Беркутчи и украденные тени - Яна Батчаева

Одет он был очень хорошо. Поверх черной рубашки, снова накинут бархатный пиджак, только в этот раз изумрудного цвета. Похоже, что господин Кочевой питает особую страсть к вещам из такого материала. Учитель истории оперся одной рукой о темно-коричневый стол и с любопытством уставился на Рата. Мальчику показалось, будто он узнал его.

– Громов, познакомься со своим классным руководителем Константином Романовичем. Несмотря на короткий срок преподавания в нашей школе, он уже успел заслужить репутацию талантливого преподавателя, досконально знающего свой предмет. Наша школа очень гордится таким профессионалом. Так что тебе, парень, повезло обучаться у него. – Угодин расплылся в слащавой улыбке.

Было не по себе наблюдать столь благоговейный тон и слышать хвалебные оды заместителя директора к рядовому учителю. И не менее непонятно, когда на все похвалы в свой адрес многоуважаемый Константин Романович сделал лишь короткий снисходительный кивок. Рату стало очевидно, что не только репутация хорошего учителя стояла за преподавателем истории, но было и нечто такое, что заставляло человека, в лице заместителя директора, который к тому же был старше лет на десять не меньше, вести себя с Кочевым чересчур почтительно.

Когда господин Угодин покинул кабинет, наступила полная тишина и только сейчас Ратмир заметил, как все на него смотрят: ребята изучали его внешность с головы до ног и весело перешептывались, будто в их классе будет учиться кто-то особенный или, если сказать точнее, кто-то известный, что, разумеется, не могло соответствовать действительности. И лишь двое из его одноклассников вели себя иначе. Девочка с голубыми прядями и рослый парень с каштановыми волосами, образно напоминающий медведя, настороженно посмотрели на Громова, а после переглянулись между собой. Рат нахмурился: он не ожидал такой реакции класса на свое появление.

Учитель истории махнул рукой на четвертый ряд, где в самом конце осталось свободное место и Ратмир послушно побрел в его сторону. Теперь он сидел прямо за девочкой с цветными прядями.

Едва Громов расположился, как прозвенел звонок. Подростки тут же наперегонки посыпались к двери, а сам Рат остался на месте, осматривая кабинет и постукивая при этом кончиком ручки по серо-зеленой парте.

Кабинет выглядел, собственно, как и любой другой совершенно обычный класс. В нем было много света за счет трех больших окон, выходящих на солнечную сторону, и свежий ремонт. Одноместные парты почти не поцарапаны и не испачканы чернилами. Кроме Рата в помещении остался еще один мальчик. Его спина была сгорблена, а растрепанная соломенно-рыжая голова склонилась над партой. Похоже, что он что-то рисовал.

Перемена еще не закончилась, когда в класс начали возвращаться ребята. Среди них была и девочка, что сидела впереди Ратмира. Она плюхнулась на свое место и, повернувшись в пол оборота, уставилась на него серыми, точно грозовые тучи, глазами и преобразилась лисьей улыбкой. Ее взгляд, такой прямой и смелый, мог бы смутить кого-угодно и Рат не был исключением.

– Эмма Уварова, – четко произнесла она.

Рат поднял глаза и, преодолев изначальное смущение, рассмотрел Эмму лучше. Он заметил, что девочка очень редко моргает, что делает ее взгляд особенно впечатляющим, похожим на взгляд хищной птицы. У нее были прямые волосы чуть ниже плеч, пепельно-русые, с выкрашенными в небесный цвет прядями у лица, точно такого же оттенка, как и водолазка, выглядывающая из-под форменного пиджака. Эти голубые пряди с обеих сторон были переплетены серебряными нитями в плотные тонкие косички. На левой щеке едва виднелась белая полоска шрама, как от глубокой царапины, полученной очень давно.

– Уварова, понял? – ее глаза загадочно сверкнули.

– Ага… да, звучная фамилия, – замялся Громов.

– Гм, – задумчиво поджала губы девочка.

Ее брови нахмурились, а взгляд несколько секунд сосредоточенно блуждал по лицу одноклассника, будто она что-то важное пыталась понять для себя. Наконец, Эмма шумно выдохнула и на круглом лице снова заиграла озорная улыбка.

– Что ж, будем знакомы, Рат Громов, – она протянула руку.

Но не успел Ратмир протянуть ей свою, как со второго ряда крикнул какой-то мальчишка:

– Эй, Мема!

В следующую секунду в сторону девочки полетел комок свернутой бумаги. Это случилось очень неожиданно, но реакции Уваровой можно было позавидовать: она с легкостью увернулась от летящего в нее предмета. И хотя высокому коренастому парню, который выглядел старше большинства одноклассников на год точно, не удалось ее застать врасплох, все же разозлил он Эмму не на шутку. Серые глаза вмиг потемнели, словно надвигалась буря, а губы сжались до бела. Ратмиру стало даже немного страшно за большого парня настолько внушительной в данный момент ему показалась одноклассница. Некоторое время он не мог понять, кого же она ему так напоминает, но когда девочка дерзко вскинула подбородок и посмотрела испепеляющим взглядом, то образ стал яснее: она была очень похожа на амазонку из древнегреческих мифов.

– Не смей называть меня Мемой, придурок, – прошипела она.

Подросток – кстати сказать, тот самый, с которым переглянулась Уварова, когда классу представили Рата – скрестил руки на груди и расплылся в насмешливой улыбке. Он стоял неподвижно, не спуская зеленых глаз с одноклассницы, которая по росту едва доставала ему до плеча. Казалось, ее злость доставляла мальчику несказанное удовольствие.

– А то что?

– А не то, Скалин, получишь стрелу между глаз, – ядовито процедила девочка.

Здоровяк снова ухмыльнулся и буквально свалился на свой стул, так что он чуть не затрещал под ним.

Темой урока был «Раскол в русской православной церкви». Константин Романович, также как и тогда на экскурсии, рассказывал о преобразовании русского духовенства и попытках искоренения народных обрядов, которых породило язычество, очень погружено. Он будто впадал в некий транс и переносился в прошлое, описывая события так, как если бы они происходили в эту секунду и имели большое влияние на всю его жизнь и жизнь слушателей. Иногда учеников пугал такой настрой учителя, но зато их внимание полностью было сосредоточено на нем.

Когда урок кончился, и подростки стали оживленно покидать кабинет, Константин Романович подозвал к себе Рата. Тот нехотя подошел к нему.

– Итак, юноша, вам нравится Грувск?

– Наверное… а вам? – выпалил Громов.

Преподаватель странно усмехнулся.

– Хм, пожалуй. Грувск – необычное местечко, совсем не такое простое, каким кажется на первый взгляд, но природа здесь так и дышит, а это очень важно для детей, особенно таких, как ты, верно? Правда, мне не дает покоя эта болезнь, которая поражает местных ребятишек. Предполагают, что это летаргический сон. У всех пятерых. Ну и ну, – покачал головой Кочевой.

– А вы что думаете?

Преподаватель истории наклонился ближе к Рату так, что мальчик ясно увидел, какие пугающие черные