Раз айдол, два айдол... - Вахтанг Глурджидзе

такое тоже пройдёт. В Корее тоже много буддистов. — Успокаиваю я одноклассника.

— Ну, Бэмчик, извини, я пока не привыкла… — Опускает голову девочка. Но потом, быстро поднимает её, и широко улыбнувшись, начинает осматривать обстановку в гостиной. Ну, смотреть у нас нечего — стол с тремя стульями, тахта, на которой спит моя хальмони, телевизор на стене…

— Пойдёмте ко мне! — Сопровождаю гостей в свою комнату. Первой заходит школьница, за ней Бэм.

— Ой, кто это?! Как красиво! — Неожиданно для меня раздаётся голос Пранприи. Я тороплюсь войти в комнатку, чтобы понять, что вызвало такой бурный восторг гостьи.

А, понятно, увидала мой новый рисунок. Я его на тумбочке оставил, когда пошёл дверь открывать. Глазастая! Хотя, улыбка у неё довольно милая. Сразу располагает к себе любого человека. Девочка держит мой рисунок в руке и восторженно рассматривает изображённую там… саму себя! Но она пока об этом не знает. Да и трудно угадать в том подростке, какой сейчас видится окружающим Пранприя, будущую звезду корейской эстрады.

— Бэм, ты не знаешь, кто это? — Школьница обнимает моего одноклассника за шею. Имеет право — она старше его на месяц. Хотя в Таиланде нет такого культа "старший-младший", как в Южной Корее, но некоторая субординация соблюдается и у тайцев.

— Нет, нуна. — Отвечает мой одноклассник. Он что, её старшей сестрой называет? Странно… Хотя, не моё это дело! Они росли вместе, значит лучше знают, кто из них кто…

— Смотри, тут на майке, написано "Блэкпинк"! — Оказывается, Пранприя знает английский… Но тут же у меня в голове вспыхивает мысль, что она ведь учится в англоязычной частной школе, и как я мог забыть об этом! Ведь специально у Бэма спрашивал…

Мой одноклассник тоже внимательно рассматривает рисунок, щурит глаза, смотрит то на бумагу, то на лицо подруги… Он видит профиль Пранприи, и кажется, догадался, кто изображён на рисунке. Но, очевидно, он не уверен, что правильно угадал, поэтому, помалкивает…

— Меня зовут Пранприя Манобан! — Неожиданно девочка поворачивается ко мне и делает полупоклон.

— Ким Джу Вон Можно просто, Джу! Нас ведь Бэм в дверях познакомил! — Протягиваю ей руку. Она смущается, и легонько пожимает мою ладонь, говоря:

— А я и забыла… — Она мило смущается, краснеет, но, очевидно, чтобы замять свою промашку, тут же хватает рисунок с тумбочки, и округлив свои и без того большие глаза, смотри на меня, и интересуется:

— Джу, это ведь ты нарисовал? — И столько восхищения на её лице, что я аж возгордился собой!

— Да, пока вас ждал, нарисовал… — Теперь уже я не знаю, куда деть свои руки. Наверное, и немного краснею…

— А кто это девочка? — Любопытство так плещется в глазах школьницы. И что ей ответить? А, вот!

— Это Лалиса или Лиса, она рэпер, танцор и макнэ группы "Блэкпинк", лэйбла "ЯГ Интертеймент"!

— А разве у Ян Сока есть такая группа? И что такое — макнэ? — Недоумевают уже оба тайца. Чёрт, и чего я мелю?

— Нет, но наверное, будет… — Увиливаю я от ответа. Не скажу же будущим айдолам, откуда взял я эти знания. — А макнэ, по-корейски значит, самый младший мембер группы.

— Хотела бы я так выглядеть… — Вздыхает Пранприя, смотря на рисунок. Так и хочется сказать ей:

— Это ты, только старше на несколько лет!

Но этого делать я не буду. Лучше уже начать урок.

— Хватит бездельничать, надо трудиться, не покладая рук, как говорят корейцы! — Смеюсь я. — А для осуществления твоей мечты, Лиса, тебе надо выучить корейский язык. Садитесь на кровать, сейчас начнём учиться!

— Как ты меня назвал? — Застывает школьница, удивлённо смотря на меня и на Бэма.

Тьфу, ты, чёрт, что со мной?! Надо исправлять положение!

— А что, скажи маме, чтобы она поменяла тебе имя или добавила к нему "Лалиса", а коротко, "Лиса"! Вношу я рацпредложение.

— Зачем? — Не понимает тайская школьница.

— У артистов ведь есть сценические имена, вот у тебя и будет, "Лалиса" — та, которую обожают все… — Хитрю я.

Видно, что моё предложение, школьнице понравилось. Она улыбается, чешет репу, а потом, посмотрев на своего "младшего брата", спрашивает:

— А Бэму тоже надо имя поменять?

— Нет, его же реально не Бэм-Бэм зовут! — Смеюсь я.

— А себе какое имя выберешь? — Пранприя с интересом уставилась на меня.

— Так я, в айдолы идти пока не планировал…

— Ну, Джу, давай, и ты с нами прими участие в отборе на трейни… — Бросается упрашивать меня школьница.

— Но он ведь только на следующий год…

— Подготовиться ведь нам надо! — Вступает в разговор Бэм. — И ты ведь неплохо поёшь! На отборе в трейни петь и танцевать надо.

— Я танцевать не умею…

— Давай, ты нас корейскому языку научишь, а мы тебя — танцам! — Хлопает в ладоши Пранприя. — Кстати, если хочешь, можешь со мной и Бэмом ходить к учительнице пения. Вот, я тебе её покажу!

Девочка достаёт телефон из заднего кармана джинсов, и я вижу на экране незнакомую женщину, стоящую в обнимку с Пранприёй. Под фото сделана надпись:

"Пок Пак и её педагог по вокалу".

Так, значит, у моей новой знакомой местная кличка — "Пок Пак". Запомним! А если сейчас так к ней обратиться? Обидится или нет? Попробуем!

— Пок Пак, а кто, эта тётка? — Указываю на женщину с фотографии.

— Это Кру Кой, она самый лучший педагог по вокалу во всём Бангкоке. — Поясняет Бэм.

— Да, я недавно к ней стала ходить. — Подтверждает Пранприя.

— Хорошо, уговорили. Пойду я с вами на это прослушивание, всё равно, в конце следующего года меня бабушка отвезёт к родителям, в Сеул. Может быть, даже вместе полетим, если попадём в какой-нибудь "ЯГ Интертеймент". — Решаю, что лучше заняться каким-либо делом вместе с этими двумя школьниками, чем пробиваться куда-нибудь одному.

— Да, да, лучше всего, в "ЯГ Интертеймент"! Там "Биг Бэнг"! — Радостно залопотала школьница. Ясно, фанатка этой группы!

— Ладно, хватит о К-поп. Пора заниматься корейским языком и хангылем! — Прерываю восторги девчонки, а сам думаю:

"В принципе, попробовать пойти вместе с ними можно. Ничего же не теряю. Так и вечера будут заняты — то танцы, то пение…".

Гости садятся на мою кровать, а я начинаю ходить с важным видом, и знакомить двух любителей К-поп с некоторыми общеупотребительными словами нового для них языка…

Последующие несколько часов прошли во вдалбливании основ разговорного корейского наречия и хангыля в головы двух тайских школьников. Когда мы попрощались друг с другом, закрывая дверь, я слышал, как Пранприя говорила Бэму:

— Какой сложный язык! Совсем не так, как унас. Но я его всё равно