Людовик возлюбленный - Виктория Холт

– Многие девушки, которые намного некрасивее тебя, вполне удачно вышли замуж.

– Зачем обманывать самих себя? – спросила Мария. – Я еще помню, что сказала Анна Баварская, когда услышала, что на мне хочет жениться герцог де Бурбон.

– Ох уж мне эти Бурбоны! – закричала королева Екатерина. – Они слишком высокого о себе мнения. Анна Баварская, принцесса Палатинская, не забыла, что она – вдова Конде, и поэтому считает, что ее внучок слишком хорош для тебя. Но она забыла, что ныне Конде совсем не такие, какими они были во Франции во время единственного великого Конде.

– Полноте, мама, давайте поговорим не о величии и о моем замужестве, которое может случиться разве что только в нашем воображении. Мы в этом доме и вместе. Мы любим друг друга, и отчего нам не продолжать быть маленькой семьей обыкновенных людей?

– Потому что трон Польши принадлежит твоему отцу, а не Августу Саксонскому, и он никогда с этим не смирится. Отец будет продолжать надеяться вернуть престол. Марыся, каждую ночь он молится о том, чтобы исполнилось это его желание. Короли никогда не смогут жить в нищете и зависеть от помощи друзей. Это слишком унизительно, и невозможно вынести.

– А для меня, – Мария, взяв в руки иголку, продолжала штопать поношенное платье, – еще унизительнее то, что меня сначала хотели взять в Европу как будущую жену, а потом отказались.

– Это случалось с принцессами и поудачливее тебя.

– И все же я бы предпочла, чтобы этого со мной не случалось. Я уж лучше останусь здесь, продолжая жить так, как мы живем, и давать платьям новую жизнь. Надеюсь, что меня больше никому не предложат в жены. Я сгорала от стыда, когда отец так старался выдать меня замуж за Людовика-Георга Баденского. Тот и видеть меня не захотел, а теперь, как видите, посчитали не слишком достойной женой для герцога де Бурбона.

Екатерина незаметно улыбнулась.

– Отец и Бурбон состоят в переписке. Мадам де Пре также регулярно шлет письма.

– Мадам де Пре?

– Да. Она представляет интересы герцога де Бурбона и имеет некоторое влияние при королевском дворе Франции.

Мария ничего не ответила: она была уверена, что приготовления к свадьбе с Бурбоном окончатся так же, как и все предыдущие. Девушка думала, что лучше всего было бы выйти замуж за Ла Телье де Кутенво, который был всего лишь командующим кавалерийским полком в Виссембурге. Он просил ее руки, но отец Марии с негодованием отказал ему. Чтобы его дочь стала женой человека не из высших слоев французского общества! Однако Мария считала, что отцу пора забыть о своих амбициях. Он должен смириться со своим положением и принять его.

Мария думала, что не выйдет замуж вообще и останется в этом доме, если, конечно, им позволят.

Мать прочитала мысли дочери:

– Да, твой отец никогда не согласится на брак, который он считает ниже твоего достоинства.

– Тогда, мама, давайте перестанем думать о моем замужестве.

– Если бы ты вышла замуж за герцога де Бурбона, – задумчиво проговорила Екатерина, – мы хотя бы поднялись из этой чертовой нищеты. Как же страдает твой отец! Лишиться короны и государства, жить на подачки! Это слишком для его гордости. Он не может это больше выдерживать.

– Он уже давно выдерживает, и волей-неволей ему придется продолжать выдерживать.

– Ну почему ты уже смирилась, Марыся? Как мы можем жить здесь? В доме, выпрошенном у канцлера, на деньги герцога Орлеанского, который присылает их не очень регулярно… и на деньги друзей из Лотарингии, Швейцарии и Испании. Когда я вспоминаю былые дни, слезы сами бегут из глаз.

– Слезами нашему горю не поможешь. Послушайте, мама, я не думаю, что это платье протянет больше месяца, даже если его залатать. Стоит ли мучиться?

Королева нетерпеливо замотала головой:

– Я очень надеюсь на мадам де Пре.

– Если я покину Эльзас, то только вместе с вами.

Королева улыбнулась. «После изгнания семья сплотилась», – подумала она. Ее муж, Станислав, любил свою дочь слепо и считал ее – неприметную бесприданницу – одной из самых желанных невест в Европе.

– Мне будет грустно покидать Эльзас, – прошептала Мария. – У нас здесь есть друзья.

Королева горько улыбнулась. Бедная Марыся! Она никогда не знала, что значит быть дочерью короля. Ее дочь считала просто восхитительной поездку в Саверн, где находился дом кардинала де Рогана, или в дом графа де Бурга в Страсбурге. Это говорило о том, насколько низко они пали, раз дочь короля потрясена их гостеприимством.

Она должна выйти замуж за Бурбона. Екатерина и Станислав очень надеялись на это, герцог был связан с французской королевской семьей, и, наконец, этот брак будет означать конец нищете.

– Слышишь? – сказала королева. – Кто-то едет к дому.

Она бросила вязанье и, подойдя к окну, тотчас же обернулась с улыбкой.

– Это оно! – закричала Екатерина. – Письмо от герцога де Бурбона или мадам де Пре. Я узнала ливрею гонца.

– Мама, не радуйтесь преждевременно. Возможно, из этого письма мы узнаем причины, почему я не являюсь подходящей невестой герцогу.

Екатерина вернулась к столу:

– Ох, Марыся, ты слишком легко сдаешься. Удача обязана вновь повернуться к нам лицом.

– Давай закончим платье, мама. Мы уже потратили на него столько сил.

Они прилежно шили, когда в комнату ворвался Станислав.

Мария никогда еще не видела отца в столь сильном волнении. Странно, что он так бесцеремонно врывается к ним. Ведь он король, хоть и в изгнании и живет на подачки друзей, но всегда старается сохранить атмосферу придворной почтительности в собственном доме. Королевский двор состоял из двух людей, которые последовали за своим королем, и у них не было величественных титулов казначея, секретаря или маршала. Это были два польских священника, которые проводили время в посещении церковных служб и чтении. Однако Марию учили танцевать, петь и играть на клавесине.

– Жена! Дочь! – вскричал Станислав. – У меня для вас новости. Но сначала станем на колени и возблагодарим Господа Бога за ту величайшую удачу, которую Он ниспослал нам.

Мария подчинилась отцу. Екатерина вопросительно на него посмотрела, но ничего не сказала, пока они не закончили молитву.

Во время благодарственной молитвы Мария подумала: «Как же странно благодарить, не зная за что. Это Бурбон? Нет. Должно быть, это нечто большее. Отец сказал: «за величайшую удачу». Это может быть только одно».

Когда они закончили молиться, она посмотрела на отца с любовью и надеждой в глазах.

– Итак, папа, – сказала Мария, – вас призвали вернуться на трон?

– Нет, моя новость еще лучше. Даже лучше этой.

– Но что может быть лучше? – спросила королева.