100-долларовое правительство. А если цена на нефть упадет? - Михаил Делягин

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: В общем, по поводу этой идеи, вложить стабилизационный фонд в инфраструктуру.

М. ДЕЛЯГИН: Да, я прошу прощения, конечно, конечно же, я думаю, что все-таки золотовалютные резервы было бы правильно, а стабилизационный фонд — это деньги пойдут без быстрого возврата в социальную инфраструктуру. Но принципиально важная вещь, что если вы вкладываете деньги, вы должны их контролировать. Если вы вкладываете деньги без контроля, как у нас отдали 550 млрд. руб. госкорпорациям, которые государство не контролирует в принципе, по закону. Ребята, это не модернизация стимулирования, а стимулирование некоторых других вещей, коррупцией называются вещи.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Вы, правда, сказали, что 5/6 стабфонда надо все-таки, 1/6 правильно держать в заначке.

М. ДЕЛЯГИН: Заначка быть должна. Золотовалютные резервы быть должны. А то у нас наше правительство огорчается — ой, ребята, у нас внешний долг страны вот-вот приблизится к величине наших золотовалютных резервов. Это бред собачий. Это абсолютная избыточность золотовалютных резервов. А пытаются сделать такой вид, как будто они недостаточны для чего-то.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Но очень многие экономисты, очень многие, совершенно разные, абсолютно разные люди говорят о том, что нельзя, нельзя вкладывать, нельзя тратить стабилизационный фонд, инфляция будет. Она и так 11,9 % вместо запланированных 8.5 % была в прошлом году. Будет больше.

М. ДЕЛЯГИН: Во-первых, когда вы выходите.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Очень разные люди об этом говорят.

М. ДЕЛЯГИН: Я не сомневаюсь в этом. Самые разные люди до сих пор верят, что Земля плоская, самые разные. Смотрите, во-первых, когда мы говорим, инфляция — 11,9 %, то мы должны сразу оговориться — по официальным данным.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Да, по официальным данным.

М. ДЕЛЯГИН: Потому что люди в аудитории начинают ругаться, они не дают говорить лектору, даже в самой вежливой аудитории, потому что к реальности эта цифра имеет отношение очень слабое, первое. Второе, наша инфляция сегодня до января 2008 года была вызвана не монетарными факторами, она была вызвана, в первую очередь, произволом монополий, скачок цен был вызван, осенний, отчасти он был вызван ростом мировых цен на продовольствие. Ускорение инфляции, вызванное ускорением роста цен на газ двукратным, с 1 января этого года, это тоже произвол монополий. Понимаете, ограничиваете вы денежную массу или вы ее не ограничиваете, произвол монополий, он останется. Опыт 90-х гг. показывает, что даже если в стране нет денег, если в стране кризис неплатежей, произвол монополий все равно обеспечивает высокую инфляцию, это первое. Второе, с монетарными факторами инфляции, избыточные деньги, действительно, влияют на инфляцию, избыточные, которые не находят применения в экономике. В четвертом квартале прошлого года расходы федерального бюджета выросли в 2,3 раза больше, чем триллион, эти деньги просочились в экономику частью в четвертом квартале, частью сейчас просачиваются, вот мы имеем монетарный фактор. Но если вы раздадите деньги банкам и скажете — тратьте, как хотите, тогда эти деньги окажут монетарное влияние. Если вы будете осуществлять одновременно крупный инвестиционный проект, крупный проект, который эти деньги будет всасывать и ограничивать произвол монополий, то у вас инфляционное воздействие будет крайне.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Но это будет потом, не скоро, а всасывать эти деньги будут рабочие, которые будут получать зарплату, которые укладывают асфальт и т. д. Люди получат деньги, они придут с этими деньгами.

М. ДЕЛЯГИН: Они придут с этими деньгами на рынок.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: И на рынке сразу им скажут — нет, уже не 10 рублей это стоит, это стоит уже 15, а завтра будет 20.

