Невидимый враг - Поль де Ивуа
Шрифт:
Интервал:
— Я ваш французский собрат, господа, — сказал он в ответ на удивленные взгляды репортеров.
— Собрат! — радостно вскричали репортеры. — В таком случае, позвольте поручить вам освобождение сэра Оллсмайна. Мы страшно торопимся.
Лаваред отрицательно покачал головой.
— Мне, иностранцу, неудобно вмешиваться между бандитами и правосудием. И потому, к моему глубокому сожалению, я не смогу оказать вам этой услуги.
— Вы совершенно правы, — отвечали англичане. — Ну что же делать. Придется немного опоздать. Поднимемся оба, благо лестница двойная, и когда отцепим сэра Оллсмайна, то будем совсем уже свободны.
Они уже собирались поставить ноги на первую ступеньку, но Лаваред остановил их.
— Вы не боитесь, господа, за судьбу ваших фотоаппаратов? — спросил он, указывая на кожаные футляры, висевшие через плечо у обоих репортеров.
— Да, действительно, как бы не разбить.
Они оглянулись, куда бы положить камеры.
— Позвольте, я подержу их!
— Пожалуйста.
Журналисты быстро взобрались по лестнице и принялись распутывать сэра Оллсмайна.
«Стоит уничтожить негативы, и я — друг Оллсмайна. А с его помощью мне будет легче отыскать Робера. За дело, Арман!»
Легким нажатием пальца он поднял на несколько секунд обтюраторы и снова опустил их. Снимки, не подвергнутые еще закреплению, погибли окончательно. Наконец, журналистам удалось распутать Оллсмайна. Они почти снесли его на землю.
Лаваред, как ни в чем не бывало, вернул им их камеры. Репортеры сердечно пожали ему руку.
— Итак, перемирие окончено, — сказал один.
— Окончено, — подтвердил другой.
— Матч начинается.
— Начинается.
— Десять фунтов стерлингов тому, кто первый выпустит статью.
— Идет.
И соперники быстро удалились, оставив Лавареда наедине с полицейским.
Сэру Тоби понадобилось по крайней мере минут десять, чтобы расправить онемевшие члены. По счастью, ум его пришел в нормальное состояние несколько раньше, так что Лаваред мог объяснить ему, как просто удалось уничтожить фотографические снимки. Узнав, в чем дело, Оллсмайн блистательно доказал восстановление своих физических сил, чуть не раздавив руку парижанина, которую пожал так, как это умеют делать только англичане.
Новые друзья тут же отправились по направлению к дому Оллсмайна. Дорогой Арман представил свой рапорт, и Оллсмайн с неслыханным бесстыдством обещал сделать все, что будет угодно Арману, и тут же отрядить целую бригаду полицейских, чтобы искать беглеца. Тем не менее он тут же заявил, что в первый раз слышит о Танисе, о Робере Лавареде и о Ниари.
К концу прогулки оба они остались довольны друг другом. Но у дверей дома Оллсмайна их ждала новая неожиданность: там стоял Джеймс Пак, окруженный полицейскими агентами. Прибытие Оллсмайна было встречено радостными восклицаниями. После взаимного обмена приветствиями Пак рассказал Оллсмайну, что произошло после того, как их схватили в таинственном доме, куда их привел злоумышленник, одетый рабочим. Около полуночи он очутился напротив полицейского поста на Дарлинг-Харбор, будучи привязанным к столбу. На его крик выбежали дежурные полисмены и освободили его. Тотчас же он отправился туда, где должен был произойти арест Триплекса.
Полицию он нашел на прежних местах. Сняв посты, он вошел в дом и к своему глубокому удивлению обнаружил, что дом совершенно пустой. Он осмотрел все закоулки, тщательно исследовал стены, так как смутно помнил, что его несли по какому-то подземелью, но все его поиски были напрасны. Что касается Силли, которого он сейчас встретил, то с ним обошлись несколько иначе, мальчик утверждал, что его заперли в какой-то комнате люди с зелеными лицами, а утром он проснулся на кипе рогож около доков. Воспоминания ночи так перепутались в больном мозгу мальчика, что он не знал, не видел ли он все это во сне.
Оллсмайн выслушал этот рассказ совершенно спокойно, ничем не обнаруживая своих подозрений.
— Все это весьма запутанно, — сказал он, — но теперь нужно прежде всего отдохнуть. Вы, мистер Пак, идите пока в бюро, а я вздремну пару часиков и потом приду сменить вас.
Пожав руку Лавареду, Оллсмайн вошел в отель вместе со своим секретарем.
Проводив Пака до дверей бюро, он простился с ним, а сам, вместо того, чтобы лечь спать, быстро направился в полицейское управление и приказал вызвать в него одного из агентов, по имени Доув. Когда агент явился, Оллсмайн что-то долго говорил ему тихим голосом, настолько тихим, что тот едва мог расслышать.
Потом он вернулся домой, заперся в уборной, принял душ, растер все тело ароматической водой, и свежий, как будто и не висел всю ночь на виселице, явился в бюро сменить Джеймса Пака, который уже отдал по телефону распоряжение поднять на ноги всю сиднейскую полицию и отправиться на поиски корсара Триплекса.
* * *
Когда Арман остался один, его взгляд упал на Силли, который с равнодушным видом смотрел на агентов, расходившихся по разным направлениям. Кроткое выражение лица мальчика невольно внушало ему симпатию, да к тому же он сейчас был в таком настроении, что ему непременно хотелось хоть кого-нибудь осчастливить. Он не сомневался в успехе своего предприятия. Едва приехав в Сидней, он успел оказать услугу важному чиновнику, содействие которого ему было необходимо, и потому надеялся, что ему вскоре удастся разыскать Робера. Он с улыбкой обратился к мальчику и дружески хлопнул его по плечу.
— Ну, Силли, — сказал он, — помнишь ли ты, как провожал путешественников в «Сентенниал-Парк-Отель»?
— Силли часто провожает путешественников, — уклончиво ответил мальчик.
— Я знаю, но припомни, это же было вчера.
Силли немного подумал.
— А, вчера, помню, Я провожал двух молодых дам и джентльмена, который дал мне шиллинг.
— Ну да.
— Так что же?
— Этот джентльмен — я.
— Может быть.
— Я слышал, что сегодня ночью ты хорошо поужинал. Не хочешь ли ты так же и позавтракать?
Лицо мальчика осветила улыбка.
— Хорошо поужинать и потом хорошо позавтракать, — сказал он. — Не слишком ли будет хорошо для одного дня?
— Так ты не хочешь?
— Нет, но право это смешно: один день поешь много, а другое совсем ничего. Вероятно, так и нужно.
— Да, дитя мое, — взволнованно сказал Лаваред. — Верь, что так нужно, иначе это было бы слишком тяжело.
И, взяв Силли за руку, парижанин повел его в гостиницу.
Оретт и Лотия уже встали и ждали Армана, несмотря на столь ранний час. Они радостно выслушали его рассказ о встрече с Оллсмайном и сердечно отнеслись к Силли, Оретт даже выразила желание взять его к себе, дать ему хоть какое-нибудь дело, которое было бы ему не трудно, и, таким образом, избавить его от нищеты. Когда они растолковали это Силли, мальчик покачал головой.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!