Заложник долга и чести - Владимир Сухинин

Обед прошел в обстановке молчания и косых взглядов. Вассалы приглядывались к невестам, те ко мне.

— Надолго домой? — спросила Ганга.

А Чернушка отложила ложку и посмотрела на меня.

«Какая-то засада», — пришла на ум мысль, когда поглядел на Гангу и мельком на Чернушку. Обе нервно задергали ушками.

— Дня два побуду и уеду к родителям, — ответил я. — Дела есть.

Она только молча кивнула. Тора в разговоре участия не принимала, зато ее ушки тоже живо двигались. Она слышала и подмечала все, что происходило за столом. Я старался не обращать на все это внимание. Уткнулся в тарелку, жевал и думал. Жевал и опять думал. Как так получается, что женщины вьют из меня веревки. Вот, приехал и чувствую себя виноватым. И так вот неудобно мне, как будто я — молокосос, нечаянно обидевший девушку. Хочется объяснить, оправдаться. Какое же противное ощущение!

После обеда все поспешили разойтись. Вассалы погулять по замку. Черридар проверить службу, алхимик сослался на незаконченные эксперименты и тоже свалил. Тора поколебалась, но вежливо раскланялась и ушла. Остались только Ганга, Чернушка и Дворфа.

— Хозяин? — Лия обратилась ко мне. — К родителям возьмете девочек? Показать?

Твою дивизию! Я об этом даже не задумывался. Раньше я их взять с собой не мог, так как был приглашен братом и был безземельным дворянином. Теперь я угрозы для наследства отца не представляю и могу посещать. как равный поместье отца, когда захочу. Наоборот, он будет ужасно гордиться. Как же, Аббаи основали новый дворянский род.

— Пока не знаю, — стал выкручиваться я. — У меня там дела…

— У тебя всегда есть дела, нет только времени на меня и на свой домен, — грустно ответила орчанка. — Вон, Лианора говорит, что ты за делами даже наследников не успеешь сделать.

Я запнулся. В одном она была права, я сделал ее птицей в золотой клетке. А такая вольная птаха, как Ганга, просто зачахнет от тоски. И виноватым буду я.

— Я подумаю, — сделал я глубокомысленный вид. — Еду навестить родителей и сосватать одну из моих вассалов. Мию, в жены младшему брату. — Я постучал пальцами по столу. — Вы как, готовы вести себя вежливо и достойно? — вопрос был риторический, кто же скажет, что будет буянить.

— Готовы! — в один голос ответили кандидатки в невесты.

Лия расцвела, как майская роза.

— Как же приятно на вас смотреть, — счастливо улыбаясь, ответила она. — Вам бы еще. Милорд, присмотреться к Торочке.

Я удивленно приподнял брови.

— Ты это о чем, Лия?

— Как о чем? О том самом. Хорошая третья жена Вам будет. Вы за ними будете, как за каменной стеной…

— Постой, Лия, — остановил ее я. — Тора-ила принцесса. Снежная эльфарка. Ее спрашивать не будут, выдадут замуж по расчету. За того, кого надо.

Я беспомощно посмотрел на кандидаток, но поддержки почему-то не увидел. Они молчали, поджав губы. Разбирайся, мол, со своими чувствами сам.

— Потом она, может быть, уже любит кого-нибудь другого. И последнее. Зачем мне три жены?

— Добрая жена, хозяин, как клад. Найти тяжело, а пользы много. А Тора добрая девушка, только несчастная. А принцессой она может и не быть. Не нужна она старым богам. Теми более, что она уже не принцесса. Вернее, бывшая. Я Вам говорю, нет у нее будущего в княжестве. На волоске все. Засохнет девка.

— Лия, давай я сам как-нибудь разберусь, — остановил ее я. — Я еще молод, и думать о женитьбе мне рано. Вон, — я посмотрел на двоих молчаливо сидящих девушек. — Мне пока их хватает. И потом, — я обратился к орчанке. — Почему ты называешь Чернушку будущей невестой? Я ей этого не предлагал. В какое положение ты меня ставишь? Теперь все будут считать, что у меня три невесты. Ты хочешь сделать меня посмешищем?

