Десант в прошлое - Василий Головачев

– Вам всё объяснят, дар геллах! При встрече. Где вы скрываетесь? Говорите, вам грозит опасность!

Волгин почуял в голосе незнакомца злобное торжество и усилием воли выключил мобильный имплант. Вспомнился абонент скайпа – чужак, пришелец! Судя по всему, и говоривший по мобильному Прасада был пришельцем. Он не зря пытался разговорить Волгина, чтобы установить координаты его местонахождения. А так как рации связи у космолётчиков были имплантированы в головы, с выходом на слуховой нерв и мыслесферу, то не оставалось сомнений, что Прасад мёртв.

Высоко в тучах над южной оконечностью города сверкнула искорка.

От дома Иннары до метро Жуковского было не больше пяти минут лёта, но Волгин понял, что не успеет добраться до транспортного узла. Его вычислили, а искорка означала выход вертолёта пришельцев по взятому во время разговора пеленгу.

– Садись! Аварийно!

– Но вы дали маршрут… – начал киб.

– Вниз! – рявкнул Волгин, не соблюдая правила приличия, вертя головой во все стороны. – Я меняю маршрут! Чрезвычайные обстоятельства!

Антиграв послушно спикировал на лесную полосу, исчерченную тропками для пешеходных прогулок, опустился на край поляны, в центре которой располагалось ослепительно-белое здание колумбария.

Волгин выскочил из машины, крикнул пилоту:

– К метро! На форсаже! Вопрос жизни и смерти!

Жёлтый «Фольксваген» свечой рванул в небо, понёсся к скоплениям зданий города. И тотчас же за ним кинулся прозрачно-металлический силуэт хищной птицы, в которую превратилась искорка. Преследователи купились на этот незамысловатый манёвр.

Волгин выдохнул застрявший в груди воздух, расслабился, успокаивая сердце, но в голову толкнулась мысль, что охотники могут проверить, зачем такси садилось у колумбария, и он бросился по дорожке глубже в лес, не обратив внимания на табличку древнего указателя населённого пункта на столбике: «Брендевка. 300 м».

Морев оставил трёх бойцов отряда в ротонде наверху, собрал остальных в главном зале центра управления хроносдвигом и начал допрос «языка», которого все рассматривали с любопытством и настороженностью, но без неприязни и тем более ненависти.

Перед этим переоделись в новые «Ратники» и теперь почти не отличались от пленника, особенно – после надевания шлемов, превращавших людей в «терминаторов».

Разговор с пленником принёс много новых открытий.

Во-первых, он оказался посланцем правителя воррихо, которого соотечественники называли Всевышним. Посланцу поручили смонтировать генератор хронопетли (так его слова перевела Марьяна), который должен был внедрить в общее хронополе Земли сгусток-вирус иного времени, после чего по создавшейся хронопетле в коммандер подмосковного центра управления смог бы высадиться десант воррихо-спецназа и очистить весь комплекс от «партизан», то есть от команды Морева.

При этом посланец Всевышнего был очень молод, буквально не старше двадцати лет, но судя по уверенности, с какой он себя вёл, специалистом в хронотеории он был отменным, иначе правитель воррихо не обратил бы на него внимание. Об этом он похвастался сам – с небрежной важностью «отмеченной властью персоны». Звали его ИсКр, что в переводе на русский означало Исключительно-Креативный (опять же – в переводе Марьяны), и чем-то он здорово походил на Эдуарда, в особенности – уверенностью в своей значимости и детской непосредственностью. Во всяком случае, что он пленник, ИсКр забыл уже через пару минут допроса.

Разумеется, место оператора центра ему не доверили, поэтому он какое-то время возмущался, пока не получил подзатыльник от Дылды, после чего присмирел и уже не рвался за пульт, превратившись в консультанта Эдика. Ему же принадлежала и фраза, развеселившая весь отряд «партизан»:

– Сентком – Центр управления хроносдвигом надо было сооружать на другой базе, не в России, история которой говорит о вольнолюбивости её народов. Решение Всевышнего соорудить центр вблизи столицы России было ошибкой.

Послушав разглагольствования юного оператора воррихо об идеологии хроносдвига и его последствиях, Морев перевёл беседу в практическую плоскость.

– Спросите у него, – посмотрел он на Марьяну. – Он может запустить наш коммандер?

ИсКр красноречиво закивал; человеческого в нём было больше, чем драконьего, несмотря на физические отличия, иные пропорции лица и наличие третьего глаза.

– Сработала система безопасности, – затараторил он, глотая слова и буквы, так что пришлось останавливать оратора и заставлять повторять речь. – Линия связи с сетью хронотрансляторов сохранилась. Я могу оттестировать управляющий контур и включить коммандер в сеть.

– Это и я смогу сделать, – пренебрежительно проворчал Эдуард. – Пусть не распускает слюни. Его дело – подсказать.

– Второй вопрос: мы можем попасть в его время, причём в определённую точку на поверхности Земли?

Марьяна перевела. ИсКр ответил:

– Хронокапсула с коммандером перемещается только по созданной сети трансляторов.

– Что это означает?

– Мы сможем выйти либо в узле главного центра управления хроносдвигом, который находится в Сквам-О, либо в каком-нибудь из других трансляторов, но не в любой точке пространства.

– Нам и не нужно в любую. Машина хроносдвига имеет такой транслятор?

– Она и есть транслятор, точнее, реперный задатчик хронополя.

– Значит, мы отсюда сможем попасть внутрь неё?

– Вполне. – Пленник чисто человеческим жестом почесал затылок. – Надо сделать расчёт.

– Сделаем, – пообещал Эд.

– А не заведёт он нас, как Сусанин, ещё глубже в прошлое? – проговорил Дылда с сомнением. – Не нравится мне его рожа.

Морев посмотрел на Махлина.

– Что думаешь?

Лейтенант пожал плечами.

– Вряд ли этот парнишка бросится на амбразуру, спасая своих. С другой стороны, как говорил один физик, не стоит возвращаться в прошлое, там уже никого нет.

– Есть, – возразил Эдуард.

– В таком случае возникает парадокс «убитого дедушки»…

– Не отвлекайтесь, – сказал Морев.

Дина, на лице которой читался неподдельный интерес к теме разговора, приблизила губы к уху Артёма:

– Я тоже не понимаю… разве можно изменить то, что уже свершилось?

– Можно, – услышал её голос компьютерщик. – Насколько я понял теорию хронопроцесса, система хроносдвига в возбуждённом состоянии представляет собой генератор виртуальных возможностей будущего. То, что происходит на Земле, является виртуальным процессом. Его можно изменить в любой момент. – Эд почесал за ухом с такой же непосредственностью, с какой чесал затылок пленник. – Что мы и делаем.

– Объясните на пальцах, – нахмурился Морев.