Легенда о Круге. Книга 2. Клятва на стали - Дуглас Хьюлик

Нийян приблизилась к единственной двери и приоткрыла ее. Хвала Ангелам – петли едва застонали.

– Коридор, – доложила она и повернулась ко мне. – Что дальше?

– Дальше спускаемся на один этаж.

– А потом?

– Посмотрим и послушаем, – пожал я плечами.

Я скользнул мимо Нийян, и та поймала меня за руку:

– Постой. Ты хочешь сказать, что даже не знаешь, где засел Шатун?

– Мне известно, что он на третьем этаже.

– И все? Мы прошвырнемся и заглянем ко всем прошмандовкам, пока не найдем?

– Примерно так. – Мне приходилось годами довольствоваться меньшим. – Сейчас здесь никого нет, и это будет нетрудно.

– Вот, значит, как ты работаешь? – Нийян уставилась на меня. – И что, удается?

– Ты удивишься.

Я распахнул дверь полностью, и Тузовка фыркнула:

– Не знаю, разочароваться мне или впечатлиться.

– Бывает, и сам не пойму, – улыбнулся я.

Мы крадучись миновали несколько дверей и спустились по главной лестнице в центральную часть здания. С цокольного этажа снова донесся шум, голосов прибавилось. Я заглянул через перила и увидел множество голов и плеч, тянувшихся рассмотреть происходившее внизу. На наше счастье, местные дамы стеклись для лучшего обзора на второй этаж и ниже, оставив третий пустым.

Обстановка здесь была поприличнее, если таковой можно назвать ветхое плетеное кресло, настенное зеркало и вытертую ковровую дорожку. В канделябрах вдоль стены горели свечи, и свет отражался от натертых латунных пластин, вмонтированных позади.

Нийян взглянула на меня и вопросительно вскинула бровь. Я указал налево – главным образом для солидности.

Двери здесь располагались почти впритык, как и этажом выше. Это были кутки, где Лярвы зарабатывали основную сучью мзду, впуская и выпуская мужчин и женщин с поразительной скоростью. Апартаменты попросторнее, предназначавшиеся для знатных гостей и периодических оргий, находились ниже, поближе к улице и деньгам.

Однако Бетриз сообщила, что Шатун предпочитал брать номер здесь, и я не понимал почему, пока не дошел до широкой двери в конце коридора. Она была забрана алой камкой, преобразившись в пышный кровавый прямоугольник. Латунная ручка в форме стоячего члена была отполирована до блеска и сверкала в свете свечей.

– Не чересчур? – пробормотала Нийян.

– Для притона-то?

– Резонно.

Я приник к двери. За ней звучали голоса. И смех.

Нийян ощупала нож. Я извлек рапиру. Сюрприз – штука славная, но я убедился, что лишние три фута стали между тобой и человеком, к которому ты вламываешься, не помешают никогда.

Я взялся левой рукой за латунный хрен, повернул и толкнул.

Не скрою, я рассчитывал узреть задницу Шатуна, трудящегося над девкой. Это было бы удобно не только в смысле нападения из засады, но и в качестве унижения – получился бы милый штрих. Впрочем, я не особенно удивился, застав обоих одетыми и сидевшими за ужином со стаканами в руках. Когда речь заходит о наезде на вражескую малину, приучаешься не париться из-за таких нестыковок.

Зато меня удивил третий, расположившийся с ними. Личность, известная мне с похода в Барраб и не только. Человек, которого я надеялся разыскать, но совершенно не ожидал встретить.

Волк.

Я оказался более прав в своих предположениях, чем даже рассчитывал: Волк был человеком Шатуна. Как-то, каким-то образом Туз все-таки стоял за случившимся. Мне оставалось выяснить, в каком смысле.

Не будь клинок в руке, я бы извлек его сейчас. Коль скоро он там был, я уронил в левую ладонь боевой кинжал и посторонился, пропуская Нийян. За столом не шелохнулись.

Волк удивил меня, заговорив первым.

– Прошу тебя, – произнес он, не поднимая глаз от тарелки, – не оскорбляй меня и не маши сталью, как будто собираешься ею воспользоваться.

Волк подцепил на вилку кусок жаркого из барашка. Он выглядел так же, как на тропе, только чище. После того как смылась дорожная пыль, его шевелюра и борода стали иссиня-черными. Напротив, кожа, задубевшая от солнца и ветров, без грязи посветлела до темно-медного оттенка. Исчезли выгоревшая туника и бурнус для странствий по холмам; взамен он облачился в серебристо-серую рубаху с шитьем и такие же портки до лодыжек. Поверх был надет полосатый халат, наглядно обозначавший племя и клан для глаз более сведущих, чем мои.

– Я обращаюсь не к тебе, о Принц. – Волк сунул кусок в рот и начал жевать.

Я моргнул и на миг смешался, пока не сообразил. Затем повернулся, чтобы целиком охватить взором Нийян. Она мрачно смотрела на азаарийского бандита. Еще она походя прятала нож.

Проклятье! Неудивительно, что у ее ребят не дошло до драки с людьми Шатуна, – они были заодно.

Я заново оценил ситуацию. Трое на одного, не считая девки. Справлюсь? Ясное дело, справлюсь. В конце концов, клинок был у меня одного.

Вдобавок я угодил в чертовски серьезную передрягу.

Я изменил позу и малость перенаправил кинжал к столу. До едоков было футов семь, и они все сидели. Нийян зачехлила оружие. Если снять ее быстро и чисто, проход освободится. Даже если я не успею захлопнуть дверь, ее тело…

– Не советую, – заметил Волк, накалывая очередной кусок. – Не выйдет.

– Думаешь?

– Знаю.

Волк положил вилку и встал.

Когда я познакомился с Волком, он носил кинжал, с которым не расставался ни по дороге в Барраб, ни в самом городе, ни даже на обратном пути. Иным людям свойственно хранить верность кинжалу, или мечу, или чему-то еще. Волк был поклонником кинжала.

Вот только сейчас при нем обнаружился меч. С посеребренной гардой на повидавшем виды стальном основании. Меч, который, насколько я знал, изготовлен из лучшей стали Черного острова с одинокой слезой, встроенной на стыке клинка с гардой.

Я знал это, благо видел похожий меч тысячу раз, а также наблюдал, как им рубали одинаково Кентов и Белых Кушаков, и еще потому, что его спеленатый собрат покоился у меня за спиной. Волк был Деганом.

И это означало, что меня поимели.

Без лишних церемоний я бросил рапиру и кинжал на ковер. Если бы Волк желал моей смерти, то давно бы прикончил меня в пути. Угроза таилась не в наших клинках, а только в том, что я вошел в комнату.

– Ножи тоже? – спросил я, подняв левую руку и указав правой на сапог.

– Не вижу надобности, – ответил Волк.

Ай-ай.

Никто из нас ни словом не обмолвился о мече у меня за спиной.

– Как прикажешь тебя называть? – осведомился я. – Волком или Серебряным Деганом?

– Как угодно, – пожал плечами Волк.