Ангелы сирийского неба - Александр Тамоников

– Не надо. У меня хватит сил сделать это. – Чаглар достал из кобуры пистолет, подошел к горящей луже нефти и встал возле нее так, чтобы Абуди едва мог видеть его из-за дыма.

Прозвучал выстрел, Чаглар упал.

– Да упокойся твоя душа, несчастный, – проговорил Абуди и побежал осмотреть стоянку, вернее сказать, то, что от нее осталось.

Чаглар выстрелил в горящую нефть, упал на землю, убедился в том, что Абуди ушел, отполз в сторону, поднялся и смешался с толпой. Вскоре он вышел из нее и направился в селение. Там Чаглар за несколько долларов нанял частника, владельца старенького «Форда». Тот довез его до селения, находившегося на так называемой нейтральной территории. Отряды ИГИЛ под бомбардировками российской авиации уже ушли оттуда, сирийские войска, измотанные боями, еще не появились.

Из селения он пошел на восток и к вечеру оказался на позициях курдского ополчения.

Турка остановил пост охранения:

– Стоять! Поднять руки!

Чаглар подчинился.

– Расстегни куртку!

Турок расстегнул.

– Повернись! – Старший поста убедился в том, что этот тип не имел оружия и пояса шахида, потом приказал: – Теперь медленно вперед!

Чаглар подошел к позиции, представляющей собой долговременную огневую точку с ходами сообщения и блиндажами.

– Прыгай в траншею.

Чаглар сделал это и тут же оказался в руках рослого курда.

Тот быстро обыскал его, забрал паспорт и заявил:

– Ты смотри, гражданин Турции! И что тебе здесь надо?

– Я вынужден был бежать от своего хозяина, – ответил Чаглар.

– Почему?

– Я хотел бы поговорить с вашим командиром.

– Успеешь. Впрочем, здесь я командир. Так что вам тут надо, господин… – Курд бросил взгляд в паспорт. – Адом Чаглар?

– Я ищу пристанище.

– Вот как? Чем же ты провинился перед хозяином?

– Я бы хотел на этот счет переговорить с вашим командиром.

Курд повернулся в сторону блиндажа:

– Миро!

Из убежища появился мужчина постарше, с автоматом.

– Что у тебя, Авал?

– Да вот перебежчик, турок.

– Какого черта?

– Желает говорить с начальством.

– А больше он ничего не желает? Зачем пропустили? Пристрелили бы к чертовой матери эту собаку на подступах, и все дела.

– Так это недолго исправить.

Чаглар понял, что он у курдов, которые жутко не любили турок, и взмолился:

– Господа, прошу выслушать меня. Я не воевал ни против вас, ни против правительственной армии, был всего лишь помощником торговца.

– Ладно, заходи в блиндаж, – заявил начальник поста Миро Хамид. – Авал, передай мне документы этого типа турка и продолжай наблюдение, да будь повнимательнее. От турок можно ждать любой пакости. Перебежчик может оказаться не один. На любую провокацию – огонь на поражение.

– Я понял тебя, Миро.

В блиндаже начальник поста охранения сел на походный стул, перевернул карту, лежащую на столе, осмотрел перебежчика, раскрыл его паспорт.

– Значит, Адом Чаглар? Торговец?

– Помощник торговца. Был.

– В паспорте нет отметки пограничников, почему?

– Вы же знаете, как турецкие пограничники несут службу, а сирийских практически нет.

– Из этого следует, что ты проник на территорию Сирии незаконно, так?

– Я готов был представить документы, но кому? Не навязываться же пограничникам. Им нет дела до тех, кто переходит границу. Зачем самому набиваться на проверку?

– А торгуете чем? Нефтью? Рабами? Оружием? Наркотой? Или всем понемногу?

– Нет, господин, только нефтью.

– Контрабанда нефти. Замечательно. Заметь, турок, нашей. А это грабеж. По законам военного времени, а именно такие сейчас действуют в Сирии, наказание одно – расстрел.

– Нет, господин… извините, не знаю, как вас называть.

– Не надо меня никак называть. Говори, почему оказался здесь?

– Я уже сказал, что бежал от хозяина.

– Подробней!

Чаглар рассказал о своих злоключениях.

Выслушав его, курд рассмеялся и заявил:

– Вот как всадили вам русские! За один налет уничтожили сразу восемьдесят машин. Молодцы. Американцы такого не делали, да, Чаглар?

– Не делали.

– А почему? Потому что Турция и США развязали эту войну. Вы, турки, возомнили себя Османской империей и решили, что можете делать все что захотите под прикрытием заокеанских хозяев. Вы и ИГИЛ создали, хотите разгромить Сирию, грабить ее точно так же, как Ливию и Ирак.

– Я не занимаюсь политикой, – проговорил Чаглар.

– Да, твое дело – грабеж. Так кто, говоришь, твой хозяин?

– Дениз Элмаз.

– Где он сейчас?

– Наверное, уже в Турции, но, возможно, еще в Ракке.

– Что же мне с тобой делать? Турки уничтожили семью моего брата, которая не успела уехать из вашей страны. В ночь перед отъездом какая-то банда нагрянула в дом и всех вырезала. Негодяи забрали все ценное и спокойно ушли. С того момента вы все для меня враги. А что с ними делают, турок?

– Не надо, господин. Я мирный человек, никого не убивал, не грабил. Если Элмаз узнает, что я жив, то моя семья будет вырезана точно так же.

– Что вы за люди? Хотя вас нельзя так называть. Сейчас свяжусь со своим командованием, как оно решит, так и будет.

– Вы только скажите. Я могу быть полезен русским.

– Чем же?

– Я знаю, какими путями караваны с нефтью идут в Турцию.

Курд опять рассмеялся и спросил:

– Ты думаешь, русские этого не знают?

– Знают, конечно, но не все. Они не в курсе насчет нефтепровода, который считается поврежденным, но работает, качает нефть из хранилища, тоже, кстати, секретного, расположенного у Тайла.

– Да? И куда идет нефть по этим трубам? Напрямую в Турцию?

– Нет, нефтепровод выходит к одному из портов, контролируемых ИГ. К какому именно, точно сказать не могу, но где он берет начало, знаю точно.

Курд хмыкнул, включил радиостанцию, стоявшую на столике сбоку от него:

– Хасан! Это Миро!

– Да?

– У меня здесь турок объявился.

Станция была приведена в режим громкой связи, и Чаглар мог все слышать.

– Военный?

– Нет. Торговец, контрабандист.