева переписала. И чтобы не было лишних вопросов, переехала в районный посёлок Орловское. Мы с мужем-то, как вышли на пенсию, тоже сюда перебрались.

Так вот, устроилась Дарья работать в районную библиотеку. Анютка тогда в начальных классах училась. Дашка-то и взялась ей о принадлежности к царской фамилии вдалбливать. Придумала новую биографию и мне строго настрого запретила ей о чём-либо говорить. Да и говорить бесполезно было бы, дочь безоговорочно верила матери. А что, детская душонка — словно пластилин, лепи из неё, что хочешь.

А тут, лет десять назад, Дарья мне сказала, что появилась у неё императорская вещичка, уж больно большой ценности. А вот что за вещичка, она мне так и не успела рассказать.

В 2014 году Дарья как-то загадочно умерла. Пошла ночью на речку купаться и утонула. Я следователю говорила, что Дарья панически боялась воды и плавать не умела. Да и зачем пожилой женщине, посреди ночи лезть в холодную воду? На дворе-то сентябрь стоял. Но, кто меня послушал? Несчастный случай и всё тут. Прижизненных следов насилия на теле не обнаружено.

Так вот, Анька-то, после смерти матери, продала в Новообске небольшую квартиру в хрущёвке, она им от нашей матери досталась. Купила дом в селе Боровиково и переехала. У неё и в Орловском, однокомнатная квартирка в двухэтажке есть. Она её ещё полгода назад на продажу выставила. Да всё не может продать. Сумму ей, видите ли, маленькую предлагают. А ей сумма больше нужна. Зачем уж? Не знаю, врать не буду».

Владимир Иванович тогда у Тамары поинтересовался:

— Неужели у Анны никогда не возникали подозрения в своём происхождении?

Тамара и на этот вопрос ответила.

«Как же не возникали? Конечно, возникали. После смерти матери, мы с ней поговорили по душам. Она разоткровенничалась и рассказала, что когда училась в классе седьмом или восьмом, не помнит точно. Пришла она как-то из школы, а на лестничной площадке мужчина стоит, кого-то дожидается. Девочка хотела свою дверь открыть ключом, а мужчина к ней обратился:

— Ты, девочка, случайно, не Аня Таноева будешь?

— Аня, но только не Таноева, а Танеева.

— Да нет же, — поправил мужчина, — Таноева. А я твой отец, Таноев Андрей Дмитриевич.

И достал паспорт из внутреннего кармана старенького пиджака. Показал лицевую страницу и страницу — дети, где было написано, что у него есть дочь: Таноева Анна Андреевна. Анна рассказывала, что у неё тогда потемнело в глазах и уши, словно ватой заложило. Но всё же она услышала, что посоветовал мужчина:

— Ты маму то попроси, пусть она твоё свидетельство о рождении тебе покажет.

В это время на лестничном пролёте послышались мамины шаги. Эти шаги девочка могла узнать из тысячи других. Аня говорит, что единственный раз в жизни слышала, чтобы мама так ругалась. Она обзывала мужчину кобелём проклятым, грозилась спустить с лестницы и сдать его участковому. После встречи с мужчиной Аня слегла и проболела две недели. Врачи так и не смогли поставить точный диагноз. В медицинской карточке написали, что это было сильное психологическое потрясение.

Аня сказала, что когда выздоровела, то ни разу к матери с этим разговором не приставала, ждала, что мать сама всё расскажет. Ну, а Дарье, видно, была выгодна позиция дочери: не спрашивает, значит неинтересно.

А я-то ведь не смогла тайну в себе держать, — продолжала Тамара. — Рассказала Анне всё о матери. Она выслушала, молча, ничего мне на это не ответила, ну а вскорости переехала в Боровиково».

— Ну, вот и всё, что я узнал о Танеевой, — закончил повествовать Владимир Иванович.

Антон Сергеевич внимательно посмотрел на мужчину и спросил:

— Но вы, так и не ответили на главный вопрос: зачем приходили к Танеевой накануне её смерти?

— Ах, да, за деньгами приходил, — просто ответил Владимир Иванович. — Я когда про Анну Андреевну-то всё узнал, жене ничего рассказывать не стал. А вот над Танеевой решил посмеяться. Это же надо, внучка императорской фрейлины, нарочно не придумаешь. Ну, пришёл я к ней, рассказал о разговоре с её тёткой. А она вдруг побелела и говорит: «Старая дура, нисколько язык за зубами держать не может, — и ко мне обращается: — Что вы хотите за молчание?» Ну, я и решил воспользоваться моментом, попросил, чтобы она мне незначительную сумму денег один раз в два месяца давала. И я бы тогда мог спокойно играть с однокашниками в покер, не трогая семейный бюджет, — пояснил географ следователю и продолжил. — А она сразу полезла в кошелёк и протянула мне деньги.

Арина, слушавшая географа молча, вдруг не вытерпела:

— Это же низко и подло, шантажировать одинокую, несчастную женщину.

Владимир Иванович небрежно махнул рукой в её сторону:

— Ой, оставьте эти сентиментальности и высокопарные слова. Не надо было врать. И шантажировать было бы нечем.

— Но это, же не ваша тайна. Как вы могли? — не унималась Арина.

Владимир Иванович поморщился как от зубной боли, забросил ногу на ногу и не ответил девушке.

Антон Сергеевич решил предположить события, которые на его взгляд развивались дальше:

— В тот вечер вы пришли раньше назначенного времени и наконец-то услышали, что это была за императорская вещичка, доставшаяся Анне уже от матери. И на следующий день, думая, что она её привезла, убили её и завладели дорогой вещью.

— Неправда, ни о какой императорской вещичке я не знаю, — взбеленился географ. — Как только я вошёл к Танеевой, она сразу же меня заметила. Поспешила избавиться от этой девицы, — указал мужчина небрежно пальцем на Арину, — И объявила, что сегодня денег нет, приходите завтра вечерком. Денежки якобы привезу из района. И я сразу же ушёл от неё.

— Кто-нибудь может это подтвердить? — полюбопытствовал следователь.

Владимир Иванович вдруг всплеснул руками и даже подпрыгнул на стуле:

— Конечно же. Мне повстречалась в переулке Вера, наша фельдшерица. А когда я выходил на главную улицу, то оглянулся. Вера заходила в калитку к Танеевой.

— Проверим, — сказал Антон Сергеевич. — У меня теперь другая забота: где искать эту вашу Тамару? Надо, чтобы она подтвердила все ваши слова.