МИФические личности - Роберт Линн Асприн

—… «довольно глухая спальная община, годная только для непоспевающих за скоростным образом жизни большого города», — процитировала Маша, довольно точно подражая голосу вампира.

Гвидо грубо засмеялся.

— И почему это у меня такое ощущение, что ты, Маша, относишься к Вильгельму без особого тепла? — подавил я собственную усмешку.

— Может быть, потому что он единственный встреченный нами парень, к которому она не подклеивалась? — предположил Гвидо.

Маша в ответ показала ему язык, а преж

' Университетский городок на реке Гудзон, выше Нью-Йорка. де чем ответить мне, скосила глаза.

— О, Вильгельм молодец, — сказала она. — Довольно приятный, к тому же… по крайней мере, в верхней части его головы. И он признал, что вампиры, в общем, больше любят города и вечеринки, в то время как вервольфы предпочитают атмосферу сельской жизни в духе «назад к природе». Просто, мне не нравится эта затея, вот и все. Я, знаешь ли, выросла на ферме. И сельские завтраки имеют немалое отношение к моему нынешнему панорамному телосложению. Кроме того, что-то говорит мне: не стоит доверять улыбающемуся вампиру… или, по крайней мере, не стоит чересчур доверять ему.

Я собирался упомянуть о том, что я тоже вырос на ферме, но оставил эти сведения при себе. Деревенская пища явно не особенно повлияла на мое телосложение, и мне не хотелось лишать ученицу удобного оправдания.

— Если бы он хотел причинить нам вред, ему требовалось бы всего-навсего настучать на нас, пока мы еще находились в городе, — указал я. — Давайте просто принимать все за чистую монету и считать его действительно таким милым, каким он кажется… ради нашего общего душевного спокойствия.

Желал бы я быть таким уверенным, каким казался. Мы забрались далеко в захолустье, и если Вильгельм хотел отправить нас гоняться за неподвижной химерой, то не мог бы выбрать для этого лучшего направления.

— Да, ну, я бы чувствовал себя куда спокойнее, если бы за нами никто не следовал, — пробурчал Гвидо.

Я встал как вкопанный. Так же как и Маша. Телохранитель же сумел врезаться в нас, прежде чем сам остановился.

— Что такое, Босс? Что-нибудь случилось?

— С минуту назад мне показалось, будто я услышал, как ты сказал, что за нами кто-то следует.

— Да. С тех самых пор как мы вышли от Диспетчера. А почему… вы хотите сказать, что вы не знали?

Я удержался от порыва придушить его.

— Нет, Гвидо. Не знал. Видишь ли, мой телохранитель мне не сообщил. Он был слишком занят жалобами на дорожные условия, чтобы найти время упомянуть о чем-то, столь тривиальном, как кто-то, идущий следом за нами.

Затрясшись, Гвидо отступил на несколько шагов.

— Эй! Бросьте, Босс. Не будьте таким. Я думал, вы знали! Честно. Кто бы там за нами ни топал, они не очень-то здорово скрывают, что идут по нашему следу. Любой идиот мог бы заметить… я имею в виду…

— Продолжай, Сумрачный и Смертельный, — подтолкнула его Маша. — На случай, если ты не заметил, т с каждым словом закапываешь себя все глубже и глубже.

Огромным усилием воли я вновь взял себя в руки.

— Как бы там ни было, — отмахнулся я, — полагаю, ты совершенно не представляешь, кто это там?

— Нет. Их только один человек. Если они не…

Голос его умолк, и он внезапно стал выглядеть встревоженным.

— Выкладывай, Гвидо. Если они не что?

— Ну, иной раз, когда выслеживаешь кого-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО по-хитрому, то выставляешь вперед одного настоящего увальня, чтобы его заметили, в то время как ты держишь своего настоящего аса-ликвидатора невидимым. Раньше я об этом как-то не подумал. Этот индюк позади нас может быть манком, понимаете, что я имею в виду?

— Я думала, манками служат утки, а не индюки, — нахмурилась Маша.

— Ну, если тебя это утешит, то коли дело обстоит именно так, тогда неподвижные, как в тире, утки сейчас МЫ.

— Вы не могли бы просто стихнуть на несколько минут и дать мне подумать?

Мне вдруг стало невтерпежь слушать их обмен шуточками.

— Ну, возможно, все не так уж плохо, — произнес с сомнением в голосе Гвидо. — Порядком уверен, что заметил бы бригаду поддержки, будь она там.

— О, разумеется, — фыркнула Маша. — Выходящую из города, полного вампиров, способных, когда им угодно, превратиться в туман. Конечно, ты бы их заметил.

— Эй, Босс может грызть меня, сколько влезет, но я не обязан терпеть этого от тебя. Ты даже индюка-то не заметила, не забыла?

— Единственный индюк, какого вижу я, это…

— Хватит! — приказал я, решение, несмотря на отсутствие содействия с их стороны. — Мы должны выяснить наверняка, кто за нами идет и чего им надо. Это место не хуже любого другого, и поэтому я предлагаю нам всем убраться в кусты и ждать, когда наша тень догонит нас… Нет, Маша. Я буду здесь с Гвидо. А ты займи другую сторону дороги.

Эта часть моего плана имела меньше отношения к военной стратегии, чем к усилиям с моей стороны сберечь то малое, что осталось от моих нервов. Я считал разделение этих двоих единственным способом заткнуть им рты.

— Сожалею, Босс, — шепнул мне Гвидо, когда мы притаились бок о бок в кустах. — Я все забываю, что вы не столь сведущи в уголовщине, как те ребята, с какими я обычно вожусь.

Ну, я оказался прав лишь наполовину. Маша по другую сторону дороги сидела тихо, но покуда у Гвидо было с кем поговорить, он собирался и дальше выражать свои мысли и мнения вслух. Я начинал понимать, почему в присутствии телохранителей дон Брюс настаивал на праве говорить исключительно ему одному. Поощрение сотрудников высказываться, словно равных, определенно имело свои недостатки.

— Нельзя ли понизить голос? — попробовал я еще раз. — Это же вроде бы засада.

— Об этом не беспокойтесь, Босс. Пройдет еще какое-то время, прежде чем они нагонят нас, а когда это произойдет, я услышу их раньше…

— Это ты, Скив?

Голос донесся из темноты лишь чуть дальше по дороге.

Я бросил на Гвидо самый сумрачный свой взгляд, и он в ответ, оправдываясь, пожал плечами, что на мой взгляд выглядело не особенно искренне.

И тут до меня дошло, где я прежде слышал этот голос.

— Точно, здесь, — отозвался я, поднимаясь из согнутого положения и выходя на дорогу. — Мы тебя ждали. Думаю, нам самое время немного поболтать.

Помимо прикрывания моего смущения из-за этого обнаружения, эти слова должны считаться самым лучшим моим преуменьшением за довольно долгий срок. Когда я видел эту конкретную особу в последний раз, она предупреждала мне об аресте Ааза.

— Хорошо. — Она шагнула мне навстречу. — Именно поэтому я и последовала за вами. Надеялась, что мы сможем…

Ее слова внезапно оборвались, когда из-за кустов поднялись и двинулись, чтобы присоединиться к нам, Гвидо и Маша.