Последний подвиг Святослава. "Пусть наши дети будут, как он!" - Виктор Поротников

Харальд был уверен, что пребывая в Вуколеонском дворце и ночуя отдельно от Феофано, василевс Никифор находится в полной безопасности. Там Никифора окружают преданные люди, никто из них не бросит заговорщикам веревку со стены. Опасность нависнет над Никифором, когда он переберется обратно в чертоги Большого дворца.

На другой день и в последующие дни Харальд искал возможность встретиться с куропалатом Львом, чтобы поделиться с ним своими догадками. Но куропалат не появлялся в Большом дворце, занятый какими-то делами в столице. Встретиться с Калокиром Харальд тоже не мог, поскольку его не отпускали в город. Стражников на два дворца не хватало, поэтому каждый эскувит был постоянно при деле.

* * *

Стояла декабрьская ночь. С небес валил мокрый снег.

Улицы Константинополя наконец-то опустели, затихли. Огромный город погрузился в сон.

Тюра засиделась допоздна, перешивая платья, подаренные ей одной из ее подруг, уехавшей из столицы. Тюре было грустно. У нее было немного настоящих подруг. И вот лучшую из них судьба-злодейка забросила в глубь Азии вместе с отцом, получившим от василевса должность городского наместника.

Тюра нагая сидела у стола, на котором стояло большое бронзовое зеркало. Свои распущенные по плечам волосы девушка перевязала тесьмой, чтобы они ей не мешали. Она то и дело вставала перед зеркалом, примеряя то одно платье, то другое. Ее голубые очи всякий раз светились придирчивостью, какая присуща всем женщинам, когда дело касается их внешнего вида и нарядов.

Стоящий на столе светильник давал недостаточно света, поэтому на широком подоконнике ярким огоньком мерцала масляная лампа.

Тюра только-только стянула через голову длинную узкую тунику из мягкого узорчатого шелка, как вдруг дверь у нее за спиной тихонько скрипнула. Девушка вздрогнула и обернулась, прикрыв туникой свою наготу.

В комнату быстро вошел запыхавшийся Калокир, весь облепленный хлопьями мокрого снега. Его глаза горели лихорадочным блеском.

– Собирайся, девочка! – с усилием подавляя волнение, сказал Калокир. – Собирайся живее! Мы немедленно уезжаем.

– Куда? Зачем?! – изумленно и растерянно пролепетала Тюра.

– Далеко! Так надо! – Калокир открыл сундук и стал выбрасывать на кровать платья и накидки. – Оденься потеплее, сегодня холодно.

Тюра заметила, что у Калокира трясутся руки. Ей стало страшно.

– Дядюшка, что случилось? – Тюра называла Калокира «дядей» со дня своего приезда в Царьград. – К чему эта спешка? Ночь на дворе! Я без Харальда не поеду!

– Беда, девочка! – голос Калокира дрогнул. – Заговорщики убили василевса Никифора. Нам нужно быстрее бежать из города!

У Тюры подкосились ноги. Она села на стул, забыв про свою наготу. Ее пальцы нервно двигались, сминая мягкую ткань туники.

– Милая, если мы промедлим, то утром меня убьют, а вы с Харальдом без меня пропадете. – Калокир ласково погладил Тюру по бледной щеке. – Ну же, собирайся! Харальд ждет нас внизу.

Калокир шагнул к двери, но Тюра задержала его вопросом:

– Дядюшка, как мы выберемся из города – пешком или на лошадях?

Девушка трясущимися руками рылась в своих вещах, выбирая одежду потеплее.

Калокир ответил, не глядя на обнаженную Тюру:

– Мы выйдем в море на корабле. Это единственный путь к спасению.

Этот путь по зимнему штормовому морю стал для Тюры самым трудным испытанием в ее жизни. Всякий раз, когда судно проваливалось в бездну между высокими грозными волнами, сердце девушки замирало от ужаса. Тюра сидела в каморке под палубой, вцепившись в брата, который был угрюм и задумчив.

Этот корабль был куплен Калокиром еще накануне его первой поездки на Русь. Калокир понимал, что василевс Никифор будет постоянно давать ему важные поручения где-то вдалеке от Константинополя, поэтому он приобрел добротную хеландию, чтобы можно было в любой момент отправиться в дорогу. Моряков на эту хеландию Калокир подбирал с особой тщательностью, это были люди небогатые, не болтливые и преданные ему лично.

Харальд и Тюра поначалу подумали было, что Калокир намерен бежать в Тавриду, в свой родной город Херсон, но на шестой день пути, когда корабль вошел в воды Дуная, брат и сестра поняли, что ошиблись в своих предположениях.

– Мы идем в Малый Преслав? – спросил Харальд у мрачного Калокира.

– Теперь этот город называется Переяславец, – сказал Калокир. – Да, мы идем туда. У меня дело ко князю Святославу.

Харальд и Тюра молча переглянулись.

По лицу Калокира было видно, что он что-то задумал, какую-то беспощадную месть или нечто в этом роде. Мириться с участью беглеца Калокир был явно не намерен.

Судно Калокира на веслах вошло в гавань Переяславца.

Тюра и Харальд с восхищением озирали большой белокаменный город, раскинувшийся на берегу Дуная. Брат и сестра стояли на палубе, держась за руки. Увидев русские ладьи со звериными головами на носу и русскую стражу на каменной пристани, Харальд и Тюра радостно закричали и замахали руками.

– А, друже Калокир! Здравствуй! – обратился к греку воевода Перегуд, встретивший его на берегу. – Опять приехал уговаривать Святослава не воевать с Империей?

– Как раз наоборот, воевода, – ответил Калокир, решительно сдвинув брови. – Я заставлю Святослава взять Константинополь!

Перегуд изумленно открыл рот. Ему показались знакомыми лица юноши и девушки, которые проследовали мимо него, шагая вслед за Калокиром. Тот спешил в княжеский дворец.

Под закругленными массивными сводами каменного чертога, украшенного колоннами и резными барельефами, Тюра совсем растерялась. Сначала ее встретил Улеб и крепко обнял, потом навстречу девушке выбежала Сфандра в длинном славянском одеянии. Оказавшись в объятиях своей горячо любимой тетки, Тюра разрыдалась. В этот миг лица Улеба и Сфандры показались Тюре самыми прекрасными на свете!

Сфандра увела Тюру в свои покои с мозаичными полами, с окнами, в которых переливались на солнце ячейки с разноцветными стеклами. Сфандра усадила племянницу на скамью. Девушка продолжала плакать.

– Что же ты плачешь, глупая? – промолвила Сфандра, целуя Тюру. – Ты теперь в безопасности, ты теперь с нами!

– Я плачу от счастья, – пролепетала Тюра. – Я так по тебе истосковалась, тетечка!

– Калокир не обижал тебя? – Сфандра заглянула в заплаканные глаза племянницы.

– Нет. – Тюра постаралась улыбнуться. – Калокир заботился обо мне. Я ему очень благодарна!

– Не за что тебе его благодарить, милая моя. – Сфандра слегка нахмурилась. – Калокир так и не выдал тебя замуж за какого-нибудь имовитого ромея. А ведь он обещал мне это! Что у вас стряслось? Я видела Калокира, на нем лица нет! И Харальд как будто сам не свой. Такое ощущение, милая, что вы спасаетесь бегством.