Двое из Холмогорья - Галина Львовна Романова

Хотя что это мы! Конечно, он мог это сделать, иначе какой из него маг? Ни цепи, которыми его заботливо прикрепили к стене, ни толстая железная дверь, ни стража и тем более ни священник, который долго молился и кропил углы камеры святой водой, не являлись для юноши серьезным препятствием. Терри просто не хотел отсюда выходить, считая бегство вопиющим неуважением к людям, которые так старались. Кроме того, тут действительно было интересно. Взять хотя бы этого призрака!..

Бывший обитатель камеры явился к молодому магу, стоило только стихнуть шагам охраны. Он просочился сквозь стену и какое-то время молча рассматривал новичка, который не обращал на него ни малейшего внимания, деловито обустраивая соломенное ложе.

— Глазам не верю, — проворчал наконец призрак. — Это куда же мы катимся?

— Никуда. — Терри продолжал заниматься своим делом. — Мы на месте стоим!

— Вот и я про то же! — Призрак неслышно всплеснул костями. — Что же будет дальше, если даже сейчас… даже вы!

— А что — я? — Молодой человек бросил взгляд на непрошеного гостя. — Я ничего не делал!

— Простите, если я чего-то не то произнесу вслух, — прошелестел призрак, от волнения становясь более прозрачным, — но неужели вы не чувствуете?

— Чувствую. — Терри принялся загибать пальцы. — Сырость, холод, цепь жмет, солома воняет… А еще я есть хочу! Пока все. А что еще я должен чувствовать? Страх?

— Если бы и вы стали чувствовать страх, я уж не знаю, что тогда оставалось бы делать! — Призрак стал совсем прозрачным. Теперь его голос доносился практически из пустоты. — Они и вас посадили на цепь!

Терри понял, что призрак учуял в нем мага высокого уровня и происхождения.

— Да разве это цепь? — Он погромыхал железкой. — Вот у меня дома…

— Расскажите, — внезапно попросил призрак и опять стал почти осязаемо плотным, то есть предстал перед смущенным юношей в виде изможденного мужчины средних лет в каком-то бесформенном балахоне и с кровью на руках. — Знаете, как тут тоскуешь по нормальному общению! Все прочие узники либо слишком озабочены тем, что с ними будет, либо ругаются, либо молятся, либо угрюмо молчат. А я ведь не могу отсюда уйти! Так соскучился!

— Ой, знаете, я тоже! — обрадовался Терри. — У меня в замке вообще не с кем было поговорить! Да вы присаживайтесь рядом. Поболтаем!

Он гостеприимно похлопал по куче соломы, подвинулся, чтобы освободить призраку место. Но тот неожиданно засмущался и даже вроде бы покраснел.

— Увольте, — пробормотал почти неслышно. — Мне — и рядом с вами!.. Да кто такой я и кто — вы?

— А кто вы?

— Я — призрак опять ненадолго стал прозрачным, — когда-то я был жрецом в храме Белого быка. Знал магию и целительство. Но служители Единого решили, что я подрываю авторитет их Бога, поскольку ни разу не ошибся, не поставил неправильного диагноза и пациенты у меня не умирали. Во всем остальном мне тоже везло. Я ведь и науками помаленьку занимался!.. А они сначала посадили меня сюда, потом стали требовать, чтобы я перешел на их сторону, а когда отказался, замуровали в этой камере. Мой труп до сих пор находится тут. — Призрак показал на противоположную стену. В полутьме было не разобрать, что за бесформенная куча валяется на полу среди остатков гнилой соломы. Терри дотянулся, благо длина его привязи это позволяла, и слегка расшевелил слежавшуюся гнилую массу. Показались старые кости в ошметках прилипшей плоти.

Призрак затрепетал от волнения.

— Осторожнее! — невольно воскликнул он.

— А знаете, — Терри какое-то время рассматривал труп, потом вытер грязные пальцы о солому, — я ведь мог бы вас отпустить… если бы вы захотели! Вы бы иногда летали туда-сюда, общались, узнавали свежие новости…

Призрак был до того шокирован предложением, что на мгновение исчез совсем, а когда проявился снова, какое-то время ломал руки и хватался за голову.

