Меченый - Уильям Лэшнер

– Только фотографии по телевизору.

– Сказочное полотно. Будет чудесно получить ее обратно после стольких лет. Я отдала бы все, только чтобы посмотреть на нее вблизи.

– Мы надеемся, что очень скоро вы получите такую возможность. – Пауза. – В фонде Рандольфа.

– Разумеется, – сказала она, отклоняясь на спинку стула и разочарованно постукивая ручкой по блокноту. – Могу я задать еще один вопрос, Виктор?

– Давайте.

– Я всего лишь специалист по искусству, поэтому могу кое-что не понимать в этом деле. Как по-вашему, сделка справедлива? Вы действительно считаете, что Чарли заслуживает снисхождения лишь потому, что в его распоряжении каким-то образом оказался краденый шедевр? Разве это не безнравственно? Словно богач откупается от обвинительного заключения.

– Извините, Ронда, у меня очень мало времени. Может быть, как-нибудь в другой раз мы углубимся в вопрос о справедливости правосудия. У меня есть несколько очень интересных теорий по этому поводу. – Вкрадчивая улыбка. – Возможно, за чашкой кофе.

– Мне нравится ваше предложение, Виктор. Очень нравится.

Я тактично воздержался от победного жеста и возгласа.

Провожая Ронду по коридору к лестнице, я уловил в воздухе драгоценный запах дорогих духов.

– У вас новые духи, Элли? – спросил я секретаршу, когда мы остановились у ее стола. – Должен признаться, они восхитительны.

Она не ответила, она даже не улыбнулась на комплимент. Вместо этого просто повела глазами налево. Я проследил за ее взглядом.

В коридоре стоял мелкий мужчина в начищенных черных туфлях очень маленького размера и малиновом пиджаке, из-под которого выглядывали кружевные манжеты рубашки.

– Мистер Карл, не так ли? – спросил он, растягивая слова с привычкой уроженца южных штатов.

– Совершенно верно.

– Сэр, не могли бы вы уделить мне немного времени?

Я покосился на Элли – та изо всех сил старалась не улыбаться.

– Сейчас я немного занят, – ответил я. – Вы журналист?

– О бог мой, нет! Неужели я похож на пресмыкающееся? Если увидите меня в коричневом вельветовом костюме, прошу вас, немедленно пристрелите меня. Я не отниму у вас много времени. Смею вас заверить, наша встреча окажется очень полезной. Очень, очень полезной.

– Вы так думаете?

– Несомненно.

Я попытался угадать причину визита, но не смог и повернулся к Ронде Харрис. С ее лица, как ни удивительно, исчезла улыбка. Наверное, у некоторых людей отсутствует чувство юмора, когда дело касается их профессии.

– Спасибо, что зашли, Ронда, – сказал я. – Надеюсь, мы еще увидимся.

– Можете на это рассчитывать, Виктор, – откликнулась она.

Проходя мимо малинового человечка, Ронда Харрис посмотрела на него сверху вниз, но он не отвел взгляда, и я почувствовал, что между ними возникло своеобразное напряжение, как между двумя собаками, нацелившимися на кость. Мне даже показалось, что я слышу утробное рычание. Ронда направилась к дверям, а мы с мужчиной проводили ее глазами. Юбка на ней плотно обтягивала упругий зад.

– Вы ее знаете? – спросил я у человечка, когда Ронда исчезла за дверью.

– Впервые вижу.

– Мне показалось, она вам знакома.

– Мне знаком ее тип.

– И что же это за тип?

– Расчетливый убийца.

Я внимательно посмотрел на него, затем на часы.

– Извините, у меня действительно не много…

– Мне много и не потребуется, – перебил он, и его голос взлетел на втором слове, как испуганная белка. – Лишь самую чуточку.

– О чем конкретно вы хотите поговорить?

– Предположим, я хочу поговорить на тему искусства, как один знаток с другим.

– Вообще-то я не знаток искусств.

– О, мистер Карл. Не умаляйте своих достоинств.

Я на секунду задумался.

– Хорошо, мистер…

– Хилл, – сказал он. – Лавендер Хилл.

– Да, конечно. Давайте зайдем в кабинет.

– Отлично, – сказал он. – Просто отлично.

Я указал на кабинет, и он засеменил впереди меня к двери. Его походка мало чем отличалась от походки Ронды. Я наклонился к Элли и прошептал:

– Случайно не знаете, кто он?

– Не имею ни малейшего понятия, – ответила она.

– Он оставил визитку?

Она взяла визитную карточку со стола, провела ею под носом и передала мне. Визитка пахла так, будто ее окунули в духи. Я скользнул взглядом по буквам. На визитке витиеватым шрифтом было написано его имя, номер телефона с кодом округа, который я не узнал, и «Поставщик возвышенного».

– Что такое «Поставщик возвышенного»?

– Не знаю, мистер Карл, – пожала плечами Элли. – Хотите, я останусь?

– Нет, можете идти. Увидимся завтра.

– Спасибо. Можете сделать мне одолжение?

– Какое?

– Узнайте, какие у него духи, – попросила она. – Мне они нравятся больше, чем мои.

– Какой восхитительный кабинет, мистер Карл! – промурлыкал Лавендер Хилл, усаживаясь в кресло передо мной.

Малообещающее начало разговора – первая фраза, первая ложь. Мой кабинет представлял собой свалку: потертые кресла, скрипучий коричневый шкаф, поцарапанный письменный стол, заваленный бумагами, – все это следовало выбросить еще несколько недель назад. Возможно, он устраивал меня такой, какой есть: не носящий отпечатка индивидуальности владельца; возможно, он подходил мне как дешевый, плохо сидящий, но удобный костюм, – тем не менее восхитительным его никак нельзя было назвать.

– Благодарю. Я стараюсь.

Моя ответная ложь рассмешила его. Карие глаза заискрились весельем. Надо признаться, выглядел он потрясающе: ноги, изящно положенные одна на другую, клетчатый шелковый шарф вокруг шеи, черные волосы с пробором слева, подстриженные так, словно он выписал парикмахера из 1978 года. Заостренными, хищными чертами очень худого лица он напоминал жокея. Лавендер Хилл.

– Вы такой милый человек, согласились принять меня без предварительной договоренности, – сказал он. – Обычно я не вламываюсь к людям подобно варвару, но чрезвычайные обстоятельства понудили меня пренебречь приличиями. Уверен, что тема разговора будет близка вашему сердцу.

– Какая конкретно тема?

– Искусство.

– Значит, мы будем говорить об эстетике, я правильно понял?

– И о деньгах, – ответил он, теребя рукой малиновый лацкан.

– Теперь понимаю, мистер Хилл.