М. ДЕЛЯГИН: Это называется произвол монополий, потому что когда на рынке я сегодня сообщаю, что я через месяц повышу пенсии пенсионерам и зарплаты бюджетникам, цены на рынке подскакивают в момент сообщения об этом, это называется произвол монополий. Это ровно то, что является не нормальным состоянием экономики, а является экономическим преступлением, за которое в любой нормальной стране отрывают сначала голову, а потом все остальные части тела, потому что.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Откуда у нас произвол монополий?

М. ДЕЛЯГИН: Вы на рынке давно были на обычном? Зайдите на любой рынок, обратите внимание, что на рынке есть две цены, первая цена в шаговой доступности от входа на рынок, вторая цена на всем остальном рынке. В рыночной экономике, где нет контроля за ценами со стороны монополий, на рынке криминальных монополий, так не бывает, потому что яблочки всегда друг от друга отличаются, продавцы всегда друг от друга отличаются. Цены всегда колеблются. В дальнем углу всегда цена должна быть меньше, чем посередине рынка. А если они одинаковые, то это контроль за ценами и произвол монополий. Когда у вас во дворах домов торгуют картошкой с грузовиков, потому что если он приедет с этой картошкой на рынок, ему сначала колеса проколют, потом сожгут грузовик, а потом самого убьют, это называется произвол монополий, это интеллигентно называется. У нас страна, произвол монополий в каждой точке, в том числе, потому, что у нас крайне небольшая транспортная мобильность населения. И человек не может отъехать от дома на полчаса, потому что он в пробке будет стоять, в троллейбусе или на машине своей, чтобы купить, где подешевле. В этой ситуации у нас страна массового произвола монополий. И когда он никак не сдерживается, то это ведет к инфляции, которая парализует все.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Но откуда это?

М. ДЕЛЯГИН: Что откуда?

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Откуда произвол монополий? Я все жду, когда вы скажете — от коррупции повсеместной.

М. ДЕЛЯГИН: Не только, коррупция — это важный фактор. Понимаете, допустим.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Почему с этим, с тем, кто контролирует тот рынок.

М. ДЕЛЯГИН: По трем причинам.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Почему с ним никто.

М. ДЕЛЯГИН: Причина первая.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Почему не борется милиция, почему не борется милиция с тем, кто прокалывает колесо тому автомобилю, который приехал во двор, а не на рынок, почему?

М. ДЕЛЯГИН: Нет, во дворах милиция обычно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Я и говорю, да, почему проколют ему колесо на рынке?

М. ДЕЛЯГИН: А милиция не прокалывает, прокалывают местные боевички, которые обслуживают.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Да, почему они с ними не борются? Элементарный вопрос человека, спустившегося с Луны.

М. ДЕЛЯГИН: Три фактора. Во-первых, лень, бороться даже с цивилизованной монополией сложно технологически. Подскочила цена на подсолнечное масло в полтора раза, спросите у бывшего владельца «Седьмого континента», почему она подскочила. Он вам наплетет 40 бочек арестантов, выяснится, что он еще в убытке от этого остался, и вы в это поверите. Я хорошо помню наших нефтяников, когда они рассказывали, что при 27 долларах за баррель они несут убытки. Это технологически сложно, это голову надо включить, а зачем чиновнику включать голову? Милиционеру как частному случаю чиновника? Второе, это опасно. На рынке, рынки держат в очень большом случае либо криминальные элементы, либо бывшие криминальные элементы. Если вы приходите к нему и говорите — Вася или не Вася, как-нибудь по-другому, а ты знаешь, ты должен теперь зарабатывать на 30 % меньше. Когда он поймет, что это не шутка, у вас с ним будут личностные проблемы серьезные, и вас могут убить тупо. А зачем вам это надо, когда вы государственный чиновник, и вы в полном шоколаде? И третье, только третье по значению, я подчеркиваю, это самое болезненное, что мы воспринимаем, но по значению это третье, это коррупция.