Обучение по-драконьи или Полевые испытания на эльфах - Наталья Шевцова

— Я останусь. Мне нравится здесь, — кивнула она на балкон. Вслед за чем подошла к двери, раскрыла её, прошла на балкон и с комфортом расположилась на шезлонге.

Повинуясь неосознанному и очень удивившему его порыву, Ганимед, вопреки своим словам, сделал несколько шагов вслед за подопечной.

— Что-то мне подсказывает, что в этом шезлонге ты так и останешься до утра, — усмехнулся он, облокотившись о косяк балконной двери. Скользнувший по полулежащей в расслабленной позе девушке взгляд мужчины вдруг стал мечтательным.

Заметив сияющий нежностью взгляд опекуна и уловив его изменившееся настроение, Пандора не смутилась и не удивилась. Она совершенно точно знала, кому предназначалась нежность во взгляде древнего красавца. И этот кто-то определено была не она.

— Я даже знаю, что именно тебе это подсказывает, — с лёгкой иронией заметила она, словно бы невзначай, напоминая опекуну об их эмоциональной связи. — Как и знаю то, что ты уже пару-тройку тысячелетий не видишь в этих звёздах ничего особенного.

Расчет на ироничный, слегка ехидный тон оправдался. Блондин вздрогнул, словно бы очнувшись от сна-наваждения. И нежность исчезла из его взгляда.

Юная богиня не знала, что из себя представляла покойная жена её опекуна, но почему-то была уверена, что являлась полной её противоположностью.

— Ты права, — кивнул мужчина. — После трёх тысяч лет восхищение звёздами понемногу проходит. Поэтому лично я предпочитаю мягкую уютную постель, а не шезлонг. Даже, если это шезлонг в самом настоящем сказочном саду, — он обвёл взглядом перешептывающиеся между собой деревья. — И лёжа на нём я смог бы всю ночь любоваться невероятно яркими и потрясающе красивыми звёздами! И всё же я понимаю тебя. И даже по-хорошему немного завидую… Хочешь верь, хочешь нет, но я когда-то тоже жил свою первую сотню лет. Что ж… Приятных снов. Надеюсь, тебе приснится путеводная звезда, — криво усмехнулся он. Развернулся, сделал пару шагов вглубь комнаты, затем вдруг остановился, обернулся и спросил.

— Или, возможно, ты хочешь ещё поговорить? Мне остаться? Составить тебе компанию?

Ганимед озвучил своё предложение вежливо-спокойным, почти отеческим голосом, но по эмоциональной связи Пандора уловила тоску и одиночество.

Он действительно хотел поговорить. Но не с ней. А с Эллиной.

Она же была просто суррогатом.

Нет, красавец блондин не перешел бы границ приличий. Они просто говорили бы и говорили всю ночь.

Вот только он говорил бы со своей покойной женой, а не с ней.

Не то, чтобы Пандору это задевало или унижало. Просто она не считала, что с её стороны было бы правильно потакать фантазиям влюбленного и безмерно страдающего мужчины.

— Нет, — покачала она головой и, демонстративно повернувшись к опекуну спиной и уставившись на звёзды, спокойно, твёрдо и уверенно пожелала: — Спокойной ночи.

Мужчина был явно разочарован. Тяжело вздохнул.

Девушка не видела, как он идёт к двери. Однако готова была поспорить, что удаляясь, он несколько раз обернулся.

Пандора была не против быть Ганимеду другом. Даже не так, она мечтала, что когда-нибудь они станут настоящими, искренними друзьями. Она хотела бы дать ему возможность выговориться, хотела бы хоть немного облегчить его страдания… Однако знала, потакая его фантазиям, она не поддержит его, а наоборот сделает ещё больнее.

Пришедшая от мужчины волна удушающей тоски — окончательно убедила её, что отправить его видеть сны о покойной жене, а самой остаться наедине со звездами и волшебной ночью — было правильным решением.

Глава 10

Понимание того, что ночевать в саду под звездами — не такая уж и хорошая идея пришло к Пандоре далеко не сразу. Столь медленная скорость осознания, впрочем, с лихвой окупалась его неотвратимостью.

Прокрутившись с добрых полчаса с одного бока на другой под аккомпанемент шелестящей листвы, уханье сов и стрекотания сверчков и убедившись, что умиротворяющий эффект данных звуков сильно переоценен, юная богиня решила посчитать… созвездия. Точнее не посчитать, а сделать их переучёт.

Реальность всё-таки другая, поэтому мало ли? Однако, «мало ли» не случилось. Всемогущие эльфы к некоторому её разочарованию не умыкнули и не добавили от себя ни одной звезды. Более того, все известные ей созвездия располагались тютелька в тютельку на том же месте, что и в реальности смертных.

«По крайней мере, теперь я точно знаю, что всё ещё нахожусь на Земле», — со вздохом сама перед собой оправдалась Пандора, убеждая себя, что время ею было потрачено не зря. После чего с чувством выполненного долга погрузилась в сладкую, трепетную и нежную полудрёму… Из которой тут же без каких-либо предисловий и сантиментов была выдернута пронзительной соловьиной трелью.

— Ты специально ждал, пока я усну?! — риторически поинтересовалась у скрытого в густой листве певца недовольная тем, что её разбудили богиня.

Певец, однако, не знал, что вопрос был риторический и потому ответил… Ещё более заливистой трелью, которую подхватили к тому же ещё и несколько его коллег.

Активировать полог тишины Пандора не рискнула, поскольку опасалась, как бы её магия не вступила в конфликт с защитными заклинаниями хозяина дома.

«К тому же, уснуть под соловьиную трель — это, словно бы получить благословение ночи или даже самой природы», — прислушавшись к соловьиному хору, решила и постановила она. Вслед за чем, утомленная длинным днём и бессонной ночью, вскоре заснула. Вот только опять ненадолго. Потому как ночь и природа решили благословить её не только соловьиной трелью, но и задорным хором полевых жаворонков.

Пандора честно пыталась убедить себя в том, что соловьино-жаворонковый хор — это даже ещё большее благословение…

Однако, сколько она ни пыталась — заснуть под аккомпанемент двух пернатых А-капелл[1], серьёзно настроенных на то, чтобы перегорланить друг друга — у неё так и не получилось.

— Слишком уж много благословения на одну мою несчастную, больную голову, — широко зевнув, пробормотала девушка и отправилась на поиски выделенной ей спальни.

— Эй, ты куда-ааа? — внезапно окликнул её совершенно незнакомый голос.

«Они что, не только петь, но ещё и говорить могут?» — мысленно изумилась богиня. Вслед за чем добавила уже вслух: — Если вам нужны слушатели, ничем помочь не могу! — недовольно отрезала она. — Я спать!

— Ну хорошо, спать, так спать, — покорно, хотя и несколько разочарованно прозвучало в ответ.

Если бы ей нагрубили, она бы, наверное, не обернулась, а тут не выдержала. Обернулась. И… никого не увидела.

— Ты кто, соловей или жаворонок? — не сумев преодолеть раздирающее её любопытство, поинтересовалась она.

— Ни тот и ни другой!

— Зяблик? — предположила юная богиня и тут же сама себе ответила. — Вряд ли, рановато ещё для зябликов…

— Странно ты как-то обзываешься, человечка… — судя по