Всё будет по-моему! Арка 2 - Wing-Span

против 1-го на 90 %. Вырисовывается простейший график из одной прямой линии.

Но что значит «на равных»? То, что ты можешь заехать противнику по печени с той же вероятностью, что и он тебе. Вот только разве Кёну можно бить госпожу? Сомнительно. К тому же 100%ное преимущество в скорости Юноны и её 3 боевых кулака в придачу несколько выходят за рамки понятия «равные противники»!

Проще говоря, парень в чертовски невыгодном положении, и он совершенно не знал, как дальше быть. Единственное, что не давало окончательно впасть в депрессию на фоне экзистенциального кризиса вследствие собственной беспомощности (временной!), было то, что такая милашка (хоть и начало не задалось), просто не может быть слишком грубой. Всего пару ударов и он будет прощён.

От надуманных перспектив тут же подскочило настроение — парень слегка улыбнулся и мечтательно вздохнул.

Завидев столь расслабленное выражение лица противника, девушка словно озверела — глазки сверкнули зелёными огоньками, брови изменили свой угол с «я невинное дитя» на «умри, пожалуйста»!

Её движения кардинально переменились — в ударах совершенно исчез компонент защиты, словно единственной её целью стало побольнее вмазать парню по физиономии, нанести травму посерьёзнее, и плевать, что она открыта для контратаки, всё равно — пусть только посмеет её тронуть этот раб.

Уже через пару секунд шквала атак, Кёну в грудь впечатался, казалось бы, маленький безобидный кулачок.

*пум*

{Что за?!}

Глава 39

Из-за воздействия стихии чистой силы, парень отлетел чуть ли не на полметра. Ощущение, словно по нему прошелся не маленький белоснежный кулачок, а ручище боксёра! Он знал, что стихия чистой силы увеличивает мощь удара, но чтобы настолько?!

{Нихрена себе…}

Юнона от его вида замешательства хищно улыбнулась, незамедлительно продолжила атаку.

*пум*

Её нога попала в бедро, заставив парня опасно накрениться, теряя баланс. Синяк гарантирован. А улыбка переросла в оскал: {Ну как тебе? Это только начало, жалкое ты ничтожество!}

Кён с предельной концентрацией старался избежать ударов, но обязательно что-нибудь, да ловил. Впервые он так чётко познал выражение: «внешность обманчива». В его разум закрадывалось всё более и более дурное предчувствие. Всё идёт совершенно не так, как он себе представлял.

*пум*

Кулачок попал в пресс, вышибая из легких весь воздух. Парень закашлялся.

Юнона удивленно вскинула бровь — по ощущениям, она не человека ударила, а твердый манекен. Поставить себе в заметки галочку: у парня прочный пресс, который было бы неплохо размягчить… Массаж в её исполнении дорого стоит. Валютой, правда, обычно служит здоровье.

Флиц как завороженный наблюдал за тренировкой любимой внучки патриарха. Её движения невероятно эффектны и плавны, стройное тело иногда совершает умопомрачительные выгибы, демонстрируя всю свою гибкость и изящность. {Красотка растёт… Возможно даже превзойдёт Эльзу.}

Вдруг в кармане забренчал звукопередатчик. Он сердито выпустил дым и поднял прибор:

«Черт подери, кто там?»

«Господин Гуляныч, долго нам Вас ждать? Пятнадцать минут прошли пять раз… Нас тридцать человек. Некоторые уже палатку поставили и шашлыки готовят! Может старейшин угостить!? А?…» — собеседник на том «проводе» наверняка бы от раздражения заплевал Флица слюной, если бы звукопередатчик позволял такое физическое воспроизведение.

Старик нахмурился. Он так дивно здесь сидел, а какие-то вельможи беспардонно требуют его возвращения в тленный мир.

«Твою матрёшку! Да иду я!»

Юнона тут же застыла, не донеся очередной тычок Кёну под ребра, и совершенно не опасаясь контратаки повернулась к старику:

«Ты уже уходишь?»

Флиц приложил раскрытую ладонь к груди, склонился в легком полупоклоне:

«О мисс, мне пора работать… Вельможи угрожают старейшиной, а мне проблемы не нужны.»

«Очень жаль.»

Флиц кивнул на уже едва не задыхающегося от этой дикой скачки парня:

«Ну как он тебе?»

Юнона, даже не оборачиваясь, пожала плечами:

«Я рада, что он хотя бы чрезмерное слюноотделение держит при себе.»

«Хорошо… Ладно, пойду я. И прошу, постарайся быть с ним… как-то полегче, что ли. Не заканчивай с ним так же быстро, как с остальными.»

«Он моя собственность, что хочу, то и делаю.» — возразила Юнона. Игриво помахала ладошкой: — «Пока, Флиц.»

Старик многозначительно посмотрел на плачевно выглядящего парня, улыбнулся девушке и быстрым шагом покинул тренировочную арену.

Как только за ним захлопнулись ворота, Юнона с кровожадной улыбкой медленно повернулась к парню, аки демон из ужасов, планируя продолжить своё любимое дело.

Сердце юноши пропустило удар. Ему ну совсем не нравилось то, что сейчас происходит. Где-то там сверху над ним кто-то серьёзно прикольнулся, не иначе. Он не может оставить всё так, пора выходить из ситуации, делать хоть какие-нибудь попытки, иначе она его в натуральную отбивную превратит!

Вариантов он видел не так много: сыграть на эмоциях; предложить что-то ценное, от чего его она непременно подобреет; просто извиниться за что-то.

Первый вариант отпадает. Попытка выбесить её может закончиться для него очень неприятной и быстрой смертью, потому что благородные господа не будут терпеть что-либо от рабов.

Второй вариант подразумевает, что он предложит ей что-то ценное. Всё, что он может ей предложить, помимо божественной способности по очистке ключей, это научить новым невероятным техникам движений. Однако тут есть одна загвоздка… Напрямую сказать об этом не выйдет, потому что не поверит. Да и не будет благородный человек учиться чему-то у раба, а если и будет, то надо для начала проявить себя десять раз. Пока что, судя по её личику, она не видит в его движении чего-то невероятного.

Наилучшим решением в сложившейся ситуации будет банальное извинение. Пусть почувствует, как он склоняется перед её волей. Дальше будет виднее.

Кён почтительно поклонился:

«Госпожа, Ваш слуга извиняется за своё глупое поведение.»

От его слов девушка замерла, остановив разгон, приподняла изящные бровки и ледяным, хоть и по-прежнему приятным мелодичным голосом произнесла:

«Мне нет дела до твоих извинений. Приказываю: отныне и навсегда ты никогда не скажешь ни единого слова. Твой грязный рот портит мои уши, жалкий раб.» — перерыв окончен, и она снова бежит на него с кулаками наизготовку. На лице сияла злобная ухмылка. При Флице она несколько сдерживала свою натуру, но теперь ничего ей не помешает заняться любимым делом.

Кён оторопел. Он всего лишь сказал одно предложение, тем более безобидное извинение, и ему сразу же отсекли возможность разговаривать! Он уже распланировал дальнейшие ответы на ближайшие десятки слов девушки, но всё просто было перечёркнуто.

Когда этот злобный зверек, лишь с виду милый, с не сходящей ухмылкой на лице перешёл в безостановочную атаку, Кён хмурился, размышляя над перспективами. Сейчас он имел только длинный