— Ушам своим не верю! — прошептал он. — Вы это сделаете? Для меня? А сами? Останетесь тут навсегда? Вы? С вашим образованием и силой?

— Я тут не останусь! По крайней мере, надолго! — Терри уселся поудобнее, вытянул ноги. — Мне прислал приглашение сам король! Я его дорогой кузен и вот-вот выйду на свободу! Так что просите чего хотите, пока я тут. Вы хотите на свободу?

— Свобода, — мечтательно прошелестел призрак. — Какие возможности!.. Я просто не могу передать словами, как я вам благодарен за одно только желание помочь! Я готов стать вашим слугой, спутником, советником… Да кем угодно! Можете заключить со мной договор на любых условиях — лишь бы покинуть эти казематы и зажить другой жизнью! Все, что у меня осталось — моя душа и память, — к вашим услугам!

— Хорошо, — согласился Терри и протянул руку, — стандартные тридцать лет и три года, а потом можете быть свободны. Захотите — будете путешествовать по миру, захотите — отправитесь на тот свет. Согласны?

— Мое имя Калидор, — с дрожью в голосе сказал призрак, скрепляя таким образом договор.

Сам обряд отпускания на свободу пленной души был отработан Терибальдом еще в Школе Магии, поскольку на практике по некромантии ему не раз приходилось это делать. Студентов нарочно водили в казематы и пыточные подвалы, тренируя на узниках, специально отловленных для этой цели. Всего несколько пассов, коротенькое заклинание — и вот обрадованный призрак с ликующим воплем просочился сквозь стену и вырвался на свободу.

Оставшись один, Терри долго не скучал. Он взбил солому, улегся поудобнее и вскоре заснул крепким сном человека, которому нечего беспокоиться за свою участь.

Если бы инквизиторская служба Единого на девяносто процентов не состояла из фанатиков, ему стоило бы всерьез озаботиться проблемой выживания. Но Единому служили люди, которые достаточно серьезно относились к своему делу. Слишком много на земле оставалось мест, где верили в языческих богов, процветала ересь или вовсе обитали нелюди, по определению не могущие верить в Единого. И пусть когда-то орки и тролли помогали восстанавливать целостность Эвларии, а с эльфами и альфарами у людей сложились торговые отношения — все равно этих тварей Единый терпел только до тех пор, пока они не вставали на пути у его воинства. Рано или поздно, твердили единоверцы, вера в Единого охватит весь земной шар, и тогда все либо склонятся перед Ним, либо исчезнут с лица земли. Но пока в мире было много дел и относиться к ним спустя рукава никто не имел права.

Одним из таких дел являлось обеспечение безопасности государства, а если говорить конкретнее — решение проблем королевской фамилии. Найденное у самозванца письмо с личной печатью и подписью короля Богорада вызвало интерес, и уже через час после того, как «кузен Лейр» оказался в темнице, из ворот Веселицы вылетел всадник и во весь опор помчался к столице. Гонец вез донесение, составленное в трех экземплярах: один должен был лечь на стол самому Великому провозвестнику, другой — Великому магистру Ордена Щитоносцев сэру Годовану Косоглазому (поскольку он тоже являлся родственником монарха) и третий — самому королю. И если судьба первого и третьего экземпляров были плачевны — например, могло пройти несколько недель, прежде чем у королевского секретаря дойдут руки до неизвестного документа и он подаст его для изучения его величеству, — то в Ордене Щитоносцев бумагу ждала совсем другая судьба. Более того, поскольку король накануне взял под особый контроль все, что касалось его кузена Лейра, часом раньше из столицы в сторону Холмогорья отправились сразу несколько гонцов. Они везли наскоро заготовленные указы от короля и магистра щитоносцев: «Всякого, кто назовется королевским кузеном Лейром, едущим в столицу, немедленно доставить туда под надежной охраной и обеспечить ему все необходимое».