Отель сокровенных желаний - Антон Леонтьев

— Нет, твоя! — ввернула Диля. — Я сама видела, как ты локтем рычажок задела, когда сюда входила…

— «Рычажок задела»! — передразнила ее Алина. — А ты этот рычажок потом лапищей так дернула, что он сломался! И дверь с места не сдвигается. Как мы отсюда выйдем?!

Ярослав тем временем стал осматривать дверь потайной комнаты — в стене можно было рассмотреть еле заметные тонкие полосы, являвшиеся пазами.

— Девушки, перестаньте ссориться, мы вам поможем! — пообещал он. — Вы уверены, что рычажок сломан?

— Она его и сломала! — уверенно заявила Алина.

— Неправда, это она его сломала! — перебила ее Диля.

Подоспевший Прасагов, посмеиваясь, заявил, что ссориться не имеет смысла и что Алине и Диле лучше подружиться.

— Кто знает, вам, быть может, придется провести здесь остаток жизни!

— Не пугайте меня, Михаил Георгиевич! — вскрикнула Алина.

— И меня тоже! — поддакнула Диля и вдруг радостно произнесла: — О, здесь, похоже, еще один рычажок имеется.

— Не трогай! — явно предостерегла ее Алина, но, судя по всему, журналистка все же привела в движение какой-то скрытый механизм.

Раздался крик — сначала Алины, потом Дили, и одна из них откуда-то издалека проголосила:

— Господи, мы куда-то провалились! Помогите! Помо…

Затем голоса смолкли окончательно.

Ярослав полез в карман за мобильным, но Прасагов пресек его попытку позвонить в Службу спасения.

— Никаких официальных органов, — приказал он, — потому что я не потерплю, чтобы эта история помешала реставрации «Петрополиса».

— Речь идет о человеческих жизнях! — возмутился архитектор, но олигарх, сверкнув глазами, прорычал:

— Никуда звонить вы не будете! Или считайте, что заказ я у вашего бюро отозвал!

Ярослав ужасно не любил, когда его ставили перед выбором, более того, шантажировали, но ведь если Прасагов приведет в исполнение свои угрозы — а сомнений в том, что олигарх способен покарать любого, кто шел против его воли, не было, — то придется отказаться от столь выгодного проекта по реставрации «Петрополиса».

И столь важного.

— Что, сдулись, мачо? — спросила насмешливо Жанна Хват. — Ладно, давайте думать, как вызволять оттуда обеих красавиц. Вы же архитектор, вы должны знать, как работают все эти хитрые двери и тайные комнаты!

Ярослав холодно ответил:

— Это знал только архитектор этого удивительного здания, но он давно умер, а весь его архив сгорел.

— Но должен же быть какой-то принцип! — вмешался подошедший князь Степа. — Дверь в новом номере сто восемьдесят четыре открывалась при помощи комбинаций трех потайных кнопок, которые случайно нажали во время кутерьмы со свечой. Значит, нечто подобное должно быть и здесь!

— Но почему тогда эта дверь раскрылась? — спросила Жанна Хват, и князь усмехнулся:

— Потому что кто-то привел в действие секретный механизм, разве не так?

— Но кто и когда? — удивилась Жанна, и вопрос показался Ярославу разумным. — И, главное, зачем?

Прасагов, видимо, услышав упоминание свечей в новом номере 184, заявил, что не допустит, чтобы кто-то подпалил его отель, и взбежал по лестнице.

Князь Захарьин-Кошкин, постучав по стене изящной наманюкиренной ручкой, произнес:

— Вы же вдвоем справитесь? Мне надо сделать несколько важных звонков…

Причем это был явно не вопрос, а констатация факта, и, не дожидаясь ответа, его сиятельство вышел прочь.

— Придется ломать стену! — мрачно заявила Жанна. — Если вы, конечно, не докумекаете, как открыть дверь. Ладно, кумекайте, а я пойду и принесу из моего джипа подручные средства!

Ярослав удивленно спросил:

— У вас что, имеются при себе сподручные средства для взлома дверей?

Хмыкнув, Жанна ответила:

— У меня там много чего имеется…

Она удалилась, а Ярослав стал осматривать стену и пол в поисках тайных кнопок. Жанна не возвращалась слишком долго, и он, так ничего и не обнаружив, задумался.

«Петрополис»… Любое архитектурное бюро почло бы за честь заняться перестройкой этого легендарного отеля, но, надо же тому случиться, новый владелец доверил эту миссию им.

Точнее, ему…

Да, миссия — подходящее слово, хотя еще более подходящее: паломничество. Ярослав вырос в Москве, и в Питер переехал всего несколько лет назад. И все же «Петрополис» означал для него много, намного больше, чем для любого другого архитектора, не исключено, что и намного больше, чем для любого из тех, кто находился в этот момент вместе с ним в доме…

Да, у него была миссия. И да, это было паломничество…

…Когда Ярослав вернулся в холл, Жанна вовсю орудовала странными инструментами, которые извлекла из раскрытого чемоданчика.

— Ну, куда вы запропастились? — спросила она, на что Ярослав медленно произнес:

— Тот же вопрос могу адресовать и вам. Мне требовалось позвонить…

— А зачем было уходить из холла? — удивилась она. — И Вика куда-то делась. Хотела ведь ждать в автомобиле, но там ее нет. Непонятно. Вы ее не видели?

Ярослав отрицательно качнул головой, а Жанна кратко произнесла:

— Помогите!

С инструментами в руках, она приблизилась к двери, но еще до того, как смогла что-либо сделать, дверь вдруг, издав знакомый охающий звук, отъехала в сторону.

— Вы что-то нажали? — спросила Жанна, подозрительно взирая на Ярослава.

Он не менее подозрительно смотрела на Жанну.

— Нет. А вы?

Она подошла к проему, внимательно осмотрела дверь, провела пальцем по внутренней скобе и заметила:

— Интересно, машинное масло…

— Вы бы предпочли оливковое? — саркастически заметил архитектор, а Жанна заявила:

— Дело не в этом. Кто-то недавно смазал механизм машинным маслом, потому что это не остатки старого, которое бы к тому же давно высохло, а нанесенное несколько недель, а то и дней назад. И большой вопрос — кто это сделал и зачем. Вы к этому причастны?

— А вы? — парировал Ярослав, и Жанна нахмурилась.

— Предпочитаете отвечать вопросом на вопрос? Что же, ваше право. Но не нравится мне это все, ой как не нравится… Говорила я шефу, что нечего нам ввязываться в эту историю, но куда там… У него с вашим Прасаговым старые счеты! Сами слышали, фамильная вражда!

— Он такой же мой, как и князь Степа ваш! — произнес Ярослав. — Фиксируйте дверь на тот случай, если она снова надумает закрыться, а я зайду туда…