Истинная для чудовища - Роза Александрия

Паолина и крепко меня обняла.

Выходила я из ее дома в задумчивости. Как сказать об этом Киро? Не будет ли наглостью с моей стороны просить его о такой услуге? Не посчитает ли он, что я его использую в каких-то своих целях?

Но стоило вспомнить потухший взгляд и угнетенный вид некогда цветущей Паолины, как мое сердце сжалось. Я помогу! В конце концов, Киро мой друг, он должен понять.

Я медленно брела домой и задумчиво смотрела под ноги. По пути мне никто не встретился, и я могла спокойно погрузиться в свои мысли.

Я вспоминала последнюю нашу встречу с фавном, и щеки заливал румянец. Как-то нехорошо оборвалось наше с ним общение. Признаться, мне даже стыдно было бы смотреть ему в глаза, не говоря уже о просьбе. Но дав Паолине обещание, я уже не могла отказаться. Надо было действовать. И лучше, если Киро будет выглядеть как фавн, а не как обычный парень. Его вид не будет так сильно меня сбивать с мысли и заставит думать о чем-то еще, кроме его губ. Я рассердилась сама на себя. Он же мне просто друг, я не влюбилась. В конце концов, он же фавн. Мне, видимо, просто интересно, как это — целовать кого-то, вот и все.

Успокаивая себя этими мыслями, по возвращении, я устало скинула шляпку и принялась за домашние хлопоты. Работы накопилось много, и нужно успеть до вечера, чтобы сходить к фавну. Когда на дворе темно, меньше шансов, что кто-то увидит, как я бегу в лес. А то стоило Джорджу поменять гнев на милость, и пожалуйста — вся деревня уже судачит. Как будто больше не о чем людям думать.

Я без устали убиралась, готовила и стирала, не забывая поглядывать в окно. Когда солнце спустилось за горизонт, я быстро скинула передник, умыла лицо прохладной водой и переплела косу. Взглянув в зеркало, я поймала себя на мысли, что собираюсь будто бы на свидание. Да уж, совсем умом тронулась.

На пороге я столкнулась с дедушкой, возвращающимся с мельницы.

— Амедеа, дочка, куда ты так бежишь? — устало спросил он.

Я замялась, притормозив, а потом быстро ответила:

— Так… подышать схожу, проветрюсь, а то весь день у плиты.

Было видно, что дед что-то заподозрил, но не стал расспрашивать. За это я его и любила.

— Еда на столе, — крикнула я и прошмыгнула на улицу.

Нежный ветерок приносил долгожданную прохладу, но не в той мере, чтобы охладить мои пылающие щеки. Вечерело, и на синем бархатном небе зажигались первые звезды. Поднявшись на высокий холм, ведущий к лесу, я остановилась, чтобы отдышаться. Но поняла, что воздуха мне не хватает не из-за непрестанного бега. Все из-за того, что я жутко переживала. Как Киро поведет себя после вчерашнего? Скажет что-то? А я? Что делать мне? Вопросы один за другим мелькали в моей голове, не давая покоя. Но ответа я не нашла ни на один из них.

Я зашла в тень деревьев. Еловый запах понемногу принес успокоение. Ночь наступила слишком быстро, и мне пришлось передвигаться практически на ощупь. Безлунное небо не могло осветить мой путь, отчего мне стало немного не по себе. А вдруг я его не найду? На что я вообще надеюсь? Но не успела я как следует поразмыслить об этом, когда из темноты показались два янтарных глаза. Осознав, что это волк, мое сердце пропустило удар. Но зверь вышел из темноты, и я узнала его.

— Амико, — выдохнула я с облегчением, — иди сюда, мой хороший.

Волк гордо приблизился и вскоре уже терся о мои колени жесткой шерстью. Я гладила его по голове, а он пытался облизать мои ладони. Что за чудесное животное? Мои ласки приносили ему удовольствие, но я вспомнила, зачем пришла. Пришлось оторваться от друга. Я присела на уровень его глаз и сказала так, будто обращаюсь к человеку:

— Амико, мне нужно найти Киро, поможешь?

Волк одобрительно заурчал и повел меня вглубь леса. Я доверяла ему так же, как доверяла Киро. С ним было не страшно. Спустя несколько минут зверь вывел меня на незнакомую поляну. Я огляделась, но никого не увидела, даже не заметив уход волка.

— Куда же ты? — разочарованно прошептала я в пустоту, понимая, что ответа за этим не последует.

Обняв себя, я попыталась унять внутреннюю дрожь. Так, соберись, Амедеа! Смешно, право. Распереживалась, как влюбленная девка! Я закрыла глаза и три раза глубоко вдохнула, с шумом выталкивая из легких воздух. Открыла глаза и чуть не подпрыгнула от неожиданности: прямо передо мной стоял Киро и, приподняв одну бровь, смотрел на меня, как на душевнобольную.

— Амедеа, дорогая, с тобой все в порядке? Ты как-то странно дышишь. — Он обошел вокруг, внимательно рассматривая меня. — Я уж подумал, что какая-то несчастная белка подавилась орехом!

Прищурившись, я ехидно ответила:

— Какая еще белка? Я так успокаиваюсь! — раздосадовано хмыкнула я и развернулась уходить. Нашла, из-за кого переживать. Я тут маюсь с мыслями о поцелуях, а он мне «белка орехом подавилась». Тьфу на тебя!

— Амедеа, постой, — со смехом догнал меня фавн, — я же пошутил. Иди ко мне.

Киро уселся на траву и протянул мне руку. Я постояла немного, якобы обдумывая его предложение, но знала, что долго обижаться на него не смогу. Аккуратно присела рядом, и тогда он спросил:

— Ну, рассказывай, почему ты решила прийти в ночи в лес, не дожидаясь сна? Случилось что-нибудь? — Его взгляд буравил меня, а я совсем растеряла храбрость.

Кое-как собравшись, я поведала ему чужую просьбу:

— Моя подруга, Паолина, попала в беду. Один трактирщик домогается ее внимания. Очень настырно, надо сказать. И угрожает ей. — Я помотала головой, стряхивая воспоминания о запуганной женщине.

Киро непонимающе посмотрел на меня и уточнил:

— Ты хочешь, чтобы я помог?

— А ты мог бы? — ответила я вопросом на вопрос.

— Я мог бы! — Фавн обезоруживающе улыбнулся, у меня даже от души отлегло. Затем, ухмыльнувшись, поинтересовался: — Как его зовут?

Я помедлила, как перед прыжком в холодную воду, и, закрыв глаза, выпалила:

— Руфин!

Я искоса посмотрела на фавна и увидела озорные огоньки в его глазах: понятно, уже задумал, как именно проучить негодяя.

— Киро…

Парень оторвался от размышлений и взглянул на меня.

— Спасибо тебе! — сказала я и бросилась ему на шею, преисполненная благодарности за его согласие.

Он застыл в моих объятиях, но вскоре опомнился и обнял меня в ответ.

— Амедеа, я же обещал помогать тебе во всем. Тем более мы, фавны, такие: нам только дай повод