Корейские мифы. От небесного владыки и принцессы Пари до королей-драконов и духов-хранителей - Кёндок Ли

Оставив всякую надежду поесть, они собрались уходить. Но служанка их остановила, отвела в гостевую комнату, как ей велела Камынчжан, и поставила перед ними стол, ломившийся от яств. Нищие набросились на еду. Через некоторое время в комнату вошла Камынчжан, налила им вина и сказала:

– Расскажите какую-нибудь историю про давние времена.

Старики отмахнулись, мол, рассказывать нечего, но хозяйка продолжала упрашивать, и тогда они стали сетовать на свои несчастья. Поведали, как были нищими, как потом судьба свела их и они стали мужем и женой. Оживившись, рассказали о том, как родили трех дочерей, Ынчжан, Нотчан и Камынчжан, разбогатели и жили в довольстве.

– Хорошие были времена! Большего и желать нельзя. И нужды не знали, и дочери-красавицы росли.

Помолчав, слепые промолвили:

– И где сейчас Камынчжан? Жива ли, здорова? Только бы с ней все было хорошо.

При этих словах по щекам Камынчжан хлынули неудержимые слезы.

– Мы не должны были выгонять ее из дома.

Нищие продолжили свою историю упавшими голосами. Они рассказали, как ослепли, как потеряли все имущество и дочерей и снова стали жить на подаяние. Камынчжан все это время молча плакала.

– Нам-то не о чем жалеть: от чего ушли – к тому и вернулись. А вот Камынчжан росла, не зная бед, как бы с ней чего плохого не случилось.

Камынчжан налила им вина, точно собственными слезами наполнила чаши.

– Выпейте. Это «тысячелетнее» вино – пьющий его будет жить долго и счастливо. Выпейте, батюшка и матушка, этого вина, которое вам налила Камынчжан, и живите тысячу, десять тысяч лет!

Услышав эти слова, слепые так изумились, что выронили свои чаши.

– Камынчжан? Как бы нам на тебя взглянуть!

Кувшин для вина. Селадоновая керамика. XII в. Из коллекции «Метрополитен-музея» (© The Metropolitan Museum of Art).

И в тот же миг спала пелена, застилавшая им глаза, и они стали ясно видеть.

Прозрение супругов означает не только исцеление от слепоты, но и то, что наконец рассеялась перед ними темнота и они увидели свет, то есть им открылся правильный путь.

Позднее дитя

В корейской мифологии цветок символизирует жизнь, а символом мира, порожденного жизненной силой, стало цветочное поле. Как ни странно, но история о цветах и цветочном поле начинается во дворце владыки Восточного моря.

В давние времена в морских глубинах случилась великая радость: дракон-король Восточного моря взял в жены дочь дракона-короля Западного моря и устроил пышную свадьбу. Весь подводный мир ликовал, на праздник пожаловало множество гостей. Дракон-король Восточного моря не помнил себя от счастья.

Супруги зажили припеваючи. Они ни в чем не знали нужды и жили в любви и согласии. Одного им не хватало – не было у них детей. Со дня свадьбы уже тридцать лет прошло, а дитя они так и не родили. Горько вздыхали муж с женой в глубокой печали, и при каждом их вздохе на море вздымались высокие волны.

И вот супруги решили обратиться с мольбой к небу. Сто дней они очищали тела и души и просили Небесного владыку послать им дитя. Их усердие принесло плоды – дочь дракона-короля Западного моря зачала. Услышав эту весть, морские жители в радости бросились поздравлять королевскую чету. Все снова и снова желали, чтобы ребенок родился здоровым.

Картина в традиционном для Кореи жанре «цветы и птицы». Ким Сик. 1579–1662. Из коллекции Национального музея Кореи (© National Museum of Korea).

Прошло девять месяцев, и дитя появилось на свет. Король мечтал о сыне, но родилась дочь, прекрасная, как луна. Молодой отец был взволнован до глубины души и уже не придавал значения тому, мальчик это или девочка. Он решил холить и лелеять дочь, точно фею.

Изображение дракона на церемониальной кадильнице. XI–XIII вв. Из коллекции Национального музея Кореи (© National Museum of Korea).

Не только король, но и все морские обитатели любили девочку. Однако из-за чрезмерной любви у нее испортился нрав. Порой следовало сразу вразумить дитя, но отец улыбался и смотрел на проказы дочери сквозь пальцы. А раз король молчит, кто осмелится поучать принцессу?

Много нехороших поступков совершила его дочь. Когда ей был год, она что есть сил колотила мать по груди, в два года драла отцовскую бороду, в три года разбрасывала собранное зерно, в четыре – рвала овощи и злаки в чужих огородах, в пять – бросала камни в соседние дома, в шесть – доводила до слез детей, в семь – ругалась на взрослых, в восемь – распускала злые слухи, в девять – ложью разжигала вражду между людьми.