Ганга ничуть не смутилась.

— Раз ты привез Ильридану из ее краев, провел над ней запрещенный ритуал и привязал ее к себе, ты обязан взять ее тоже в жены.

— Ничего подобного я делать не обязан, — огрызнулся я. — И хватит за меня решать. В одном я согласен, что она не сможет быть ни с кем из мужчин. Но это не повод для женитьбы. Женитьба, это знаете ли серьезно, — как философ пояснил я. — Однажды и на всю жизнь.

— Так ты отказываешь ей вправе быть кандидаткой? — смотря в упор, спросила орчанка.

— Нет, не отказываю. Слово сказано, — ответил я. — Но прошу впредь не ставить меня в такое двусмысленное положение и не решать за меня. Понятно?

— Понятно! — ответили три девушки.

Только Лия не успокоилась. Она, как курица-наседка, продолжала меня обхаживать.

— Только, хозяин, как же Вам не помочь? Вы все время в делах. То воюете, то девушек спасаете. То мчитесь куда-то. Вам всегда некогда. Вот мы и заботимся о вашем будущем. Сами то Вы, хозяин, разобраться не сможете.

— Это еще почему? — удивился я.

— Так Вы же в женщинах не разбираетесь. Вас любая может вокруг пальца обвести, как Ринада.

Я поморщился.

— Вот не надо по больному, Лия. Эти же две, — я кивнул в сторону Ганги и Чернушки, — тебе нравятся…

Договорить нам не дали. В замке тревожно запела труба, сообщая о приближении неприятеля.

Тора вышла вместе со всеми встречать хозяина замка. В прошлый раз он напустил такой жути, что испугалась даже она. Вроде и не говорил ничего ужасного, но стало по чему-то страшно. Очень странный человек. Не такой высокий и мужественный, как снежные эльфары, не такой красивый, как ее сородичи, но ее влекло к этому парню. Было в нем что-то эдакое, разухабистое, лихое, чего не было в мужчинах эльфарах, что ее и покоряло. Простой, искренний, непосредственный, противоречивый.

Она не была глупой и наивной, несмотря на свои семнадцать лет. Она училась политике, знала все подспудные течения во власти. Систему сдержек и противовесов. Ее готовили быть принцессой и, может быть, ей было суждено стать княгиней. Так что она отдавала отчет, кто она и кто … он. Она — высокородная снежная эльфарка из княжеского рода. Он — простой безземельный дворянин. Никто по сравнению с ней. Казалось бы, что общего у них могло быть? Но этот нехеец ломал все жизненные стереотипы. Он разрушал ее взгляды на мироустройство. И от этого она перестала понимать себя. Тора копалась в своих чувствах, рыдала по ночам и из-за этого ненавидела себя и его.

Он просто мог смотреть на ее позор. Хотя источником позора в схватках был сам нехеец. Она тайно ревновала его к девушкам вассалам. И эта ревность съедала ее. Она хотела испытывать к нему только ненависть и не могла. Она хотела быть к нему равнодушной и не могла. Она хотела его забыть, как пьяный бред, как плохой сон, и не могла. Он дважды ее спас. Сначала от демонов. Загрыз зубами скрава. Теперь, вот, вытащил из рабства. Ему поручили ее охранять. Значит, доверяют. Кто же он? Наивный простачок, бегающий от разъяренных его наглостью подруг, или это маска? Но разве простак сделает за год такую головокружительную карьеру. Стал бароном, получил надел. Теперь, вот, стал графом. Получил в невесты оркскую принцессу. Пусть у орков нет королей и князей, но небесная невеста — это выше простой принцессы. Это дар всех орков самому достойному. И им оказался никто другой, как этот, беспутный. Как такое могло быть? Везение? Удача? Она не могла в это поверить.