Мы сделаны из слов - Эльвира Смелик

Нет, не она.

Поднеся телефон к уху, Илья поинтересовался не слишком приветливо:

– Люб, что?

Потом изменился в лице – теперь Ирина видела его отражение в зеркале – вместо лёгкого недовольства неподдельная тревога и напряжённая складка между бровей.

– Ты где сейчас? – спросил твёрдо и резко, несколько мгновений молчал, а потом повторил с ещё большим нажимом: – Я спрашиваю – ты где? Точно говори. Название. Адрес я знаю. Найду. Люб…. – замолчал, явно сдерживая рвущиеся с языка слова, выдохнул и продолжил: – Да, сейчас буду. Без глупостей только. Сказал – сейчас буду. Всё. – Кинув телефон на соседнее кресло, развернулся к Ирине. – Мы заедем в одно место? Это быстро.

Будто бы спрашивал разрешения, но на самом деле нет – ставил перед фактом. Даже если бы она возразила, Илья не послушал бы. Потому и ответа дожидаться не стал, сел прямо, завёл мотор. Выезжая второпях, едва не задел стоящую впереди машину, на ходу набрал в навигаторе нужный адрес.

Ирина ни о чём спрашивать не стала, в том числе и кто такая Люба, хотя не в восторге была от этого незапланированного приключения. Вот действительно, лучше бы сама добиралась, такси вызвала. Оно тоже доставляет по нужному адресу – нет проблем.

Они промчались по оживлённым улицам, потом свернули куда-то, попали в узкий тёмный переулок, плотно заставленный припаркованными машинами, потом выехали на неширокий асфальтовый пятачок. Илья распахнул дверь.

– Я сейчас. Подождите немного.

Подождёт, конечно, даже много. Куда ж Ирина теперь денется?

Узкая полоска газона в зарослях облетевших кустов отделяла пятачок от какого-то здания. Без окон. Просто прямоугольная бетонная коробка, огоньки над единственной дверью, светящиеся латинские буквы, складывающие в непонятное название. Ну, вроде бы латинские, но написанные такой замысловатой вязью, что быстро не разберёшь, да ещё сквозь ветки. Редкое мелькание силуэтов. Раза два даже сквозь поднятые стёкла в машину на несколько секунд прорвалась громкая музыка, выпущенная на свободу сквозь ненадолго открывавшуюся дверь.

Интересно, что это? Клуб? Дискотека?

Объявился Илья минут через десять и не один. Рядом с ним шагала девчонка лет, наверное, пятнадцати-шестнадцати – похоже, та самая Люба – нахохлившаяся, как потрёпанный в птичьей драке воробей, то отставала, то поспешно нагоняла. Один раз она вообще остановилась, видимо, нарочно, и неподвижно стояла, наклонив голову и насупившись. Теперь уже не воробей, а упрямый ослик. Илья не сразу это заметил, ушёл вперёд, потом оглянулся, тоже остановился.

О чём они разговаривали, Ирина не слышала, но точно разговаривали, может, даже переругивались, но, когда дошли до машины, оба замолчали. Девчонка распахнула переднюю дверь, сердито пыхтя, забралась внутрь, сначала села прямо, а потом вдруг, будто опомнившись, обернулась и, с любопытством посмотрев на Ирину, выпалила:

– Здрасьте!

Любка, конечно, не стала сидеть тихо и смирно – хотя по делу должна была – тут же завертелась в кресле, уставилась на пассажирку. Хорошо у неё ума хватило не выяснять, кто та такая. Зато доложилась сама, качнув головой в сторону водительского места.

– Я – его сестра.

– Понятно, – откликнулась Ирина. – Хорошо, когда есть старший брат. Можно безбоязненно влипать в разные неприятности. Он вытащит. И от родителей не попадёт.

– Не! – не оценив морального посыла, возразила Любка.

– Пристегнись, – процедил сквозь зубы Илья, и любой нормальный человек легко уловил бы просто напрашивавшееся в продолжение: «Умолкни».

Сестрёнка тоже уловила, послушно вытянула ремень, защёлкнула замок, а вот умолкать, похоже, не планировала, опять оглянулась назад, продолжила простодушно:

– От них в любом случае не попадёт.

– Почему это? – удивилось Ирина.

Люба поелозила в кресле, устраиваясь поудобней, чтобы не слишком изгибаться, но хорошо видеть собеседницу, приготовилась отвечать.

– Так потому…

– Рот закрой, – перебив её, тихо и сдержанно проговорил Илья.

– А чего такого-то? – возмутилась сестра. – Они же с нами не живут. То есть мы с ними не живём.

– Как это? – ещё больше удивилась Ирина.

Вот вроде бы взрослая тётка, могла бы понять и промолчать. Но нет, уже сгорает от любопытства, и Любка сейчас всё честно выложит. Она испугана и взбудоражена, наверное, потому и трещит без умолку, не особо задумываясь над словами, и сколько бы Илья на неё ни шикал, не угомонится.

– Папа давно ещё свалил, – невозмутимо выдала сестра. – А мама… устраивает личную жизнь.

Илья сильнее стиснул руль. Уж очень хотелось, протянуть руку и по-братски отвесить кое-кому чересчур разговорчивому подзатыльник. Чтоб язык прикусила. А у пассажирки очень вежливо поинтересоваться: «Может, хватит уже выспрашивать? Вам-то какое дело?» Он даже понадеялся, что та сама до этих мыслей дошла, потому что какое-то время молчала, но потом…

– И давно вы так? – Илья поймал через зеркало над лобовым стеклом Иринин взгляд, сосредоточенный и участливый. – Одни.

Он сделал вид, что не заметил, что вообще в данный момент не слышит, про что идёт беседа. Он слишком занят, маневрирует, выезжая из тесного переулка, заставленного машинами. Но Люба опять ведь не промолчит, хотя на этот раз ответа ждут вовсе не от неё.

Так и есть.

– Ну, я особо не считаю, – задумчиво пробормотала сестра. – Вроде бы три года.

Действительно – почти три.

Когда наконец-то оказались на нормальной улице, он спросил, не оборачиваясь:

– Я отвезу её домой? Тут не очень далеко.

И услышал:

– Нет. Сначала ты отвезёшь меня. А потом – катитесь, куда хотите.

Щедрый величественный жест. Зато хоть без новых вопросов, без лишних ахов и жалостливых восклицаний. Илья сдержанно усмехнулся. Не пропала даром проникновенная Любкина история про двух брошенных родителями детишек.

Нахрен! Не нужны ему чужие сочувствие и сострадание. Они и не детишки уже. Справляются. Без проблем.

Оставшуюся дорогу молчали, пялились каждый в своё окно. Даже сестрёнка затихла, вжалась в кресло, время от времени простуженно шмыгала носом.

Въехали в нужный двор. Илья прекрасно знал, где обычно паркует Алла свою машину, пристроился в нужный ряд. Ирина выбралась первой, стояла, рассматривала дом, а Люба так и сидела, даже не отстегнулась. Илья повернулся к ней.

– Всё! – сообщил. – Вылезай!

Сестра удивлённо вскинулась.

– А домой?

– Домой – своим ходом.

Она разочарованно крякнула, но послушно отстегнула ремень и вылезла. Илья прошёл к багажнику, достал чемодан, отдал ключи от квартиры и от машины Ирине. Увидев, что та скрылась за дверью подъезда, Люба недовольно пробубнила: