Испытатель истории. Войны и миры "попаданцев" - Константин Мзареулов

Книжный только что открылся после обеденного перерыва, но посетителей оказалось не меньше дюжины, так что Ефим Евсеевич и трое продавцов были при деле. Компания школьников суетилась перед стеллажами DVD, женщины интересовались новыми любовными романами, кто-то спрашивал кулинарные издания, пособия по картам Таро, свежие выпуски триллеров, детективов и кровавой фэнтезни. Отдел, куда направился Вадим, привлекал немногих.

Новинок он не обнаружил, и вообще на прилавках лежала сплошная макулатура вроде «100 великих проституток» или «100 выдающихся алкоголиков» с Ельциным на обложке. Почему-то подобный кошмар ныне считался историческими монографиями. Да уж, поступая на истфак, Вадим представлял изучение истории несколько иначе. Впрочем, он и работу в ФСБ иначе представлял…

— Скучаешь? — осведомился незаметно подкравшийся владелец магазина. — Контейнер таки прибудет сегодня вечером, так что завтра, то есть в субботу, после перерыва — милости просим.

— Я по многому скучаю, — со вздохом признался старший лейтенант. — И по хорошим книгам, и по вашей дочке. И начинаю думать, что напрасно ушел из науки.

— Конечно, напрасно. Писал бы сейчас вот такие книги, — хихикнув, Мозырский показал на стопку макулатуры в ярких обложках. — И забудь, наконец, Маню. Она ведь тебя забыла. У нее там другая жизнь, которой мы не поймем. Кстати, теперь ее зовут Мирьям.

— И для меня в ее новой жизни места нет. Знаю.

Вадим с отвращением перебрал стопку книг, на которые показал неудавшийся тесть. Стопроцентный навоз: «Как русские развязали Вторую мировую войну», «Как русские проиграли Вторую мировую войну», «Народ выиграл войну вопреки Сталину», «Вермахт в битвах против красно-коричневой заразы», «Русский менталитет — угроза человечеству», «Большевистская ложь о лагерях смерти» и тому подобные шедевры лженаучного недомыслия. Неожиданно Вадим понял, что собеседник нервничает и не решается что-то сказать. Он вопросительно поглядел на Мозырского, и тот, опустив глаза, неловко пробормотал: дескать, Маня скоро приедет, потому как уходит из тележурналистики и назначена завотделом в Сохнут, будет координировать репатриацию по нескольким областям.

— Меня тоже уговаривает переезжать. Говорит, наших там сейчас много, смогу открыть где-нибудь в Беэр-Шеве магазинчик русской книги.

— Рядом с Беэр-Шевой атомный центр Димона. Если попытаются бомбить иранцев, те в ответ ударят ракетами по реактору и в пустыне грибочек вырастет… — машинально прокомментировал Вадим, но спохватился. — Вам-то зачем уезжать?

— А зачем оставаться? — Мозырский махнул рукой. — Слишком много антисемитов развелось в областной администрации. Уже открытым текстом говорят, что магазин отберут. Придется все бросить и ехать…

Рядом прогремел зычный голос:

— Верно говоришь, областная администрация — тот еще змеятник. — Полковник добавил чуть потише и с ехидцей: — Здорово, пессимист в штатском.

— Я оптимист, — буркнул Вадим. — К сожалению, очень осведомленный оптимист.

Безусловно, полковнику Ходынцеву сильно не повезло, хотя судьба старалась, как могла. Внук легендарного комдива, на целую неделю задержавшего танки Гудериана, Петр Степанович в тридцать лет защитил диссертацию по военной истории. Спустя год молодой майор отказался расстреливать парламентариев в Белом доме, и с тех пор его мотало по самым захолустным гарнизонам. Офицеры рассказывали, что Ходынцев отлично воевал в Чечне и в Осетии, но генералом не стал и никогда не станет. Теперь он доживал последний месяц до пенсии в должности начальника базы хранения в Юбилейном, в двадцати верстах от Романовска.

Ходынцев и Лаптев подружились на почве военной истории, а также — входящей в моду компьютерной игры «Мир танков». Они уже полгода «сражались» в одном взводе, «прокачались» от наилегчайших моделей до супермонстров вроде «Мышонка» и ИС-7, вооруженных автоматическими восьмидюймовками, и за последний месяц победили во всех схватках. Увы, победы легко достаются лишь в сетевых играх…

Полковник принялся вполголоса жаловаться, что у него на базе стоят в огромных количествах отличные машины. Немалую часть единиц хранения можно было бы хорошо продать всяким латиноамериканцам или африканцам, которые буквально вымаливают эту технику. Однако губернатор Шевелев от жадности затребовал такой откат, что покупатели в ужасе бежали к украинцам. Тогда Шевелев договорился с кем-то в Москве, и все железо будет отправлено на металлургический завод в соседнюю область, за что губернатору причитается изрядный бонус.

— Допустим, железо он продаст барыгам из вторчермета, — желчно закончил полковник. — Но у меня же тысячи дизелей в хорошем состоянии. Можно было передать в промышленность, фермерам продать. Так нет — жди, говорят, найдется покупатель. Тоже мне, настоящие собственники, невидимая рука рынка! Никакого понятия о рентабельности! Как можно продавать на лом работоспособную технику?!

Собеседники печально согласились, что губернатор поступает неправильно, любой базарный торговец наварил бы куда больше денег. Мозырский проговорил, понизив голос:

— Ходят слухи, будто губернатору следующий срок не светит.

— Президент собирается предложить другую кандидатуру, — подтвердил Вадим. — Вот и ворует Шевелев на прощание все, что под руку попадает.

— Новый губернатор в лучшем случае появится месяца через два, за это время Анатолий Феликсович пол-области продаст, — злобно сказал Ходынцев и пристально посмотрел на старшего лейтенанта: — Слушай, чекист, не ты ли теперь курируешь мое хозяйство?

— Так точно. Пока ваш особист в отпуске, возложено на меня.

— Тогда закругляйся, погутарить надо.

Ни полковник, ни старший лейтенант ничего покупать не собирались, поэтому через пару минут они сидели в сквере, выбрав скамейку в безлюдной аллее. Ходынцев напомнил, что кроме железа на базе скопилось огромное количество секретной документации к новейшему оружию. Все это добро надлежало уничтожить под контролем комиссии, в которую войдут начальник штаба части, офицеры из округа, представители ФСБ, а также специальные инспекторы Центрального командования НАТО. Мастеровые уже сварганили большую печь-крематорий, где можно спалить в один присест до центнера особо важных военно-государственных секретов. Ждали только Северо-Атлантических контролеров…

Однако, по словам Ходынцева, накануне к нему заглянул помощник губернатора некто Доку Мириев и намекнул: дескать, можно выгодно продать и железо, и некоторые бумаги. В частности, коммерсанта интересовали системы активной защиты танков, ночные прицелы и чертежи электронной начинки некоторых систем вооружения.

Охваченный оцепенением Вадим натужно переваривал информацию. Доку Мириев был двоюродным то ли братом, то ли племянником Алибека Хансолтанова, главаря северокавказской преступной группировки. За этой бандой, промышлявшей наркотой, живым товаром, общепитом и рэкетом, уже который месяц охотился Ромка Стрельченко из УБОП. Охотился безуспешно, потому как Хансолтанова прикрывали многие менты и благоволил сам губернатор, чей сынок давно и капитально сидел на героиновой игле.