Загадки Нострадамуса - Георгий Миронов

– А какие в таком случае претензии к разведчику?

– Год назад произошло два вроде бы мало связанных между собой события. Каирский ювелир выбросился из окна своей квартиры в Лондоне. Он жил на шестом этаже, так что ничего к данному сюжету добавить не смог. А вот Барончик…

– Что же Барончик? – нетерпеливо спросил Кадышев.

– Барончик пропал четыре года назад. Но недавно в Париже обнаружилась его троюродная племянница, которая требует свою долю в наследстве. Если суд признает исчезновение барона де Понсе безвозвратным…

– Пока не понял связь событий, – проворчал Кадышев.

– Моссадовца подозревают в том, что он сдал двух ювелиров, египетского и французского, их конкурентам, и те поспешили ликвидировать своих проштрафившихся коллег.

– Опять двадцать пять! Зачем ему нужно было сдавать таких важных агентов? Зачем убивать курицу, которая несет золотые яйца?

– Даже не золотые, а рубиновые. Одна из версий – это был заказ русского олигарха, на которого работали и египтянин, и француз.

– И где сейчас моссадовец?

– Под арестом. В интервью заявил, что рад, что его делом занимается прокуратура – дескать, его невиновность наверняка будет доказана.

– Вот люди! А наши? Только бы ими прокуратура не занялась… Так, Руслан Ахмедович, что дала мозговая атака криминалистов? Нашли что-нибудь?

– Так точно, Борис Михалыч! Нашли. Я привез итоговый документ круглого стола с изложением всех версий.

– Вот и хорошо. Искать тех, кто эти преступления совершил, будут уже другие люди – ваши бывшие коллеги из Главного следственного комитета. Свободны.

Анна Алексеевна Батюшкова, урожденная баронесса Корф, очень любила эту семейную реликвию.

В ее душе осталась воспитанная с детства любовь к российским государям, монархической идее и конкретно – к невинно и жестоко убиенным членам семьи последнего государя. Хотя она помнила, что батюшка выше ставил предыдущего императора – Александра III, считая Николая Александровича излишне упрямым и одновременно слабовольным.

А вот матушка обожала их всех, и Николая Александровича, и Александру Федоровну, в свите которой много лет была фрейлиной, и особенно цесаревича Алексея Николаевича.

У самой же Анны Алексеевны оставалось много вопросов и к последним царствующим Романовым, и к подаренной государыней книге.

Книга была выпущена очень маленьким тиражом, экземпляры можно было пересчитать по пальцам. Роскошный кожаный переплет ручной работы. По углам – четыре золотых двуглавых орла. На остальном пространстве размещены крохотные миниатюры с портретами государей, правивших Российской империей со времен Петра I, и уникальные драгоценные камни, обработанные по старинной технологии, без огранки…

Дивной красоты синие сапфиры, четыре камня по 20 каратов; четыре фиолетовых турмалина неправильной формы, тяготеющей к каплевидной. Между сапфирами и турмалинами были размещены розовые рубины вытянутой формы с легкой огранкой. Ближе к центру с каждой стороны шли по три изумруда. В центре, в обрамлении мелких бриллиантов, была помещена миниатюра, изображающая семью Романовых в Ливадии. Позади – две мраморные колонны, вдали виднеется море. Справа, на переднем плане, слегка вытянув левую ногу, опираясь на подлокотники, сидит, обернувшись на зрителя, государь Николай II. По правую руку стоит цесаревич Алексей, положив левую руку на навершие походного трона-кресла. Слева сидит государыня. На ее голове роскошная диадема, жемчужная с бриллиантами, на шее – бриллиантовое колье, а на груди – большой, в 40 каратов, рубин. Позади стоят ангелоподобные принцессы.

Интересно, что на груди каждой из них можно рассмотреть маленький рубиновый кулон. Как и большой рубин на груди императрицы – это оберег.

Анна Алексеевна помнила, сколько разговоров было… Распутин настоял, чтобы все члены императорской семьи постоянно носили на себе предмет или украшение с этим камнем. Ему видение было, что рубин предотвратит кровь. У Государя он украшал парадную шпагу…

Изначально государыня, якобы, заказала два экземпляра книги – для старших дочерей, в связи с их первым балом. Бал состоялся в конце мая, в рамках приема, устроенного в честь 300-летия Дома Романовых. Великой княжне Ольге на тот час исполнилось семнадцать с половиной.

Когда императорская семья вернулась с бала, в комнатах старших дочерей их ждали подарки от родителей – книги в кожаных переплетах с миниатюрами и драгоценными камнями.

А через несколько дней такие же книги получили княгиня Васильчикова, княгиня Патрикеева и баронесса Корф…

Согласно семейному преданию Батюшковых этот фолиант был подарен баронессе Корф самой государыней, в благодарность за заботы и бдения в отношении царевича: «Благодарю Вас и Господа, который в наше зыбкое время послал мне таких верных друзей, как вы», – якобы сказала при этом государыня. – «Ценю ваши заботы, радения, молитвы во здравие нашего сына. Примите этот скромный дар императорской семьи – не как подарок-благодарение, а как благодарность и оберег… Обращаю ваше особое внимание на рубины. Старец наказал: рубины будут хранить нас и наших близких от крови…»

«Может, оно и так», – усмехнулась Анна Алексеевна. По рассказу одного случайно выжившего участника «заговора профессора Таланцева», бежавшего впоследствии в Финляндию, выходило, что барон расстрелян не был. После залпа исполнителей он упал под тяжестью рухнувших на землю убитых, и его спустя минуты добил прикладом винтовки чекист в черной кожаной куртке и яловых сапогах. Так что вот и правда: без крови.

Матушка умерла от голода. Опять без крови.

А вот с великими княжнами вышел прокол: расстреляли их большевики, и рубины из корсетов, куда они были с другими драгоценными камнями на черный день зашиты, выковыряли.

Выходит, более всего наказ старца оказался «в руку» Анне Алексеевне.

Уж сколько в лагерях ее били, насиловали, издевались… А все жива. Вот сейчас придет домработница Люба, поможет ей исполнить все гигиенические процедуры, сварит жидкую овсянку на молоке, накормит, напоит. Жизнь продолжается. И нельзя сказать, что ей надоело жить. Устать – да, устала. Жить больно. Бывает, и противно. Но жизнь прекрасна. Даже в таком ее беспомощном состоянии. И потом, противные мелочи преходящи… Вот взять ноги: бывают судороги, и тогда больно и страшно, но они кончаются. А она, хотя и полуживой экспонат истории, но все же живой. Она почти глуха, и чтобы услышать, как дивно играл на скрипке Коган, ей пришлось вчера включить телевизор на полную мощность. Значит, вечером придет скандалить сосед, что живет за стенкой. Но ему придется скандалить с приходящей прислугой Любой, а она, слава богу, в карман за словом не полезет.

А хуже всего, когда вдруг начнет что-то дрожать в груди. Ритм биения сердца становится рваным. Врачи эту музыку называют экстрасистолой. То бьется сердце, то останавливается передохнуть. И понять его можно – столько лет колыхаться сначала в девичьей, потом в зековской, потом в старческой груди. И вот кульминация: сердце срывается с тормозов и несется вперед со скоростью курьерского. Сейчас начнется острая обжигающая боль: 140, а бывает, и 160 ударов в минуту. И боль. БОЛЬ.