Утечка мозгов - Владислав Выставной

Зато щелкнул замок, и в каюте появился какой-то плюгавенький человек, обвешанный при этом невероятным количеством оружия. Причем один из стволов показался Никите похожим на старинную абордажную митральезу, что размером была даже побольше ее обладателя. Несчастный, по-видимому, сгибался под весом своего арсенала, но старался не подавать виду, а, наоборот, напускал на лицо суровое выражение, отчего Никите стало даже немного его жаль. Видимо, правильно считается, что любовь к оружию – один из способов подавления в себе комплексов неуверенности и беззащитности.

– А ну, пшли со мной, щ-щенок! – прорычал мужичонка неожиданно низким и свирепым голосом.

Никита мысленно усмехнулся: раскрыться, что ли? Если ему не удается вынырнуть, задание все равно теряет всякий смысл, и скрытность становится просто неуместной. А свои возможности ныряльщика надо все же использовать в собственных интересах…

– Давай, пошел быстрее! – Пират грубо пихнул Никиту в ребра большим вроде бы кремниевым пистолетом, чем окончательно разозлил бывалого ныряльщика.

И Никита слегка приоткрылся. В голове в один миг мелькнули перспективы разоружения этого плюгавого мужичонки и последующего молниеносного захвата корабля.

Для начала нужно ускориться, выхватить этот дурацкий пистолет и повалить дурака на пол. Вот так… Потом…

– А ну, не балуй! – раздался все тот же голос, но уже откуда-то сверху. К своему удивлению Никита понял, что на полу, в самой неудобной позе, лежит не его потенциальный конвоир, а он сам.

Пират склонился над ним, поводил перед носом грязным татуированным пальцем и наставительно сказал:

– Эти штуки у нас не проходят. Так больше не делай. Выкинем за борт. И повесим. Или наоборот. Как Доктор решит.

– Доктор? – пробормотал Никита, вставая и послушно направляясь к двери. – Так у вас какой-то Доктор главный? А я думал кэп…

– Доктор лечит, – охотно разъяснял конвоир. – Только с пациентами ему не везет. Не выживает никто.

– Хороший доктор, – согласился Никита.

Они шли по коридору необычного треугольного сечения, железные, подернутые ржавчиной стены которого смыкались над головой под острым углом.

Дизайн корабля вообще был весьма странен. Начать хотя бы с этого стадиона. Зачем он на корабле? Непонятно… А к чему в космосе эти клепаные железные листы? Эти треугольные люки с винтовыми запирателями в наклонных стенах? Торчащие из стен манометры на латунных трубках? Это было бы куда более уместно на подводной лодке начала двадцатого века или в наивной фантастике пятидесятых годов. Того же века, разумеется. Скорее всего такой дизайн носил больше декоративные функции. Но зачем?

Впрочем, дизайн – штука спорная. Гораздо интереснее, что здесь делают эти вооруженные оборванцы и откуда вообще Лиза знает этого Хантера?

Никита вдруг вспомнил про упоминание о неком «сублиматоре душ» и замедлил шаг. Неужели его ведут на расправу?

– А ну, двигай! – подтолкнули его сзади.

И Никита покорно побрел дальше – туда, где ослепительно сверкал треугольник выхода.

Странно, но Никита не ощущал страха. Может, потому, что ему трудно было поверить всерьез в свою смерть в этом чужом сознании. Как можно погибнуть в глубинах чужой души? Практика говорила, что запросто… А может, он просто устал от накрученной экзотичности этого мира. Все-таки его окружали не банальные городские джунгли, где он ориентировался вполне свободно, а была за тонкими стенками этого гигантского ржавого корыта самая натуральная космическая бездна…

Наконец они подошли к самой кромке длинного треугольного тоннеля. Ощутимо потянуло сквозняком. Послышался гул, который бывает в любом достаточно большом помещении вроде бассейна или ангара.

Только то, что увидел Никита, ослепленный невероятно ярким, почти солнечным светом, не было ни тем, ни другим.

Сначала ему показалось, что он снова попал на стадион. Но гораздо больших размеров. Однако, привыкнув к яркому свету, Никита понял, что это что-то другое. Наконец, обозрев окрестности, он был вынужден признать, что место это более, чем неожиданное.

Это был гигантский парк развлечений. Вот путаный серпантин «американских горок», колесо обозрения, нагромождения разнообразных сказочных декораций и всевозможных аттракционов. Все утопало в буйной зелени и… не работало. Людей на многочисленных дорожках видно не было. Пустовали столики в открытых кафе, многие столы были опрокинуты и разбиты.

А прямо под ногами был большой каплевидный бассейн с амфитеатром трибун у борта. Что-то похожее на дельфинарий. Только вода в бассейне отнюдь не выглядела столь чистой и прозрачной, как это показывают в рекламных сюжетах.

И особенно странным диссонансом выглядел большой полуразвалившийся старинный фрегат, зачем-то брошенный дизайнерами этого парка на трибуны дельфинария и заваливший при этом часть расположенных поблизости водных аттракционов. Легкий ветерок шевелил полуистлевшие паруса, такелаж порванной паутиной безвольно свешивался вдоль накренившихся мачт…

– Что, «Катрин» нравится? – каким-то дрогнувшим голосом спросил его конвоир.

И Никита понял, что этот корабль – единственное, что не было в этом странном Диснейленде аттракционом…

– …Понимаете, Стас, – сказал Алекс, – далеко-далеко, на много уровней вверх, где находится мой собственный мир, живет один хм… медиум. Которому, скажем так, было видение… Во сне, надо полагать. Видение о том, что среди всего этого необъятного количества миров есть одна тоненькая ниточка, которая ведет вниз, к Изначальному Миру. Или, напротив, вверх…

– Вот такая вот телепатическая телеграмма, – пробормотал Стас, закуривая. – Через тернии – к звездам… А почему бы и нет?

– Конечно, – спокойно сказал Алекс, – если кому-то удалось через бездны квадриллионов пространств закинуть в каждый из них по несколько Кристаллов, то почему бы и не отправить пару обыкновенных телепатических сообщений…

– А меня интересует вот какой вопрос, – сказал Стас. – Если в сознании каждого человека существует Вселенная, что происходит с ней, когда тот умирает? Тут неувязки какие-то со временем жизни Вселенной и отдельного человека…

– Локальное время во внутренней Вселенной – это миллиарды лет. Визитер находится в ней ничтожные мгновения, которые могут показаться тому годами… Впрочем, даже наши философы не разобрались с этими временными причудами. Почему, например, можно несколько раз войти в мир одного и того же человека – и попасть в одно и то же, по сути, время? Когда, по логике вещей, в этом мире должны минуть уже миллионы лет? Это совершенно необъяснимо с точки зрения наших знаний. А они, поверьте, куда выше ваших…

– Я верю, верю, – успокоил Алекса Стас. – А как вы, Алекс, движетесь «вниз»? Неужели можно нырнуть дальше одного уровня?

– На сколько угодно уровней, – кивнул Алекс. – Именно поэтому вы мне здесь и нужны. Мне, можно сказать, повезло, что один из Кристаллов находится в руках более или менее профессионалов…