Стражи леса - Грэхем МакНилл

от которого, казалось, исходил аромат волшебства.

— Здравствуй, Леофрик, — сказала она. — Меня зовут Найет. Ты помнишь нашу встречу в лесу?

— Ты ведьма, — бросил ей Леофрик.

— Люди называли меня и похуже, — заметила Найет, ничуть не обидевшись. — Но сейчас это не важно. Выслушай меня, Леофрик.

— Почему я должен тебя слушать? — с болью в голосе крикнул он. — Вы держите меня в плену, а моя жена лежит где-то мертвая в вашем проклятом лесу! Откуда ты знаешь мое имя? Почему разговариваешь со мной так, будто мы старые друзья?

— Это трудно объяснить, Леофрик, но я многое про тебя знаю. Больше, чем ты сам.

— Не рассказывай мне сказки, эльфийка. Отвечай на мой вопрос.

— Ты же сам сказал, что я ведьма. Мне многое известно. Мне известно такое, чего я сама не хотела бы знать, но это уж не мне решать.

Леофрик хотел встать — и эльфы-воины тут же вскинули копья.

— Черт бы тебя взял, женщина, отвечай, где моя жена? — прорычал Леофрик, снова опускаясь на пень. — Пожалуйста…

— Веди себя вежливо, человек, — строго сказал Кайрбр, направляя на него копье.

— Леофрик, теперь твоя жена принадлежит лесу, — тихо ответила Найет. — Прости. Мы хотели вам помочь, но опоздали.

— Принадлежит лесу? Что это значит? — спросил Леофрик, и в его душе затеплилась надежда. — Ее можно вернуть?

— Это значит, что ее забрали лесные духи, — ответила Найет и, подобрав подол, изящно опустилась на переплетенные ветви деревьев, как в кресло. — Дриады, духи ветвей и духи деревьев, с приходом зимы они становятся злобными и опасными и нападают на всякого, кто осмелится переступить границу нашего леса, и человек становится их жертвой.

— Жертвой… — прошептал Леофрик. — Значит, Элен умерла?

Найет положила руку ему на плечо, но он резким движением сбросил ее. На его лице застыли боль и презрение.

— Прости, Леофрик, но лес по-своему мстит тем, кто нарушает его покой.

— Она ничего не нарушила! — крикнул он. — Она была невинна как дитя!

— Я знаю, но теперь ее душа успокоилась, — сказала Найет. — Этот мир очень опасен. Орки и зверолюди вылезают из темных углов и уничтожают все вокруг, воины Темных богов охотятся за людьми, мертвецы выходят из могил, чтобы убивать живых. А она больше никогда не увидит этих ужасов и будет жить вечно, став частью Атель Лорен. Она останется в твоем сердце, в твоих воспоминаниях и в твоем сыне.

— Но я хочу, чтобы она была со мной, я хочу ее вернуть! — воскликнул Леофрик.

— Прости, но исполнить это желание не в моей власти.

Леофрик сделал глубокий тяжелый вдох, пытаясь успокоиться, — ему не хотелось выказывать свою слабость перед эльфами. В конце концов, он рыцарь Бретонии и должен сохранять достоинство.

— На турнире в Куронне, — сказал он, — в знак любви и уважения она подарила мне шарф — голубой шелковый шарф в белых кружевах.

Кайрбр наклонился к уху Найет и что-то прошептал. Провидица кивнула.

— Мне сказали, что он был привязан к рукояти твоего меча, — сказала она.

— Да, — ответил Леофрик. — Он мне очень дорог.

— В таком случае тебе его вернут, — уверенно сказала Найет.

Слезы вновь потекли по щекам Леофрика, когда он начал благодарить лесную колдунью, но вдруг кое-что вспомнил.

— Послушай, кто этот рыцарь, что был с тобой? Его герб — зеленый дракон. Этот рыцарь здесь? — спросил Леофрик.

Найет покачала головой:

— Нет. Его здесь нет. Он уехал.

— Ты знаешь его имя? Он из святых паломников или нет? Рыцари Святого Грааля…

— Да, — ответила Найет. — Он из них. Он друг азраи — это все, что тебе нужно знать. Он покинул Атель Лорен и вернется… через некоторое время.

— Азраи? Кто это?

Найет улыбнулась:

— Это слово из древнего языка эльфов, оно означает «благословенные». Так мы, лесные эльфы, называем себя.

— Но как могло получиться, что благородный рыцарь, который служит святой Владычице, рыщет по лесам вместе с эльфами, вооружен их волшебным мечом, да еще и ездит на диком эльфийском коне? Это же немыслимо!

— Он сделал много добра моему народу, но больше я о нем говорить не буду, ибо в сердце своем этот рыцарь носит большое горе, и ему не понравится, если я стану о нем рассказывать.

Видя, что больше о рыцаре Святого Грааля он ничего не узнает, Леофрик сказал:

— Ну что ж, пусть будет так. Но если вы решили оставить меня здесь, то могу я хотя бы узнать, где нахожусь?

— Конечно можешь, — сказала Найет, взмахнула рукой — и деревья расступились, открыв чудесный лесной пейзаж, сияющий золотыми, коричневыми и зелеными красками, где в небо устремлялись волшебные деревья со стволами более толстыми, чем башни замка, и более древними, чем руины построек, которые доводилось видеть Леофрику.

Под их зеленой сенью резвились яркие огоньки, слышались чудесная музыка и легкий, как ветерок, веселый смех.

Среди деревьев тут и там мелькали эльфы верхом на лошадях и эльфы, разгуливающие пешком, а удивительные животные — белоснежные волки, гибкие кошки и златоперые птицы — спокойно бродили в лесной чаще или перелетали с дерева на дерево.

— Ты находишься в царстве лесных эльфов, которое мы называем Атель Лорен, а вы, люди, — Лоренский лес, — сказала Найет. — Ты гость правителя Олдельда Эадаойна народа азраи и находишься в его владениях, поселении Коэт-Мара. Господин Олдельд правит этими землями во славу Айши и Карнуса, а если говорить твоим языком, то мы находимся в юго-восточной части Лоренского леса, у подножия гор, которые вы называете Убежища.

— Но если я ваш гость, — сказал Леофрик, — значит, я могу и уйти?

— Боюсь, что нет, — неохотно ответила Найет. — Обычно того, кто заходит в наш лес, мы убиваем без всякой жалости. Ты много лет живешь рядом с нами и должен это знать.

— Да, — кивнул Леофрик. — Но тогда я хочу спросить: почему я до сих пор жив?

— Потому что я попросила оставить тебя в живых и правитель Олдельд выполнил мою просьбу. Пока ты будешь жить.

— Итак, мое положение можно определить как «шаткое», — заметил Леофрик.

Голос Найет зазвучал как-то странно, словно она собралась затянуть песню; немного погодя Леофрик понял, что она смеется.

— Да, Леофрик, твое положение весьма шаткое… как и мое, если окажется, что я совершила ошибку, сохранив тебе жизнь, которая отныне зависит от милости нашего правителя Олдельда, так что будь осторожен, Леофрик Каррар.

— Зачем же ты спасла мне жизнь?

— Поверь, совсем не по воле случая. У меня свой метод, которого я строго придерживаюсь.

— Но все-таки — зачем?

Найет умолкла, раздумывая, что сказать, и Леофрик понял, что правды он не услышит.

Наконец провидица сказала:

— Я