Фея-крестная Воробьёва - Вероника Колесникова

Теплый прием перетек в пышущую от духовки жаром кухню с запотевшими окнами, и мы были торжественно усажены за круглый яркий стол, накрытый скатертью в мелкие цветочки. Перед каждым появилось ведро чаю, гора бутербродов и огромных кусков яблочного пирога. Ко всему этому застолью добавились пирог с грецкими орехами, капкейки (брезгливо рассмотренные хозяйкой) и целый вазон фруктов.

Мы с однокашником переглянулись, но противостоять урагану теть Валиной зависимости подкормить «голодающих детей» противостоять не могли. Что-то приговаривая, расспрашивая, хихикая, она кружила над нами, пока Максим сам не усадил ее пить чай.

— Как я рада, что ты, Аленочка, пришла, наконец, к нам в гости! Я уже сколько Максимку прошу тебя привести, показать, наконец, какой ты выросла. Он так много о тебе рассказывает, ты такая умница, так ему помогла на новом месте, и только благодаря твоему участию наш медведь, наконец, подрос! Посмотри, каким красавцем он стал!

Она гордо оглядела сына. «Медведь», покраснев, накрыл лицо ладонью.

— Ну маааам! — от этого детского привета из прошлого, протянутого басом, мне стало так смешно, что я расхохоталась, а потом и мы втроем уже смеялись вовсю. Да так, что у меня слезы из глаз потекли, и я, радуясь на этот раз, что была (впервые за сколько времени!) не накрашенной, утирала слезы.

— Ой, не могу, Максииим! — теть Валя успокоилась с трудом и потащила нас в зал смотреть детские фотографии.

Максимка хотел прекратить «этот позор», как он его назвал, но потом сам же прибежал с фотоальбомом, и сидел между нами на мягком диване, так по-семейному, такой теплый, родной и близкий… Какая это была сладкая мука сидеть рядом, дотрагиваясь до его руки, задевать бедром бедро и чувствовать жар его тела в такой интимной близости с собой! Я облокотилась на свою руку позади него, как будто бы для того, чтобы было лучше видно фотографии с нашими одноклассниками, приобняв, и, вдохнув его свежий морской парфюм полной грудью, положила голову ему на плечо.

Максим медленно, словно в замедленной съемке, повернулся в мою сторону. Ничего не поделать, его губы будто зовут к себе, манят, и вот мы уже дышим с ним одним воздухом на двоих, и между нами пять сантиметров, два, один…

— Мам, кажется, нам уже пора!

Максим взвился с дивана, выронив несколько фотографий, не прикрепленных к альбому и отскочил к дверям.

— Пора? Ну вы же только что пришли, неужели пора уходить? — огорчилась тетя Валя.

Я непонимающе переводила взгляд с одного на другую. Только что он сидел около меня, такой близкий, теплый и мягкий, как вдруг стоит, облокотившись о косяк двери, сложив руки на груди, спрятав горящий взгляд в себя.

Пока тетя Валя собирала нам пакеты с бесконечными пирогами и совершенно не тронутыми неоцененными настоящей хозяйкой капкейками, пока мы отнекивались от гостинцев в дверях, за сборами и шутками неловкость от скорого прощания прошла.

— Аленочка, не бросай его, пожалуйста, и приходите к нам вдвоем почаще, да и одна приходи, красавица! — Уже в дверях приговаривала теть Валя, пока мы ждали лифт.

— Мам, вернись в дом, холодно же, простудишься, ну!

— Ой, и без тебя разберусь, ты сам с собой разберись! — махнула на него рукой родительница и перекрестила нас, когда мы уже оказались в лифте.

— А по-моему, хорошо посидели, — доверчиво заглянула ему в глаза уже возле своего дома. Максим, как настоящий джентльмен, открыл мне двери и стоял у машины.

— Хорошо, — поджал губы и взгляд он.

— Теть Валя совсем не изменилась!

— Как и ты, — он отвел глаза.

— Ну ты даешь, Видинеев! Как это я не изменилась? И я, и ты изменились! Все, что было в школе, прошло! Мы сейчас совершенно новые и все вокруг нас совершенно новое! Это же так здорово! — под свой красноречивый монолог, высказанный голосом из сахара и меда, придвинулась к нему насколько можно ближе.

— Здорово… — протянул он и я снова попала в плен его темных глаз. Расстояние между нами сократилось… еще… еще…

— До понедельника, Ален! — снова разрушил магию Максим, и, развернувшись, быстрым шагом направился к водительской двери.

От неожиданности и накативших эмоций я даже хлопнула себя ладонью по ноге, глядя, как он уезжает. Вот же черт побери! Я так точно потемнею скоро!

Все воскресенье я провела, едва ли не кидаясь на стены от злости. Максим уже был моим! Он уже был моих ручках с идеальным розовым, украшенным стразинками, маникюром, как ускользнул от меня! Дважды! Дважды, рррррр!

Не могу ни спать, ни есть, ни читать. Захлопнула крушку ноутбука, когда поняла, что уже полчаса смотрю на главного героя фильма и думаю, какой он страшненький. Страшненький! Главный герой голливудского фильма! Да этого априори быть не может! У них там фабрика по изготовлению крутых перцев с идеальными зубами и волосами, кубиками пресса на накачанных телах! И этот тоже… вроде бы ничего. Ничего… Ничего хорошего!

Ну я не знаю, что еще сделать. Чем еще мне заманить этого ускользающего и такого желанного кота? Он въелся мне в сердце. И даже сейчас смотрю на чашку с чаем, и кажется, что, подними взгляд, наткнусь на него здесь, в моей квартире, за моим столом, мягко улыбающегося, поправляющего волосы небрежным жестом, близоруко щурящегося без очков.

Да что происходит? Не могу успокоиться, брожу из стороны в сторону, как ведьма!

Тишину дома разрушил телефонный звонок.

Мое сердце зашлось в предвкушении. Может быть, это Видинеев, поняв наконец, что нас друг к другу тянет, решил сделать, наконец, шаг навстречу?

Но такое бывает, навреное, только в любовных романах.

По телефону позвонил мой старинный поклонник Игнат, с которым мы познакомились двести лет назад на рок-фестивале. Да, классный был концерт, ничего не скажешь — море экшена, музыки, пива… тогда Ульянка забралась на сцену, и как… хотя о чем это я? Я же, будто бы, ничего не помню!

Но, увидев на дисплее имя Игната, только перекосилась от разочарования и злобы и засунула его под подушку. Не хочу видеть даже таких прикольных рокеров с теплыми ладошками. Не хочу вообще никаких мужчин видеть около себя, кроме одного. Ох, меня молнией пронзила эта крамольная мысль. Я действительно не хочу видеть никого другого около себя, кроме Видинеева!

И я не просто хочу получить этот трофей, поцеловав его, я хочу находиться рядом с ним, помогать ему, может быть, даже печь пироги (или выдавать за свои чужие, благо адресов классных кондитерских я знаю достаточно), прикасаться к нему всегда, когда захочется, смеяться над фильмами, гулять и слушать его голос.

О нет. Я, кажется, заболела. Я не могу так желать своего одноклассника — ботана. У меня навреняка температура, или грипп, или свиной грипп. Хотя свиной грипп — это как-то не очень гламурно. Как и птичий, впрочем. А бывает грипп фламинго? Это было бы интересно..